Страница 54 из 71
Лаки испытывала сильнейшее искушение соблазнить его улечься с нею в постель. Забраться под простыни и посмотреть — может, ей удастся все-таки хоть чуть-чуть его растопить.
Она едва не расхохоталась вслух. Ну и поворот! До этого первыми всегда клевали мужчины. От нее требовалось лишь зайти в какой-нибудь бар и прогуляться мимо стойки — тут же со всех сторон на нее устремлялись жадные взгляды, так что можно было подумать, что женские прелести вот-вот выйдут из моды и необходимо в спешном порядке успеть урвать свой кусок. Она любила такие бары, там никто не знает твоего имени. В этом было нечто волнующее — зайти, выбрать партнера, не имея ни малейшего представления о том, как его зовут. Ни имени. Ни разочарования.
— Может, все же присядете? Я пока вскипячу воду для кофе.
— У тебя газ или электричество?
— Газ.
— Счастливчик.
— Да. — Стивен направился в кухню.
Лаки уселась на кушетку. Ей необходимо было ободриться: столько мыслей в голове, столько дел предстоит сделать…
Она прикрыла глаза. Джино возвращался домой… он мог быть здесь в любую минуту… в любой день…
Я не хочу снова стать маленькой девочкой. Прошу тебя, папа, не лишай меня всего этого… пожалуйста…
Глаза ее внезапно раскрылись. О Господи! Да что же это со мной? Никто — ведь никто же — у меня ничего не забирает.
В комнату вернулся Стивен. Пиджак свой он снял и казался сейчас уже более расслабленным.
— Чайник я поставил, скоро он закипит. Поставить вам какую-нибудь музыку, пока я буду в душе?
Лаки кивнула, веки ее отяжелели, готовые вот-вот снова сомкнуться — всего на секунду, на одну только секунду Стивен быстро перебрал альбомы с дисками, выбрал один из своих любимых. По крайней мере, в музыке у нее вкус был. А не испытать ли ее на раннем Марвине Гее? «Что происходит?» Это же классика.
Установив диск, Стивен скрылся в ванной, чтобы поспешно сорвать с себя одежду и с наслаждением подставить тело бодрящим холодным струям.
Лаки уже почти заснула, когда до ее дремлющего сознания донеслись звуки музыки. Марвин Гей. «Что происходит?» Господи! Марко. Ночь, и он рядом с ней. Клятвы в вечной верности. Марвин Гей из колонок. «Что происходит?» — раз, другой, третий… Воспоминания нахлынули прежде, чем она успела остановить их.
Марко. Лаки запрещала себе думать о нем. Он жил в самом дальнем, самом темном уголке ее сознания, куда она уже не решалась заглядывать. Он мертв… ушел навсегда…
Марко… Марко… Марко…
До сих пор в ушах Лаки стоял ее собственный крик. До сих пор она видела распростертое на сером асфальте его тело. До сих пор помнила кровь, толчками выходившую из его груди. Из ее Марко, ее любви.
И людей, стоявших вокруг и о чем-то переговаривавшихся, как будто они видели перед собой еще одну достопримечательность Лас-Вегаса. Отвратительных толстух в нелепых открытых платьях, их суетливых отпрысков и представительных мужчин в темных костюмах.
А один из них снимал все на пленку. Вытащил свой «инстаматик» и щелкал кадр за кадром.
Она прыгнула на него, как дикая кошка, выбила камеру из его потных рук, грохнула ее со всего маху об асфальт и из последних сил закричала:
— Подонок… подонок… подонок…
Боджи потащил ее в сторону от испуганного туриста, но она вырвалась, опустилась на землю возле Марко, приподняла его голову и прижала к своей груди.
А кровь все текла и текла… Медленно… Неостановимо… Безвозвратно…
— Я люблю тебя… Я люблю тебя… Я люблю тебя… Ей казалось, что произнеси она эту фразу тысячу раз — и Марко не уйдет… не оставит ее навсегда…
— Он умер, Лаки, — грустно сказал Коста. — Он умер.
— Отвали! — закричала она с искаженным от боли лицом. — Отвали! С ним все будет в порядке… Все будет хорошо…
Машины «скорой» и полиции прибыли одновременно.
— Его необходимо доставить в больницу! — Она вскочила на ноги. — Прошу вас! Быстрее! Дорога каждая секунда!
— Он уже мертв, мисс, — негромко проговорил санитар, мягко беря ее за руку.
Она со злостью оттолкнула его.
— Откуда ты знаешь? Ты даже не попытался помочь ему!
Перед Лаки лежал тот Марко, с которым она рассталась только утром. Она не видела его неподвижного тела.
Не видела, что половина лица снесена, а на ее месте пузырящаяся кровь и осколки кости. Она не видела огромной темно-красной лужи, натекшей вокруг нее.
Неторопливым шагом к ней приближался ведавший виды детектив в сопровождении нескольких полицейских. На ходу он сыпал распоряжениями, уговаривал толпу разойтись, а свидетелей, наоборот, остаться.
— Кто это? — спросил он, указав на Лаки. — Уберите женщину прочь от погибшего и выясните, что тут, в конце концов, произошло.
Вперед выступил молодой полисмен. Он попытался оторвать Лаки от мертвого тела, но получил от нее удар, повергший его на землю.
Тогда пришлось действовать Боджи. Силы ему не занимать, несмотря на невзрачную внешность. Он оттащил Лаки от неподвижно лежащего на асфальте Марко и понес на руках к входу в отель.
Что происходило потом, она помнила смутно. Какая-то мешанина из лиц, голосов, врачей, пустоты. Она провалилась в нее, в спасительную пустоту, где однажды уже побывала. Как там тихо и спокойно! Такое же было и после смерти матери…
Лаки пришла в себя через сутки в частной клинике. Открыв глаза, она резким голосом спросила:
— Что это за место? Почему я здесь?
Сиделка, дремавшая в кресле, вскочила на ноги.
— О, мисс Сантанджело… Одну минутку, прошу вас… — она бросилась вон из палаты.
Лаки осторожно села в постели, ощупала руками тело. Ей почему-то казалось, что она попала в автокатастрофу. Восстанавливая в памяти цепочку событий, она добралась до торжеств, посвященных открытию «Маджириано»… Там были Энцо, Коста, Марко, Уоррис Чартере, Дарио плюс целое скопление звезд. Она вспомнила весь вечер, до конца, а потом… пустота.
Одетый в белый халат, к ней торопливо вошел врач.
— Почему я нахожусь здесь? — требовательно спросила Лаки. — Попала в аварию?
— Это больше похоже на душевную травму, мисс Сантанджело. Вы пережили тяжелое потрясение. Сейчас сюда уже едет мистер Дзеннокотти, я думаю, он все объяснит вам лучше, чем я.
Коста приехал. Объяснил.
…Теперь, два года спустя, услышав Марвина Гея, Лаки позволила себе наконец вспомнить всю правду и всю боль.
…Она разрыдалась. Тяжелым, рвущим душу плачем. Мести, к которой она стремилась, одной только этой мести было мало. Ведь рядом уже нет Марко, к кому всегда можно прийти за советом и поддержкой. Нет Марко, бывшего для нее такой надежной опорой. Лаки несла на себе груз ответственности за множество различных дел, но мастерски управлять двумя огромными отелями по плечу было только ему. Ему одному.
Конечно, Энпо Боннатти оказался, как всегда, на высоте. Из своих людей он лично отобрал двоих самых способных, поручив им руководить всем бизнесом в Вегасе, и к тому времени, когда Лаки вышла из клиники, эти двое уже приступили к своему делу и делали его грамотно. Ее такое решение устраивало полностью. Она не желала оставаться в столице игорного бизнеса — она хотела вернуться в Нью-Йорк.
С признательностью поблагодарив Энпо, Лаки спросила его, не будет ли он возражать, если его людям придется задержаться на время.
— Не беспокойся, — сказал он. — Делай то, что считаешь нужным, Лаки. Мои парни за
всем присмотрят. Мы договоримся.
А затем он сам занялся организацией розыска убийц Марко.
Через две недели после прозвучавших в Лас-Вегасе выстрелов он сообщил Лаки:
— Мы нашли его — это оказался какой-то подонок, решивший отомстить Марко за его везение в игре. Прочтешь о нем в завтрашних газетах.
Она и в самом деле прочла. Заметка информировала читателей о том, что некий мистер Мортимер Саурис заживо сгорел в собственном автомобиле в результате «загадочной», как выразилась газета, аварии.
— Этот членосос, извини меня за такой оборот, умирал медленно, — объяснил ей Энцо.