Страница 49 из 79
Он как следует рассмотрел странное сооружение, установленное посреди зальца — своеобразный пульт управления, состоящий из двух столиков, сплошь покрытых переключателями и циферблатами. Столики располагались по двум сторонам кресла. С него можно было легко дотянуться до обеих панелей управления. Над проемом между панелями с потолка свисал еще один непонятный аппарат, что-то вроде бормашины зубного врача. Два металлических отростка, заканчивающиеся острыми наконечниками и соединенные непостижимо сложной паутиной проволочек, а между ними — цилиндрический предмет из материала, похожего на стекло. Цилиндр висел на высоте головы того, кто сел бы в кресло. Он был примерно двадцати сантиметров в длину и около пяти в диаметре. Рядом с правым столиком лежали еще три таких предмета.
Харви поднял один цилиндр; тот почти ничего не весил. Похоже, это вовсе не стекло, а совсем другой прозрачный материал: если постучать ногтем, металлически позвякивает… Возможно ли, что штуковина сделана из тонкого до прозрачности слоя металла?
«Нет, в нашем мире это невозможно, — подумал Харви. — Как и все остальное, что я видел и ощущал».
На торцах цилиндра были неправильной формы зубцы и выемки — возможно, для контакта с двумя «руками» аппарата. Под прозрачной оболочкой виднелись золотистые проволочки. Харви всмотрелся повнимательней и увидел — это не проволока, а множество тончайших золотых спиралек, обвивающих друг друга. Он попробовал проследить их путь — они неизменно возвращались к начальной точке, образуя относительно толстую спираль. Эти спирали тянулись к торцу цилиндра и возвращались по внутренней своей стороне, чтобы начать все заново. Петля Мебиуса — путешествие без начала и конца, змея, поедающая собственный хвост.
Харви не удержался и сел в кресло; оно было мягкое и слегка подалось под весом тела. У правой руки был большой переключатель. Стеклянно-металлический цилиндр висел как раз перед глазами. Харви поднес руку к переключателю. Если рассуждать логически, он шел на риск, граничащий с безрассудством, но ведь невероятные события валились на него одно за другим и, можно сказать, переполнили чашу его терпения. Он щелкнул переключателем.
Свет начал медленно, постепенно гаснуть и вскоре исчез совсем. Шумовой фон стал сильней, да и аппарат пронзительно заскрипел. Зажглось несколько контрольных лампочек, по пластиковой ленте побежала стрелка, ставя кое-где точки. Харви испуганно перевел выключатель в исходную позицию. Посидел, вздохнул и подумал: «Ладно. В этом как будто нет непосредственной опасности». И с отвагой отчаяния снова включил аппарат.
Свет исчез — медленно, как во сне, вытек из комнаты, — а цилиндр замерцал неприятным, мутным огнем. Призрачный огонь охватил Харви, превратился в облако молочно-белого тумана; облако размеренно пульсировало. Цилиндр начал медленно, равномерно поворачиваться вокруг продольной оси, из него винтом полезли бессчетные спиральки, обвиваясь вокруг аппарата, создавая ассиметричную причудливую фигуру, центром которой был Харви. Странные цветные образы, сопровождаемые не менее странными звуками и запахами, поплыли в его сознании, потом исчезли, рассеялись вместе с комнатой, креслом — и вместе с мыслящей личностью Харви Лоунсталла. Он ощущал, как бредовая спираль вобрала его в себя и куда-то понесла.
…Он стоял у окна, сквозь которое лился яркий дневной свет, причем стоял на коленях. Помещение, в котором он обрел себя, было похоже на чердачный склад. Харви смотрел наружу — или, скорее, наружу смотрело тело, в котором он очутился.
Гул огромной толпы, стоявшей внизу, по обеим сторонам широкой улицы, поднимался вверх подобно облаку. Воздух пульсировал от жары, как огромное сердце, и Харви ощущал запах собственного пота. Вдалеке появились первые автомобили; толпа приветственно заголосила. Он попытался разобраться в этой ситуации. По-видимому, он вторгся в чье-то тело, но хозяин этого тела не замечал его присутствия. Харви приказал левой кисти сжаться и расслабиться — рука выполнила приказ. Значит, он может управлять телом, опять-таки оставаясь незамеченным. Скорее всего, хозяин тела — если он заметил это движение — решил, что сжал и разжал руку по собственной воле.
Хорошо; но где он находится?
Оглядев помещение — что-то вроде склада, — он отметил порядочное количество коробок и ящиков. На одном виднелась надпись: «Далласский книжный склад, Даллас, штат Техас». Даллас? Так назывался город, входивший в один из штатов, из которых состояли США. «Но что я здесь делаю?» — подумал Харви и тут заметил цифры.
Они бежали прямо перед глазами, поперек всего, что он видел — на фоне города и толпы продвигался горизонтальный ряд цифр, казалось, врезанных в воздух: секунды, минуты, часы, дни, годы. Как на огромном хронометре. Он успел прочесть: «…10:001963…» прежде, чем рев толпы отвлек его внимание. Тело, в котором помещалось сознание Харви, встало с колен и что-то подняло с пола. Винтовка… Харви потрясенно наблюдал, как тело прижало к плечу приклад, и в оптическом прицеле появилось лицо человека, которого он узнал по старым историческим фильмам. Человек широко улыбался и махал рукой, приветствуя людей. Раздался выстрел. Приклад ударил Харви в плечо. Человека, сидевшего в автомобиле, прошила пуля; его кровоточащая голова упала на колени женщины, сидевшей рядом. Произошло убийство Джона Фицжеральда Кеннеди.
Белая пелена лениво наползла на улицу, поднялась, скрыла чердачное помещение, сгустилась в непроницаемое облако коричневого тумана. Из тумана к Харви протянулись золотые спиральки, обвились вокруг него, и все исчезло.
Харви Лоунсталл снова сидел в кресле; движения в цилиндре не было. Очевидно, рука рефлекторно щелкнула выключателем. Он внимательно рассмотрел спираль и теперь заметил на ней невероятно маленькие цифирки. Координаты во времени и пространстве? Предположим. Но что произошло на самом деле? Не попал ли он в какую-то сверхсо-вершенную библиотеку? Но все казалось абсолютно реальным — жара, запахи, звуки и даже отдача винтовки. Значит, это было путешествие во времени. Для непосредственного изучения событий прошлого? Но тут Харви вспомнил, что тело убийцы подчинилось его простейшей команде. Тем не менее он оставался всего лишь наблюдателем — хотя и взволнованным. А что, если бы он приказал снайперу не нажимать на спуск или прицелиться в кого-то другого? Что бы тогда произошло? И еще: что это за диковинный аппарат? Не наводит ли он своими золотыми проволочками некий гипноз, не заставляет ли путешествовать в каком-то странном сне?
Проверить это можно было только одним способом. Харви осторожно высвободил цилиндр из щупалец аппарата. Цилиндр сразу поддался, упал в ладони. Харви взял другой цилиндр, водворил его на место прежнего. Сел в кресло и включил машину.
Теперь он очутился в пилотской кабине летательного аппарата — как ему показалось, старинного самолета. Теперь это был бы очень дорогой музейный экспонат. Рядом сидели люди в военной форме; лица их были скрыты за стеклами шлемов. Человек, сидевший справа, повернулся к нему и прошептал: «Сейчас?». Харви кивнул. Посмотрел вниз. Они летели над длинной полосой суши, одной стороной примыкающей к морю. Внезапно с земли поднялось вращающееся белое облако с невыносимым сиянием в глубине. Воздушная волна бросила летательный аппарат вбок; неодолимый жар проник в кабину. Сияние солнца, возгоревшегося внизу, жгло глаза сквозь светофильтры даже после первой вспышки, и Харви пришлось отвернуться. Он прошептал: «Прощай, Хиросима». На фоне огненного цветка бежали черные цифры:…09:08:001945… Затем белые лепестки цветка поднялись к самолету, охватили его коричневыми щупальцами, подобрались к Харви и исчезли.
Он снова сидел в кресле перед неподвижным цилиндром.
Итак, другое знаменитое событие прошлого… атомная бомба, сброшенная на… что за название пробормотал летчик? Кажется, где-то в Японии… Харви не мог вспомнить: слишком давно он смотрел исторические фильмы. Не так важно — главное, что он опять сам побывал на месте события, именно побывал, поскольку до сих пор ощущал холод рукояток управления под пальцами и наушники, сжимающие голову.