Страница 6 из 74
Опять пожимаю плечами, смотрите, мне что.
Коби сунул руку в один мешок, во второй, оглянулся на хозяина и стал сдирать липкую ленту. Рассыпал один мешок, копается в тряпках. Хозяин не выдержал, взял второй и тоже разодрал, тряпки на пол высыпал, стоят оба на коленях и ищут.
А я сижу в своем кресле, смотрю на них, и хоть бы крупинка страха, только в животе холодит от возбуждения, но сдерживаю, сижу совершенно спокойно.
Хозяин с пола встал, подходит к моему станку. Я говорю:
– Вы, пожалуйста, мою работу не трогайте.
– Да нет, – говорит, – просто, вы могли нечаянно вместе с материалом захватить, – и разгребает лоскуты на столике, узелки у него прямо под пальцами, несколько заготовок на пол упало, он внимания не обратил и даже наступил на одну.
– Я, – говорю, – новые материалы еще не открывал. Мешки были закрыты.
– Тогда где же оно? – Еще вежливо, но уже другое выражение появилось в голосе.
– А я почем знаю. Может, – говорю, – в третьем мешке. Да что вы ищете-то?
Оба так и вскинулись:
– Где третий мешок? Почему сразу не сказали? – Тон совсем уже неласковый.
– А где третий мешок, – говорю, – это я вас должен спросить. Это вы там внизу мои вещи трогали, права не имеете. Мне всегда три привозят, а третьего нету.
Хозяин на Коби смотрит зверем. Тот даже голову в плечи вжал:
– Два всего было, клянусь, всего два.
Хозяин сквозь зубы пробормотал:
– Ну, Яаков… – и ко мне: – Вы говорите, сосед принес? Что за сосед, где он?
– Мальчик из квартиры напротив, Ицик.
Коби слетал, привел Ицика, держит его за плечо.
Парень смотрит сердито, видно, опять от телевизора оторвали. Хозяин его спрашивает:
– Ты сюда эти мешки принес?
– Ну, я.
– Сколько ты их принес?
– Сколько надо, столько и принес. А вам чего?
– Сколько?!
– Ну, два. Да чего вам? – И хочет вырваться, но Коби держит крепко.
– А третий где?
– Почем я знаю? Отпустите меня! Михаэль, скажи им!
Я сказал, но они, конечно, никакого внимания.
– Ты не бойся, скажи, где третий мешок. Ведь их там три было, правда?
– Нет, неправда. Всегда три, а сегодня два, и отпустите меня!
Молодец Ицик, словно знает, что надо говорить.
– Вот господин сказал, что три.
– А было только два. Чего пристали! Он тоже спрашивал, где третий, но не было там третьего, не было! – говорит, будто я ему роль заранее расписал.
Хозяин опять тон сменил, говорит спокойно так, даже ласково:
– Если ты его взял, может, поиграть или еще что, так это ничего. Ты его сейчас принеси и отдай владельцу, ладно? А мы тебе…
– Что я, девчонка, в тряпки играть, – дернул носом, думаю, заплачет сейчас. – Не брал я ничего, и отстаньте.
– Да ты послушай. Ты его принеси, а мы тебе… у тебя самокат есть?
– Нету у меня никакого самоката.
– А теперь будет. Тебе ведь хочется, сейчас у многих ребят есть. Принеси мешок и получишь на самокат.
Всхлипывает мой Ицик, очень самокат хочется. Смотрит на меня исподлобья и говорит нерешительно:
– Может, посмотреть еще раз? Может, он там куда-нибудь завалился?
– Да они уж смотрели, – говорю.
А эти двое обрадовались, решили, это у него так, предлог, чтоб не стыдно признаваться.
– Беги, – говорит хозяин, – конечно, посмотри еще.
Коби его даже в спину подтолкнул.
Вижу, оба слегка расслабились, уверены, что мальчишка теперь принесет третий мешок. Хозяин даже поинтересовался моей работой:
– Надо же, из такой дряни, и так красиво получается.
Кивает Коби на кучу рассыпанных тряпок:
– Чего стоишь, подбери, сложи обратно.
Я думал, перепугался мой Ицик и не вернется, но нет, прибежал, клюнул на самокат.
– Нигде нету, я и в подъезде искал, и везде, даже в помойном ящике.
Похоже, что хозяин поверил. Говорит злобно:
– Тогда вали отсюда! – И хватает за грудки Коби: – Куда девал?
Забыл, видно, что они ищут Кобину какую-то вещицу. Ицик выскочил за дверь, голову из-за двери высунул и шепчет мне:
– Михаэль, отдай им один мешок, а? Тебе еще привезут, а они мне…
Я им говорю:
– Только без драки. Так и быть, берите себе один мешок и оставьте нас в покое.
Ицик губами без звука делает «и самокат». А я все дальше дурочку рисую:
– Берите, берите, мне от Кольчинского еще привезут.
– Какого еще Кольчинского?
– Из швейной мастерской, берите.
Хозяин бросил мне, как плюнул:
– Ты что, дядя, на голову тоже инвалид? Русская мафия, черт вас дери!
– Нет, – говорю, – он из Польши.
Но хозяин обнял Коби за шею одной рукой, как удавкой, и оба вывалились за дверь. Я поскорей запер, хотя Ицик там все еще стоял.
Уф-ф. Неужто поверили? Теперь между собой будут разбираться. Хозяин будет вытряхивать из Коби несуществующий третий мешок.
Говорю себе так, а сам понимаю – нет, не конец это, они еще ко мне вернутся.
11
Вот тут меня затрясло.
Господи, о чем я думал? Во что вляпался! А назад качать поздно.
Скорей к окну, может, крикнуть им вниз и пусть забирают к такой матери? Авось простят на радостях?
Нет, не простят. Поймут, что я в курсе, и не простят.
Вижу, пошарили немного в пролете перед домом, но темно, Коби сбегал в ресторан, принес фонарик. Растаскивает там старые матрасы и прочую рухлядь, а хозяин стоит, светит. Потом драться начали, то есть хозяин Коби по морде, а тот только прикрывается и кричит. На ресторанной площадке вся посуда, все скатерти прибраны, одни голые столы остались, подошли два посетителя, девочка-официанточка в дверях стоит. Услышала крики и мышкой прочь, посетители за ней. А хозяин потащил Коби внутрь ресторана и захлопнул дверь.
Стало мне немного поспокойней. Все подозрение на Коби – и правильно, он во всем виноват.
Может, и обойдется.
Я сходил на кухню, попил воды, посмотрел немного в телевизор – все еще взрыв, и слов все еще не понимаю. Знаю только, что мне теперь думать надо, хорошо думать, а в голове не соображение, а сплошной пульс стучит.
Первым делом – куда спрятать? Хожу по квартире, примериваюсь. Все эти тайники типа матраса, плитки в полу, полки с бельем, холодильника, бачка туалетного знающими людьми давно освоены, и потом, моя прибираться станет, непременно наткнется. Может, зашить в край оконной занавески? Опять же, что угодно может случиться, например, она стирку затеет. Тем более предметы даже в общей массе небольшие, затерять их ничего не стоит. И прихожу к выводу, что лучшего места, как с самого начала, мне не найти – на коврик глядя, никому и в голову не придет. И прятать не надо, и сам я не потеряю. Да хоть в спальне в изголовье повешу, она давно просила, и пусть висит на виду.
Между прочим, замечаю, что хожу по квартире легче, чем обычно, боль в бедрах мало чувствуется, только спина. А ведь я даже вечернего лекарства не принял. И поужинать забыл.
К окну решаю больше не подходить и принимаюсь за работу.
Эх, нервы у меня все-таки не такие устойчивые, как я надеялся. Вон как узор попортил, пока их ждал, не разбери-поймешь. Но расплетать и переделывать – слишком долго, до Татьяны не успеть. А я хочу закончить полностью и на стенку повесить, вроде как ей сюрприз.
И замечаю по всему, что рассказывать ей не планирую. Как же так, ведь очень хотел поделиться, жалел, что ее нет дома? Но это было еще до главного, а теперь всякое желание пропало. Опять же, опасно, хоть она у меня и не болтливая.
Размер тоже решил слегка сократить для скорости, хотя узор требует побольше. Все заготовки свои заплел, уже и сам не знаю, в каких есть что, а в каких нету, все узелки одинаково выглядят. Отметил только место, где начал перед их приходом работать, там у меня фигурка получилась, вроде динозавра по форме, и туда все вечерние заготовки пустил, а затем выбрал длинный лоскут, оранжевый с синим, и оплел это место неровным кругом. А чтобы не слишком выделялось, еще в трех местах такие круги сделал, симметрично, но разной раскраски, и начал заделывать край.