Страница 17 из 57
-Да, в этой статье я рассчитал, что энергия связей и прочности электронов такова, что если нет внешних сдерживающих факторов, то электронная связь гарантированно рвётся при температуре 4193К. Что мы и наблюдаем, самое тугоплавкое вещество в природе, чистый графит, около 4000К.
-Карбид тантала, температура плавления 4450К, как видно, она существенно выше ваших расчётов, и это вещество реально существует.
-Что вы хотите от меня? Я писал работу, не имея точных данных. - Испугался Питер, которому совсем не нравился ход разговора. - Там погрешность может достигать десяти процентов, я ничего не фальсифицировал, просто у меня не было тонкого оборудования, я мог ошибиться. Я не просто так посмотрел в таблицу Менделеева, а потом объявил предельную температуру чуть выше известного максимума. Я считал... Но с точки зрения квантовой физики, там всё верно, и даже если рассчитанный мною предел выше на пару сотен градусов, то, во всяком случае, уж точно не существует и не может существовать вещества с температурой плавления, например, выше пяти тысяч кельвин. При нулевом давлении конечно.
-А вы уверены в своей теории предельной температуры плавления веществ?
-Ну, как бы, если вы назовёте мне хоть одно вещество с температурой плавления выше пяти тысяч кельвин, то можно поспорить. За исключением случаев конечно, если вещество находится под огромным давлением, как, например, ядро планеты Земля.
-Вы уверены в верности своей научной статьи?
-Что вы хотите от меня, что вы сделаете со мной? Я просто исполнял свою работу, за зарплату, я учёный, я могу ошибиться, и я не один, такие работы, подобные, писало очень много людей. И потом, я ничего не фальсифицировал, я занимаюсь наукой, изучаю труды других людей, и я не ворую деньги, не беру взятки, я просто работаю и в меру своих знаний и способностей продвигаю науку, вот и всё.
-Сформулирую вопрос иначе, возможно ли создание веществ с температурами плавления, например, шесть тысяч градусов? Поскольку, работы в этом направлении ведутся, при этом многие физики утверждают, что это невозможно. Мне просто нужно узнать от вас ваше мнение, с допущением того, что вообще-то вы можете ошибаться другие тоже, и ошибались не раз. Никто вас за это не накажет. Так вот формулирую вопрос последний раз. Как вы считаете, возможно ли, что теория о предельности температуры плавления веществ не верна? Возможно ли существование веществ с особо высокими температурами плавления, например, сто тысяч градусов, при нулевом давлении? Я не собираюсь вас сажать в тюрьму и обвинять в фальсификации, мне нужно лишь получить ваше мнение как физика на принципиальный вопрос, с допущением, что все физики могут ошибаться.
-Нет, могу сказать вам точно, что такую связь никакие электроны не выдержат, никогда, таких веществ нет и быть мне может. Я допускаю, что если как-то потанцевать около отметки 4500 градусов, то там ещё можно немножко повысить температуру плавления, самую малость, на несколько градусов, да и то, при такой температуре материал будет иметь прочность желе и его нельзя использовать как детали двигателя.
-Ясно, хорошо, пусть так... Итак, последний вопрос, честно, добросердечно, нашли ли вы бозон Хиггса, или это просто очередная халтура?
-Мы... Нашли... Бозон... Хиггса... Я так думаю... Хотя я не последняя инстанция, и я допускаю, что в принципе, я могу и ошибаться, тем более, как вы сами говорите, я ошибался и в прошлом. Просто поймите, есть вещи, в которых может быть погрешность, например, я мог с погрешностью определить предельную температуру плавления кристаллической решётки любого вещества при нулевом давлении. И да я ошибся, да ошиблись другие, была погрешность, мы не учли все факторы. А есть вещи в которых можно не сомневаться, потому что, например, температура плавления металла в десять тысяч градусов невозможна в принципе никак, это просто физика, её основы. Я изучал физику всю свою жизнь, я знаю и понимаю множество вещей, я настоящий учёный. Вы зря меня обвиняете во всём, и я уверен, что всегда можно...
-Хорошо, я закончил с вами. Узнал, всё, что меня интересовало Питер Виггин.
-И знаете, вы вообще-то выбили меня из колеи, я просто не подумал. - Воспрял духом Питер. - Да мы это жёсткое рентгеновское излучение легко ловим обычными металлическими сборками, просто на самом деле поймать жёсткий рентген не так сложно, а вот создать материал способный выдержать высокую температуру плавления, вот это настоящая проблема... Это просто не возможно...
Глава 4: Переход власти.
Я зашёл в кабинет, здесь должно было состояться собрание. Все остальные члены проекта прибыли сюда в течение минуты, очень пунктуально. Мы никогда не стремились заставить друг друга ждать, мы уважали друг друга, мы ценили время своих друзей. Мы никогда не важничали, не набивали авторитет, не требовали от других к себе особого отношения, как это было принято в человеческом обществе, и я никогда не подчёркивал, что главнее всех. Потому что этот наш союз он на доверии и честности, союз равных, круглый стол, где я играю роль короля Артура. И нас объединяет общий долг, спасти человечество от гибели. Мой учитель, контролировавший меня, вышел из помещения. Он знал, мы будем обсуждать секретные вещи, и ему не следует о них знать. Я сел, и повернулся ко всем, другие голограммы поприветствовали меня. Мы никогда не виделись друг с другом в реальной жизни, но это было нам и не нужно. Мы все знали, мы находимся в разных частях мира и нам нельзя покидать наши позиционные районы. И я вот уже двенадцать лет живу в весьма скромной по площади зоне, в спартанских условиях, и вообще ни разу не покидал отведённую мне зону, и мне не нужно большее. А всё что мне положено было увидеть, я видел на экране компьютера. Моё время ценно, и потому я не могу его тратить на бесполезный отдых и на развлечения. Даже на такие простые, как просто постоять в душе под горячей водой дольше, чем требуется. И я никогда не позволял себе ничего лишнего, потому что это не требуется, и потом, опуститься, облениться не долго. Постоишь в душе один раз лишние три минуты, и захочется дать себе слабину где-то ещё, и это не допустимо в моём положении, особенно в моём положении главного. Ведь есть такое понятие как долг.
-Кстати седьмой. Я понял твой намёк на то, что никто не должен слушать наши разговоры. И так как я специализируюсь на программировании, то я поработал, взломал систему защиты. И теперь нас никто не слушает. В том плане, что искусственный интеллект сочиняет произвольно, то, что мы тут обсуждаем. Так что, те, кто слушает нас, услышат другое, никак не связанное с тем, что мы на самом деле обсуждаем. Теперь всё полностью приватно.
-Спасибо великий программист, - улыбнулся я. - Так вот, до прилёта осталось три года. А многие проекты тормозят, и тормозят они не просто так, а потому что люди боятся давать нам свободу. Я получил запреты ещё на ряд необходимых нам проектов. И дело не в деньгах, потому что для людей это не будет стоить ничего, всё ляжет на нашу промышленность, а дело в том, что они просто боятся нашей власти и нашей военной машины, и хотят нас ограничить.
-Я тоже сталкивался с противодействием.
-И я.
-И я.
-Я знаю, все сталкивались и не один раз. Они не хотят, чтобы мы контролировали слишком много. Есть и другие грани проблемы. Вся наша техдокументация открыта и доступна нечестным на руку техникам. И эти люди, продают наши изобретения, официально патентуют их по всему миру. Хорошо хотя бы то, что наиболее сложные вещи, просто недоступны для их понимания. И так наши разработки вообще могут попасть к инопланетянам. Стоит учесть также, что ЦРУ патологически не способно обеспечить требуемый уровень секретности, и сохранить в тайне ТТХ наших кораблей, а это очень важно. Их специалисты постоянно суют нос не в свои дела, туда, где они всё равно ничего не понимают, выносят секретную информацию за пределы объектов. Я уж молчу про президента США, про НАСА, которые тоже хотят присвоить себе наши ракетные технологии. В итоге, мы не можем терпеть это дальше, и нам это просто мешает.