Страница 35 из 38
30 августа войска 24-й армии под командованием генерала К. И. Ракутина перешли в наступление, и за четыре дня ожесточенных боев ее ударные группировки вклинились во вражескую оборону на 2 км. Отразив сильные контратаки, к 3 сентября они охватили фланги противника, оборонявшегося в ельнинском выступе, сузив его горловину до 6–8 км.
Около четырех часов 4 сентября Жукова вызвал по прямому проводу Сталин. Между ними состоялся следующий диалог{159}:
СТАЛИН: Здравствуйте. Вы, оказывается, проектируете по ликвидации Ельни направить силы в сторону Смоленска, оставив Рославль в нынешнем неприятном положении. Я думаю, что эту операцию, которую Вы думаете проделать в районе Смоленска, следует осуществить лишь после ликвидации Рославля. А еще лучше было бы подождать пока со Смоленском, ликвидировать вместе с Еременко Рославль и потом сесть на хвост Гудериану, двигая некоторое количество дивизий на юг. Главное — разбить Гудериана, а Смоленск от нас не уйдет.
ЖУКОВ: Здравия желаю, товарищ Сталин. Товарищ Сталин, об операции в направлении на Смоленск я не замышляю и считаю, этим делом должен заниматься Тимошенко. Удар 109, 149 и 104 (149-я стрелковая, 104 и 109-я танковые дивизии 43-й армии. — Авт.) я хотел бы нанести сейчас в интересах быстрейшего разгрома ельнинской группы противника, с ликвидацией которой я получу дополнительно 7–8 дивизий для выхода в район Починок, и, заслонившись в районе Починок со стороны Смоленска, я мощной группой мог бы нанести удар в направлении Рославля и западнее, то есть в тыл Гудериану. Как показывает опыт, наносить глубокий удар в 3–4 дивизии приводит к неприятностям, ибо противник такие небольшие группы быстро охватывает своими подвижными частями. Вот почему я просил Вашего согласия на такой маневр. Если прикажете бить на рославльском направлении, это дело я могу организовать. Но больше было бы пользы, если бы я вначале ликвидировал Ельню. Сегодня к исходу дня правым флангом нашей ельнинской группировки занята Софиевка. У противника горловина осталась всего 6 километров. Я думаю, в завтрашний день будет закончено полностью тактическое окружение.
СТАЛИН: Я опасаюсь, что местность в направлении на Починок лесисто-болотистая и танки у Вас могут там застрять.
ЖУКОВ: Докладываю. Удар намечается через Погуляевку, южнее р. Хмара по хорошей местности с выходом в район Сторино, Васьково, 30 километров северо-западнее Рославля, 6 километров южнее Починок. Кроме того, наносить удар по старому направлению не следует. На нашу сторону сегодня перешел немецкий солдат, который показал, что сегодня в ночь разбитая 23-я пехотная дивизия сменена 267-й пехотной дивизией; и тут же он наблюдал части СС. Удар севернее выгоден еще и потому, что он придется по стыку двух дивизий.
СТАЛИН: Вы в военнопленных не очень верьте, опросите его с пристрастием, а потом расстреляйте. Мы не возражаем против предлагаемого Вами маневра на 10 километров южнее Починок. Можете действовать. Особенно сосредоточьте авиационный удар, используйте также PC. Когда Вы думаете начать?
ЖУКОВ: Перегруппировку произведу к седьмому. Седьмого подготовка, восьмого на рассвете удар. Очень прошу подкрепить меня снарядами PC, 76-мм, да и 152-мм 09/30 года, минами 120-мм. Кроме того, если можно, — один полк «илов» и один полк Пе-2 и танков — штук 10 KB и штук 15 Т-34. Вот все мои просьбы.
СТАЛИН: К сожалению, у нас нет пока резервов PC. Когда будут — дадим. РСы получите. Жалко только, что Еременко придется действовать одному против Рославля. Не можете ли организовать нажим на Рославль с северо-востока?
ЖУКОВ: Нечем, нечем, товарищ Сталин. Могу только отдельными отрядами, подкрепив их артиллерией, но это будет только сковывающий удар, а главный удар нанесу на рассвете восьмого; постараюсь, может быть, выйдет, на рассвете седьмого. Еременко еще далеко от Рославля, и я думаю, товарищ Сталин, что удар седьмого или восьмого — это будет не поздний удар.
СТАЛИН: А прославленная 211-я дивизия долго будет спать?
ЖУКОВ: Слушаю. Организую седьмого. 211-я сейчас формируется, будет готова не раньше 10-го. Я ее потяну в качестве резерва, спать ей не дам. Прошу Вас разрешить немедленно арестовать и судить всех паникеров, о которых докладывал.
СТАЛИН : Седьмого будет лучше, чем восьмого. Мы приветствуем и разрешаем судить их по всей строгости.
Сталин, разрешая Жукову судить паникеров «по всей строгости», учитывал опыт командующего войсками Брянского фронта генерал-лейтенанта А. И. Ерёменко. В начале сентября фронт по указанию Ставки ВГК нанес фланговый удар с целью разгрома немецкой 2-й танковой группы, наступавшей на юг. Однако, сковав весьма незначительные силы противника, фронт не смог предотвратить выход вражеской группировки в тыл войскам Юго-Западного фронта. В этой связи генерал Ерёменко обратился в Ставку ВГК с просьбой разрешить создать заградительные отряды. «Ставка ознакомилась с Вашей докладной запиской и разрешает Вам создать заградительные отряды в тех дивизиях, которые зарекомендовали себя как неустойчивые, — говорилось в директиве № 00165 °Ставки ВГК от 5 сентября. — Цель заградительных отрядов — не допускать самовольного отхода частей, а в случае бегства — остановить, применяя при необходимости оружие»{160}.
Но вернемся к Ельне. К 4 сентября войска 24-й армии завершили оперативное окружение противника, простреливая оставшуюся горловину артиллерийским огнем. Недостаток сил и в первую очередь танков на правом и левом флангах не позволил замкнуть кольцо окружения и взять в плен всю ельнинскую группировку противника. Он в ночь на 5 сентября вывел через горловину основную массу артиллерии в тылы. С утра стали отходить главные силы, а в 12–13 часов — первые эшелоны врага. Отход прикрывался заградительным артиллерийским и минометным огнем, ударами авиации и контратаками на отдельных участках. К утру 6 сентября войска 24-й армии освободили Ельню.
8 сентября Жуков представил Сталину доклад об итогах Ельнинской операции. В нем отмечалось:
«Всего за период боев в районе ЕЛЬНИ противник потерял убитыми и ранеными 45–47 тысяч человек и очень большое количество разбитыми нашей артиллерией и авиацией станковых пулеметов, минометов и артиллерии. По показаниям пленных, в некоторых частях 137, 15, 178-й пд минометов и артиллерии не осталось совершенно. По докладу большинства командиров частей и по оставленным трупам на поле боя, за последние 3–5 дней противник потерял убитыми не менее 5 тысяч. Чтобы скрыть от наших войск свои большие потери, перед отходом противник все братские могилы разровнял и замаскировал под окружающую местность…
Из состава наших войск очень хорошо действовали: 107-я сд (стрелковая дивизия. — Авт.), 19-я сд. Неплохо действовали: 100-я сд и 102-я тд (танковая дивизия. — Авт.). Слабо и безынициативно действовали: 303 и 309-я сд. Все части действовали в большом некомплекте.
Очень хорошо действовала вся артиллерия даже молодых дивизий. РС своими действиями производят сплошное опустошение. Я осмотрел районы, по которым велся обстрел РС, и лично видел полное уничтожение и разрушение целых оборонительных районов. УШАКОВО — главный узел обороны противника — в результате залпов РС полностью разрушен, а убежища завалены и разбиты.
Преследуя противника, 7.9 наши части вышли на р. СТРЯНА, захватили ее и с утра 8.9 имеют задачу развивать наступление, взаимодействуя с группой СОБЕННИКОВА (командующий группой войск Западного фронта. — Авт.).
Наши потери: с 30.8 по 6.9 убито — около 3000, ранено — 13 030, пропало без вести — 1116 человек. Всего потери за последний этап операции — около 17 000…
В результате этой операции во всех войсках поднялось настроение и уверенность в победе. Сейчас части увереннее встречают контратаки противника, бьют его огнем и дружно в свою очередь переходят в контратаки.