Слёзы Солнца

Француз замер, остановился, не в силах протолкнуть воздух в лёгкие. Как рыба на берегу, стал хватать ртом воздух. Зрачки расширились. Ни о каком дальнейшем бое не могло быть и речи. Армеец взглядом указал на пол, кивнул. Противник покорно упал на колени, трижды постучав по полу. Смольный молнией бросился к синеющему противнику, опережая рефери, надавил кикбоксеру куда-то в район поджелудочной. Когда подбежал судья, француз уже делал полный широкий вдох грудью. С благодарностью в глазах приблизился к своему самому интересному в жизни оппоненту.

Барсовец мог и просто остаться на месте, оставшись безучастным к противнику. Не факт, что реанимация могла заставить француза дышать.

Под аплодисменты зала, француз обнял русского бойца, что-то рассказывая на своём языке. Макс приподнял уголки губ, похлопал по плечу.

– Пять – два, в пользу России, – подсчитал рефери.

Семёныч не знал, что сказать, бубнил что-то нечленораздельное, всё больше махая руками, жестикулируя. Роман полностью его поддерживал.

Зал завёлся, долго не отпускал бойцов с ринга. Хлопали, пока на ринг не вошли следующие бойцы.

– Сантис Володь. Турция. 97 килограмм. Стиль борьбы – турецкая борьба, – донёс рефери.

– Сегодняшние поединки хитры на выдумку, никогда не слышал о турецкой борьбе, – резюмировал Семёныч, обретая дар речи после поединка барсовца.

– Даниил Потапов, 90 килограмм, стиль – стритфайтер…

– Ух, ты! Уличный боец! Уличный стиль! – Раздалось по залу эхо перешептывания.

В решётку ринга протиснулись двое массивных бойцов. Турецкий боец поперёк себя шире был одет в подобие шотландской юбки, строго сиреневого цвета. Потапов был облачён в простой спортивный костюм: мастерка и штаны с манжетами, на ногах лёгкие кроссовки.

Зал загудел, рупокплеская массивным бойцам. Уличник, махая рукой, скинул мастерку. Сергей никогда не видел подобного массивного строения тела. Тугие жилы и мышцы, при каждом движении выгибались буграми мышц, вены вздувались ручейками. Однако, ничего лишнего. Только то, что нужно для боя.

Турецкий борец выглядел ещё массивнее, шире в плечах, кровожадная ухмылка не покидала лица, глаза заплыли кровью. Вошёл в состояние боя.

Гонг.

Двое закружили в ритме боя, поочерёдно обмениваясь ударами. Турок старался приблизиться, ухватить Даниила за руку, чтобы бросить и придавить сверху массивным телом. Даниил целился руками в голову, раз, за разом вышибая из противника дух. Два тяжеловеса работали в основном руками-молотами, мало используя ноги. Всё-таки вес имеет значение и так же беззаботно порхать в воздухе, как в первых боях, непросто. Предпочтительнее изничтожить противника ударами в голову или повалить на землю, добивая руками там, добавляя вес своего тела.

Бой затягивался. Время перевалило за пять минут. Для настоящего боя перебор. Хорошим бойцам хватает и нескольких правильных ударов. Но силы равны и никто не желает уступать.

Силы равны, но не бесконечны. Через десяток минут оба тяжело задышали, реже уходя от удара, предпочитая терпеть, но все же наносить свои. Даниил чувствовал, что стоит ему оступиться и турок задавит сверху: всё-таки на семь килограмм тяжелее. Стритфайтер пошёл на уловку. Показывая противнику, что выдыхается и машет руками из последних сил – даже несколько раз пропустил грозные удары – всё же собирал силы для одного удара. Подбирал время.

Турок завалился вперёд, стараясь схватить за шею. Даниил ложно поддался под захват, неожиданно взмывая в воздух коленом. Удар пришёлся аккурат в переносицу. Даниил обступил сзади, хватая заваливающегося гостя из Турции за шею. Используя свой и чужой вес, Даниил из последних сил бросил противника о пол. Туша с грохотом рухнула. Стритфайтер добавил коленом, попытался взять руку на захват, но сзади по спине стучал рефери, оканчивая бой.

Отдышавшись, Даниил поднялся. Рука взмыла вверх.

– Шесть-два, в пользу России! – Прокричал рефери.

Зал бушевал, эмоции кипели через край. Перед финальным боем взяли пятиминутный перерыв. Рефери засуетился возле ринга, спорил с охраной, трижды бегал в раздевалку. Семёныч заметно приободрился, вытянул шею как страус, даже уши, словно локаторы, направились в сторону ринга; он весь превратился в слух, попутно комментируя происходящее:

– Кстати! Ты заметил, что не назвали награды ни одного бойца? Обычно каждого восхваляют, поясняют количество побед, поясов, шнурков и прочих фетишей.

– А может, они новички? – брякнул Роман.

– Скажешь тоже. Я половину знаю: у каждого наград, медаль и кубков с поясами вагон и маленькая тележка.

Рефери, тем временем, представлял первого участника:

– … Из далёкой Америки. Супертяжёловес. 138 килограммов! Элитный спецназ США. Выступающий в смешанном стиле… Алекс… Ловерс!

Ринг напрягся под тяжестью появившегося гиганта. Ловерс, проминая стеленный пол высокими армейскими ботинками, вышел на ринг, похожий на ожившую гору. Руки-молоты забили в металлические столбы, оставляя вмятины. Спецназовец ярил себя для предстоящего боя, свирепея после каждого удара. Камуфляжная униформа плотно обтягивала глыбы мышц, под одобрительный свист женской части зала скинул армейскую рубашку, обнажив могучий торс. Прокачана каждая мышца, каждая жилка кричит о том, что хозяин растил её с самого детства, заботливо поставляя натуральные белки, полунатуральные добавки и горы добавочного протеина… уколы.

– Это ж сколько стероидов надо сожрать?… – Сергей услышал голос ошарашенного Семёныча.

Роман лишь открывал рот, пытаясь выдавить слово, но словарный запас иссяк, оставив хозяина в прострации. Сергей первый раз видел человека как десять себя, рост за два метра, а уж мышцы и рост – гора. Как есть гора.

Рефери поднял руки, призывая к молчанию, заговорил извиняющимся голосом:

– Мы только что узнали, что Михаил Поднебесный попал в автокатастрофу и не может принять участие в сегодняшнем поединке. В связи с неявкой противника…

– Ха, катастрофа подстроена, – Семёныч в злом бессилии сжал банку пива. Алюминий сплющился, как бумажный стаканчик.

Спецназовец взревел, замолотил кулаками в грудь, принятые лекарства требовали выхода… боя… крови. Если не выпустить наружу, то разорвёт изнутри. Угрожающе посмотрел на рефери, отчего тот сжался, поник и поспешил в угол. С другой стороны ринга металлическую клеть проворно отпирали двое дюжих охранников. Но и они казались детьми по сравнению с Ловерсом.

На плечо выскочившего из клети рефери легла рука. Он вздрогнул, повернувшись. Перед глазами стоял молодой человек в просторной белой рубашке лет двадцати. Голубые глаза смотрели цепко, но дружелюбно, от него веяло теплотой и решимостью, длинные русые волосы захвачены ободом на лбу. Крепкий, уверенный голос вселил в рефери уверенность:

– Я за место Поднебесного. Представь меня.

– Парень, это же не твоя весовая категория, – рефери окинул фигуру молодого человека. На глаз не больше семидесяти килограмм. – Он убьёт тебя, это зверь… монстр!

– Представляй. За мной правда. Я сын Поднебесного, – всё тем же уверенным голосом сказал незнакомец.

Рефери пожевал губы, прикинул. Он сегодня, и судья, и распорядитель. Даны такие полномочия, чтобы заменить игрока, если, конечно, противник не против замены. Судья поглядел на громилу в клетке, что как Кинг-Конг тряс прутья решётки. Конечно, он не против. Хоть быка на ринг – мигом рога обломает.

Рефери кивнул парню, поспешил к микрофону, оповестил о замене, спросил, не против ли Ловерс и его представитель. Те лишь засмеялись, предложив ввести в зал бригаду реаниматоров.

Судья заставил новичка расписаться на бумагах, что не имеет претензий к организатору боёв в случае увечий, инвалидности… смерти. Незнакомец расписался без препирательств. Весь зал в немом согласии предстал свидетелем. Ещё со времён Рима люд всё отдаст за зрелища.

Новичка взвесили на электронных весах. Циферки высветили семьдесят четыре килограмма. Предложили переодеться, но парень лишь мотнул головой: