Сезон разводов

– Я что, теперь еще и сторож? – возмутился Джонас. Что за муха его укусила?

– А разве не для того Мерил тебя взял, чтоб ты за мной приглядел, а?

– Нет! – отрезал Джонас. – Мы оба знаем, что Мерил взял меня потому, что ты его об этом попросила.

– Это ты так думаешь.

– Не думаю, а знаю.

По мере приближения съемок Кэт понемногу успокаивалась. В этом немало помогло обсуждение роли с Шелби Чейни. Та не строила из себя небожителя и держалась вполне дружелюбно. Более того, она инстинктивно улавливала то, что от нее хотела получить Кэт. И в довершение, как и предупреждал Джонас, ее американское произношение было безупречным.

– Американские актрисы меня по-прежнему не жалуют, – пожаловалась Шелби. – Считают, что я ем их хлеб. Но раз уж таких типично английских героинь, как Бриджет Джонс, поручают играть Рене Зеллвегер – почему бы мне не играть американок? Как думаешь?

Кэт согласилась. Сейчас ее волновало, как сработаются Шелби и Ник. Такие разные… Но интуиция подсказывала, что они легко поймут друг друга.

Скоро съемки! Кэт наконец почувствовала, что готова к работе.

Тони Альварес пронесся по Нью-Йорку, как торнадо. Красивый, шикарный, полный жизни – где бы он ни появлялся, он всех заражал своим возбуждением. Он снял самый большой пентхаус в отеле «Фор Сизонс» и тут же позвонил Лоле.

– Сегодня в десять, – объявил он, развалясь в ленивой позе, пока ему приводили в порядок ногти на руках и ногах. – Я за тобой заеду.

– Жду с нетерпением, – ответила Лола, заранее трепеща. Она уже решила, какой наряд наденет – открытое до неприличия платье от Версаче. Сверху набросит белое норковое манто, только что купленное в «Бергдорфе».

Фей на выходные улетела в Лос-Анджелес. То-то она удивится, когда в понедельник откроет газеты!

Вышло так, что Тони приехал в Нью-Йорк в тот день, когда Лоле предстояло отработать первую постельную сцену с Линком Блэквудом. Фитч носился по площадке, явно волнуясь, но Лола заверила его, что он останется доволен.

— У меня в таких сценах большой опыт, – поведала она – охваченному паникой режиссеру. – Положись на меня.

Чуть позже на площадке объявился Линк. Он был в белом махровом халате. Вокруг него суетилась обычная в таких случаях свита.

Лола, тоже в халате, сидела в кресле. Под халатом на ней были лишь крохотные трусики да наклейки телесного цвета, прикрывавшие соски. Она нисколько не стеснялась представать на экране почти голой. Ключевым словом было «почти»: нельзя выставлять напоказ все, должна же оставаться какая-то тайна.

– Линк, а у тебя под халатом что? – поддразнила она.

– Эрекция и улыбка, – в тон отозвался он, ничуть не робея перед секс-бомбой. Пятьсот отжиманий в день, час занятий на бегущей дорожке и с гирей гарантировали отличную форму. Для своего возраста он выглядел фантастически. Он и старым-то еще не был, но в наши дни в Голливуде все, кому больше двадцати двух, уже старики.

– А у тебя что под халатом? – спросил он.

«Ах ты, мерзавец! – подумала Лола. – Неужели действительно забыл, что у меня под халатом!»

– Может, проверишь? – она коварно улыбнулась. «Можно бы. Если б я не был женат», – подумал Линк. Подошло время репетировать сцену. Фитч предложил им остаться в халатах.

– Зачем? – удивилась Лола. – Если хочешь, чтобы вышло натурально, лучше раздеться.

Она поднялась, сбросила халат и передала его костюмерше. Та взамен протянула ей пушистое полотенце. Лола медленно обернула его вокруг тела.

По группе пронесся вздох восхищения.

– Вот черт! – не удержался ассистент оператора. – Что за женщина!

Сцена происходила в спальне. Лола должна была выйти из ванной в одном полотенце.

Фитч устроился позади камеры и стал отдавать инструкции.

– Линк, вошел в кадр, схватил Лолу, оба валитесь на кровать, стаскиваешь с нее полотенце. Не забудь, ты должен закрывать ее собой!

– Думаю, справлюсь, – сказал Линк.

– Ты оставайся в халате, пока не повалишь ее на постель, тогда она с тебя его снимает.

– Нет, не так! – возразила Лола. – Не «снимает», а сдергивает! Она же в нетерпении.

– Но в сценарии написано иначе, – заметил Фитч.

– Ах, слова… – усмехнулась Лола. – Я этот характер нутром чую. Это женщина страстная – как я. И поскольку они впервые вместе, ей не терпится ощутить его жар.

– Хорошо, Лола, попробуем так, – согласился режиссер. Не станет же он спорить со вспыльчивой актрисой, тем более что она и так знает, что делать. – Не возражаешь, Линк?

– Да нет, – ответил тот.

Едва прозвучала команда, как Лола бросилась к нему. Он быстро стянул с нее полотенце, она обхватила его, и они принялись целоваться.

Линк мгновенно возбудился. Целоваться эта женщина умела. Кроме того, она прижималась к нему голым телом, а он уже больше недели был в разлуке с женой.

Через несколько мгновений стало ясно, что лучше притормозить.

– Давайте прервемся! – крикнул он.

– Это же репетиция, – удивился Фитч. – Что случилось?

– Полковник отдал честь. Если ты понимаешь, о чем я. Вся группа расхохоталась.

Лола медленно растянула губы в улыбке.

– Прости, Линк, – скромно потупилась она. – Я что-то сделала не так?

– Я справлюсь, – ответил он, не в силах оторвать взгляд от ее роскошного тела.

– Ты не смущайся, с моими партнерами всегда так, – невинно промурлыкала Лола и добавила про себя: «Ну-ну, мистер Блэквуд… А с вами не придется долго возиться».

– Не сомневаюсь, – ответил он. Черт! Вот бы Шелби расстроилась, если б узнала. Он отвел Фитча в сторону. – Боюсь, проблема не исчерпана.

– Твоя проблема – это моя проблема, – усмехнулся Фитч. – Сделаем перерыв. Пойди приведи себя в порядок, и будем снимать.

День у Лолы выдался на редкость удачный. От ее вида возбудился не только Линк Блэквуд, но и вся группа. Все мужчины на площадке пыхтели и сопели, явно переживая бурные фантазии на ее счет. Значит, на встречу с Тони она пойдет в прекрасном настроении.

Тони приехал за ней в отель, позвонил портье и велел сообщить Лоле, что он ждет ее в лимузине у входа. Лола была в возбуждении: подумать только, снова выйти в свет с Тони Альваресом! Окруженный толпой телохранителей и прихлебателей, Тони всегда производил фурор, где бы ни появлялся. Наверняка так будет и сегодня.

Лола бросила последний придирчивый взгляд в зеркало. Ни убавить, ни прибавить: она без ложной скромности могла сказать, что выглядит сногсшибательно. Каштановые локоны забраны наверх, платье – и говорить нечего, босоножки на шпильках подчеркивают длину и стройность ног, а белое норковое манто, переливающийся бриллиантовый браслет и серьги от Картье дополняют картину. Она осталась довольна.

Впервые после возобновления отношений она готовилась появиться с Тони в своем собственном качестве, а не инкогнито.

Горя от возбуждения, Лола ехала в лифте в сопровождении верного Верзилы Джея. Он проводил ее через вестибюль на улицу, где в сторонке дожидался белый элегантный лимузин. Тони питал слабость к белым лимузинам – чем больше, тем лучше.

– Лола, кто это с вами? – выкрикнул один из папарацци. – Кто в том лимузине?

Она послала камерам улыбку и немного попозировала.

– Любопытно, да? – поддразнила она.

Тут Верзила Джей усадил ее в машину и захлопнул дверцу, так и оставив всех в неведении.

Тони сидел развалясь на кожаном сиденье и курил. На нем был светло-бежевый костюм от Армани, черная шелковая сорочка и масса побрякушек, включая невообразимых размеров бриллиант в серьге. Зубы у него были белее белого, а черные кудри лежали на воротнике. При одном только взгляде на этого мужчину Лолу охватывал любовный трепет.

– Наконец-то я вижу несравненную Лолу Санчес собственной персоной, – протянул Тони с улыбкой искусителя. – Настоящую Лолу Санчес!

– До меня дошли слухи, что ты с моими подружками общался, – подыграла Лола.

– Копия всегда хуже оригинала.