Страница 25 из 55
Я стиснула зубы, схватила сумку и направилась к двери.
Лула прекратила перебирать папки, когда я вошла.
— Эй, конфетка, — обратилась она ко мне. — Что новенького?
— Винни в своем кабинете. Покрывается сыпью от головок чеснока и крестов, — оторвалась от компьютера Конни.
— Как у него настроение?
— Ты появилась, чтобы сообщить, что привела Бендера? — прокричал Винни из-за закрытой двери.
— Нет.
— Тогда я впаршивомнастроении.
— Как он слышит за закрытой дверью? — спросила я Конни.
Она подняла руку и выставила средний палец.
— Я все вижу, — заорал Винни.
— Он поставил камеру, поэтому ничего не пропускает, — пояснила Конни.
— Ага, подержанную, — встряла Лула. — Купил на распродаже, когда закрывался магазин порновидео. Я бы к ней без резиновых перчаток и пальцем не прикоснулась.
Винни открыл дверь кабинета и высунул голову:
— Ради бога, Бендер же обычный пьянчужка. Он с утра, проснувшись, присасывается к банке пива и никуда не выбирается. Да он просто дар небес. А вместо того, он выставляет тебя идиоткой.
— Он не просто пьяница, а хитрый пьянчужка, — пояснила Лула. — Он даже может бегать, когда пьет. А последний раз открыл стрельбу. Тебе стоит мне побольше платить, если я рискую схлопотать пулю.
— Да вы обе просто жалкое зрелище, — заявил Винни. — Я могу поймать этого парня одной левой и с завязанными глазами.
— Ну-ну, — фыркнула Лула.
— Ты мне не веришь? — наклонился вперед Винни. — Считаешь, я не приведу этого парня?
— Чудеса случаются, — бросила Лула.
— Вот как? Думаешь, потребуется чудо? Ну хорошо, покажу тебе чудо. Вы, две неудачницы, чтоб были здесь в девять вечера: мы будем брать этого парня.
Винни втянул обратно голову и захлопнул дверь.
— Надеюсь, у него есть наручники, — сказала Лула.
Я вручила Конни квитанцию по Лауре Минелло и подождала, пока она выпишет чек. Тут открылась входная дверь, и мы все разом обернулись посмотреть, кто там.
— Эй, мы знакомы, — заявила Лула входившей в контору женщине. — Ты пыталась меня убить.
Это оказалась Мэгги Мейсон. Мы встречались с ней по предыдущему делу. Наши отношения с Мэгги начались из рук вон плохо, но закончились лучше некуда.
— Ты все еще месишь грязь в «Змеином гнезде»? — спросила Лула.
— «Змеиное гнездо» закрыли, — пожала плечами Мэгги, типа «случается же дерьмо». — Пора мне сменить курс. Бороться в грязи было забавно какое-то время, но я всегда мечтала открыть книжный магазин. Когда «Гнездо» свернулось, я убедила одного из владельцев основать вместе дело. Вот почему я заскочила. Будем соседями. Я подписаладоговор на аренду здания рядом.
Я посиживала перед конторой в побитой машине, раздумывая, что же дальше-то делать, когда зазвонил телефон.
— Сделай что-нибудь, — заявила бабуля Мазур. — Только что ушла Мейбл. Она доведет нас до психушки. Во-первых, она все дни печет, а сейчас таскает этот хлам к нам, потому что у нее больше нет места в доме. У нее все заставлено выпечкой. А последний раз она принялась реветь. Реветь, представляешь? А ты знаешь, как нас это выводит из себя.
— Она переживает об Эвелин и Энни. Они ее единственные родственницы.
— Ну так отыщи их, — настаивала Бабуля. — Мы не знаем, что делать со всеми этими кофейными тортами.
Я отправилась на Кей-стрит и припарковалась у дома Эвелин. Я все думала об Энни, которая спала наверху, играла в маленьком дворике. О маленькой девочке с рыжими кудряшками и большими серьезными глазами. Лучшей подружке моей племянницы, лошадки. Что за дите могло бы водить дружбу с Мэри Элис. Не то чтобы Мэри Элис не очаровательный ребенок, но надо честно признать, она на пару дюймов отклоняется от среднего. Наверно, Мэри Элис и Энни обе оказались как бы в стороне и обе нуждались в дружбе. И нашли друг дружку.
«Поговори со мной, — обратилась я к дому. — Поведай тайну».
Так я торчала тут и уговаривала дом рассказать мне хоть что-то, как позади меня остановилась машина. Большой черный «линкольн» с двумя типами на передних сиденьях. Мне не пришлось долго думать и не составило труда вычислить, что это Абруцци и его приспешник Дэрроу.
Разумней было без оглядки смыться. Поскольку я редко поступала разумно, то закрыла дверь, чуть опустила стекло со стороны водителя и подождала, когда Абруцци подойдет ко мне перемолвиться словечком.
— Ты дверь, смотрю, закрыла, — заметил, подойдя, Абруцци. — Что, боишься меня?
— Если бы боялась, то завела бы мотор. Часто сюда приходите?
— Люблю приглядывать за своей собственностью, — сказал он. — А ты что тут делаешь? Не собираешься ли взломать дом?
— Не-а. Просто осмотр достопримечательностей. Странное совпадение: стоит мне здесь появиться, и вы тут как тут.
— Никакого совпадения, — поправил Абруцци. — У меня всюду стукачи. Я слежу за каждым твоим шагом.
— За каждым?
Он пожал плечами.
— За большинством. Например, знаю, что ты вчера была в парке. А потом у тебя произошел несчастный случай с машиной.
— Какой-то дебил решил, что будет круто подбросить мне пауков в машину.
— Как тебе нравятся пауки?
— Да они ничего так. Правда, не такие забавные, как зайчики, к примеру.
— Помнится, ты врезалась в какую-то припаркованную машину.
— Один из пауков решил сделать мне сюрприз.
— Элемент неожиданности в битве имеет значение.
— Какая уж тут битва. Я пытаюсь утешить старушку, ища маленькую девочку.
— Ты что, меня за идиота принимаешь? Ты охотница за головами. Наемная, между прочим. И отлично представляешь, что это значит. Ты здесь ради денег. И знаешь, каковы ставки. Понимаешь, что я пытаюсь вернуть. Только ты не в курсе, с кем имеешь дело. Сейчас я с тобой играю, но когда-нибудь игра мне наскучит. И если ты к этому времени не перейдешь на мою сторону, я приду за тобой и воздам тебе по заслугам: вырву твое сердце, пока оно еще будет биться.
Фууу.
Он был одет в костюм и при галстуке. Со вкусом подобранном. И с виду дорого. Никаких пятен от соуса на галстуке. Сумасшедший, но по крайней мере одет хорошо.
— Полагаю, мне пора идти, — сказала я. — А вам наверно хочется пойти домой и принять таблеточку.
— Приятно было узнать, что ты так любишь зайчиков, — добавил он.
Я завела мотор и убралась подальше. Абруцци стоял, глядя мне вслед. Я проверила, нет ли за мной «хвоста». Никого не увидела. Покружила пару кварталов. Все еще никакого «хвоста». В животе возникло неприятное чувство. Очень смахивающее на ужас.
Я подъехала с заднего двора к родительскому дому и заметила бьюик дядюшки Шандора, припаркованный на подъездной дороге. Сестра пользовалась Большим Голубым, пока не накопит достаточно денег, чтобы купить машину. Но моей сестре полагалось быть на работе. Я припарковалась за ней и заглянула в дом. Бабуля Мазур, матушка и Валери сидели за кухонным столом. Перед ними стояли нетронутые чашки с кофе.
Я предпочла содовую и присела на четвертый стул.
— Что случилось?
— Твою сестру уволили из банка, — сообщила бабуля Мазур. — Она вступила в драку с боссом, и тут же, не сходя места, заявила, что увольняется.
Валери с кем-то подралась? Святая Валери? Сестрица с характером, как у ванильного пудинга?
В детстве Валери всегда вовремя делала уроки, заправляла постель перед уходом в школу, и про нее думали, что она необъяснимо похожа на безмятежные гипсовые статуэтки Святой Девы Марии, расставленные на газонах и в церквях Бурга. Даже месячные у Валери приходили и уходили точь-в-точь в срок, минута в минуту, изящным течением, а настроение менялось от хорошего к еще лучшему.
Я же была той сестрой, которая корчилась от спазм.
— Так что случилось? — спросила я. — Как ты могла подраться с начальницей? Ты же только что устроилась на работу.
— Она вела себя неразумно, — ответила Валери. — И противная такая. Я сделала одну крошечную ошибочку, а она пришла в ярость, наорала на меня перед всеми. И не успела я опомнится, как уже орала в ответ. А потом уволилась.