Страница 76 из 80
Писатель перегружает роман рассуждениями о богах, их роли в мире и даже пускается в сочинение околохристианских апокрифов, не задумываясь о том, что он несет. Вот что сообщает о Христе «охотница» Шева: «Он — ярко выраженный психопат из разряда тех, кому суждено быть вождями».
Разобравшись с традиционными христианскими сюжетами, Колосов взялся за зороастризм. В финале и Арктур, и Сурт сами оказываются некими полубожественными сущностями, братьями, борющимися друг с другом уже чуть ли не вечность. Грядущее, которое спланировали «псевдобоги», не несет людям ничего хорошего — Сурт устанавливает имперскую диктатуру с периодическими «зачистками» непокорных планет, а Арктур стремится просто уничтожить человечество.
Сюжет не нов. Стремление писателя подменить литературный труд проповедничеством тоже. С каждым разом подобные попытки становятся все менее и менее художественными. Куда достойнее для автора научной фантастики завораживать и развлекать читателей мастерством пера, чем играть роль агитатора-иеговиста, в очередной раз разоблачающего «выдумки исторических церквей о Христе».
Глеб Елисеев
Санкт-Петербург: Амфора, 2001. — 223 е.
(Серия «Наша марка»). 5000 экз.
Книга Александра Етоева «Бегство в Египет» не совсем новинка. Пару лет назад все три повести, составившие нынешний сборник, входили в двухтомник молодого автора, правда, изданный в количестве 200 экземпляров. Теперь проза Етоева увидела свет массовым тиражом в проекте П.Крусанова и В.Назарова — серии элитарной российской словесности. Так что, с формальной точки зрения, «Бегство в Египет» — все-таки дебютная книга.
Александр Етоев — очевидный воспитанник семинара Б.Н.Стругацкого. Особенно это чувствуется в «Эксперте по вдохам и выдохам». Как в выдержанной мадере отчетливо ощущаются тона каленого ореха, так в этой повести хорошо просматриваются приемы и методы, характерные для большинства учеников уважаемого мэтра. История охотника за существами, не испускающими изо рта пар в морозную погоду, по своему вкусу очень напоминает насыщенный букет ранних рассказов Андрея Столярова. Что же касается заглавной «повести для больших детей», то это маленький шедевр. Недаром именно она получила в свое время престижные премии «Странник» и «Интерпресскон».
У каждого читающего фантастику поколения существует своя главная детская книга. «Продавец приключений» Садовникова, «Экспедиция в преисподнюю» Ярославцева, «Голубятня на желтой поляне» Крапивина. Возможно, такой станет и «Бегство в Египет» Етоева. Рассказ о приключениях питерских школьников Саши Филиппова и Жени Йониха читается на одном дыхании. Тут и человек Лодыгин, придумавший Генератор Жизни, и оживающие надувные манекены, и настоящий друг — черепаха Таня (со времен Ятуркенженсирхива в нашей фантастике не встречалось такого колоритного персонажа). Слог же, которым это все написано, завораживает своей природной непосредственностью. Вереницы слов, составляющие предложения «Бегства в Египет», с каждым абзацем уводят взрослого читателя в мир его детства, ребенок же, вовремя прочитавший эту книгу, ну просто обречен стать лучше нас нынешних.
Андрей Синицын
Москва: Махаон, 2001. 400 с. + 448 с.
Пер. с англ. И.Иванова
(Серая «Фантастика»). 10000 экз.
1942 год. Наркоминдел Вячеслав Молотов, гаупт-штурмфюрер Отто Скорцени и боевик из варшавского гетто Мордехай Анелевич плечом к плечу в борьбе с инопланетными захватчиками. Плюс еще Сэм Иджер, игрок провинциальной бейсбольной лиги и знаток НФ. Земляне формируют очаги сопротивления пришельцам, желающим присоединить Землю к своей Империи.
Вооруженные от зубов до хвоста ящеры планировали блицкриг по типу «Война в Заливе». Но их неповоротливая система управления оказалась бессильной перед напором личной инициативы млекопитающих с низким уровнем технического развития. Внешняя угроза сблизила интересы враждовавших государств (нечто подобное было в «Схизматрице» Стерлинга). В результате колхозники радостно приветствуют немецкого офицера, подбившего вражеский танк, а изнуренные войной американцы с гордостью и надеждой следят за успехами советского правительства.
Автор не умаляет конфликты и противоречия между разными центрами власти. Но он стремится подчеркнуть, что плюрализм, толерантность и свобода инициативы более результативны, чем авторитарные механизмы подчинения.
Роман «WorldWar: In the Balance» — одна из лучших НФ-книг, посвященных 50-летию окончания войны. Можно назвать его «альтернативной историей», но «альтернативность» относится, скорее, к нашему времени, касается сегодняшнего отношения к прошлому. История складывается из малых человеческих усилий. Доля подлецов в обществе неизменна, но в иных обстоятельствах они могут раскрыться с лучшей стороны. Однако может повернуться и так, что будет дан выход худшим качествам, человеческая подлость повлечет за собой кровь и страдания. В части литературного мастерства Тартлдав — превосходный реалист. Он не боится показать всю сложность человеческих взаимоотношений, их зависимость от прихоти судьбы.
Картина войны подана в романе через восприятие простых людей, оказавшихся участниками страшных событий. Выпукло описаны характеры персонажей, их становление. У каждого героя — свои причины, чтобы принять участие в Сопротивлении. Их малые личные проблемы переплетаются с интригами глобального масштаба, пока человечество накапливает силы для борьбы. Сумеют ли земляне с помощью атомного оружия разгромить Флот Вторжения? Об этом читатель узнает из второй книги сериала, которая еще не переведена на русский.
Сергей Некрасов
Москва: Армада — Альфа-книга, 2001. — 400 с.
(Серия «Фантастический боевик»). 17000 экз.
Наш человек в ненашем мире — что может быть старше этого литературного приема? «Слимп» в этом смысле вполне традиционен.
С главным героем — Семеном, блуждающим в хитросплетениях Истинных Миров — чего только не происходит. Он оказывается в центре интриг самых могущественных сил — местных империй, лесных разбойничьих демократий, а также пришельцев-двутелов, повсюду шныряющих на летающих тарелках. Нашего человека хотят арестовать, поработить, использовать для самых черных дел. Разумеется, из лихого водоворота событий герой выныривает без малейшего ущерба для себя.
Но фэнтезийный квест приобретает очертания вполне научно-фантастические. А центральный образ ге-роя-мастерового, видящего всю «волшебную» механику насквозь, в ее весомом, грубом, зримом проявлении, способного не только использовать, но и чинить, настраивать обветшавшие «магические» приборы, продолжает пафосно-гуманистическую традицию, идущую от самых корней НФ. Сюжетообразующая линия Настройщика в романе оказывается даже важнее интриги с загадочным Слимпом, давшим название книге.
Впрочем, линий в романе множество, авторская фантазия неудержимо рвется вперед, так что финал, в котором Семен пускает весь неиспользованный мировой запас субстрата магии на создание новой сущности — разумной и отчасти даже божественной, — выводит повествование на новый виток и, скорее, напоминает пролог второго, еще не написанного тома.
Валентин Шатилов