Страница 19 из 79
Эрик Фрэнк Рассел родился 6 января 1905 года, в Кэмбрели (графство Саррей). Его отец, в жилах которого текла ирландская кровь, преподавал в близлежащем военном колледже Сэндхерст — одном из самых престижных в Англии, что позволило сыну получить блестящее образование в привилегированных частных школах, где учились отпрыски офицеров Его Величества. Список дисциплин, освоенных будущим писателем-фанта-стом, впечатляет: химия, физика, металловедение и строительное дело, высшая математика, черчение, металлургия и кристаллография… К этому можно добавить, что семья много путешествовала, и среди детских впечатлений Рассела оказались такие экзотические места, как Египет и Судан, а среди приобретенных знаний — почти изученный арабский.
После окончания учебы была служба в армии, потом работа оператором-телефонистом и клерком в правительственном учреждении. Наконец, Расселу предложили пост, говоря по нашему, «контролера ОТК» и аварийного монтера в крупной ливерпульской сталелитейной компании. И тут произошло событие, резко изменившее его жизнь.
По долгу службы ему уже приходилось встречаться с молодыми инженерами, которые, как и он, жадно интересовались достаточно редким по тогдашним меркам делом: космонавтикой. С целью объединить таких же «чокнутых», разбросанных по все стране, было создано Британское межпланетное общество, одним из страстных активистов коего стал и Рассел.
В майском номере за 1931 год фэнзина, который издавали британские энтузиасты космонавтики, список членов Общества украсило новое имя: Эрик Фрэнк Рассел. И уже в следующих номерах появились статьи новобранца на тему межпланетных сообщений. Автор не скрывал, что опирается на вычитанные в каком-то немецком научном журнале идеи почти неизвестного на Западе русского мыслителя с невыговариваемой фамилией: то ли Тсиолковски, то ли Зиолковски…
А когда один из руководителей Общества, писатель-фантаст Лесли Джонсон, предложил литературно одаренному юноше попробовать изложить это, но несколько по-иному — в виде научно-фантастического рассказа, — новичка долго упрашивать не пришлось. Тот быстренько, за один присест «навалял» рассказик под названием «Вечная редиффузия» и, не страдая лишними комплексами, отправил в Америку — редактору ведущего журнала «Astounding Stories».
Оттуда рукопись завернули — в основном, из-за перегруженности текста техническими терминами (и действительно — одно название чего стоило!). Молодой человек в сердцах был готов порвать свое первое творение на мелкие кусочки, но Джонсон удержал его, сохранив рукопись в качестве сувенира. А в 1970-е годы она была продана на аукционе за весьма приличную цену…
Зато вторая попытка — повесть под названием «Сага о Пеликане Уэсте» — появилась-таки в февральском выпуске «Astounding…» за 1937 год. С этого момента Эрик Фрэнк Рассел числил себя профессиональным писателем — и, как показало время, в этой самоидентификации было больше трезвого расчета, чем юношеского максимализма.
Во всяком случае первым британским автором, чьи произведения начал регулярно печатать ведущий американский журнал, оказался именно он — Эрик Фрэнк Рассел.
Вообще-то научной фантастикой он заинтересовался, как это принято, с детских лет, и до той поры, пока не открыл первый в своей жизни научно-фантастический журнал, жадно поглощал все, что попадалось под руку. Точнее, не все, а преимущественно литературу, густо замешанную на фантастике: сказки, «северные» мифы, староанглийские легенды и предания. А из творивших тогда писателей-фантастов на него наибольшее влияние оказал Стэнли Вейнбаум. Правда, в отличие от большинства авторов, составлявших лицо тогдашней англоязычной science fiction, Рассел с самого начала привнес в жанр некое новшество, дефицит которого до войны ощущался особенно остро, — юмор.
Так что представление о Расселе-юмористе и сатирике не лишено оснований. Другое дело, что этим его вклад в научную фантастику не ограничился.
Чтобы понять, как, на какой почве произросла самая известная книга Рассела — уже упоминавшийся роман «Зловещий барьер», — необходимо краткое отступление.
Потому что, наряду с космонавтикой, молодой Рассел не на шутку увлекся и более чем странными идеями американского «нетрадиционного мыслителя» — Чарлза Форта (1874–1932). А эта колоритная личность у нас мало кому известна. Хотя доморощенным энтузиастам и проповедникам идей «палеоастронавтики», НЛО и тому подобных теорий знать о своем безусловном «предтече», наверное, следовало бы. Как и молодежи, на полном серьезе воспринимающей сюжеты «Людей в черном» и «Секретных материалов».
Как ни относись к еретическим идеям Форта, неоспоримо одно: им был накоплен поистине бесценный «эмпирический материал»! Форт перерыл все газетные подшивки, до которых смог добраться, и первым скрупулезно записал, рассортировал и каталогизировал всю когда-либо появлявшуюся информацию о разных природных диковинах, как то: дожди из лягушек, странные светящиеся объекты в небе, загадочные исчезновения людей и все в том же духе.
Беда Форта — с точки зрения научных критериев — в том, что он подгонял факты под изначально выдвинутую гипотезу. Иначе говоря, Форт с обезоруживающей непосредственностью хватался даже за самую ненадежную информацию, подтверждающую его идею; и напротив — всячески старался не замечать каких-либо аргументов, свидетельствовавших против нее.
В частности, его идефикс состоял в том, что мы, вид homo sapiens, сами о том не догадываясь, являемся «чьей-то собственностью» («We are property!»). Не венец творения и не пуп Земли — а всего лишь аналог домашнего скота на гигантской космической «ферме», управляемой невидимыми паразитами, подключившимися к нашей нервной системе! И вектор человеческой истории, оказывается, направляется так, как это выгодно неведомым фермерам…
Отсюда и наше недоумение при виде дождей из лягушек и рыб. Много ли понимают в происходящем мирно жующие травку буренки, когда провожают взором хозяйку, выбрасывающую мусор на свалку! Веселенькая аналогия, верно?
Однако именно ее настойчиво проводит первый и самый известный роман убежденного «фортеанца» Рассела — «Зловещий барьер». Фраза, открывающая книгу, воистину зловеща: «Первую же корову, восставшую против доения, ждет смерть — быстрая и неотвратимая». Речь, естественно, идет о человечестве, которое «пасут» некие инопланетные разумные светящиеся шары — «витоны»… Вот вам и безобидный юморист и весельчак!
Судьба романа тоже, мягко сказать, нетрадиционна. Вначале Рассел предложил его в «Astounding…», где только что сменился главный редактор. Новый — звали его Джон Кэмпбелл — по прочтении рукописи так впечатлился, что решил… создать еще один журнал фантастики, где собирался напечатать не только роман Рассела, но и вообще публиковать продукцию того же рода! Так под один-единственный роман запустили новое периодическое издание, названное без затей «Unknown» («Неведомое»).
Идеями некоего вселенского заговора молчания, направленного против непомерно любопытного человечества и осуществляемого «людьми в черном» (через контролируемые ими правительственные учреждения), пронизаны и два других ранних романа Рассела — «Смертельное святилище» (1948) и «Космические стражи» (1953). И хотя у подобной мифологии есть и сторонники, и противники, объективности ради следует сказать: именно эти книги принесли Эрику Фрэнку Расселу популярность и даже славу в мире англоязычной фантастики. По крайней мере, когда в том мире произносят его фамилию, большинству сразу же приходят на память «Зловещий барьер», «Космические стражи» или «Смертельное святилище».
Романы Рассел продолжал писать и в 1950-е годы, и десятилетием позже. Большого переворота они не произвели, но и не остались незамеченными.
Взять к примеру роман «Большой взрыв» (1962)[6], сюжет которого оригинальным никак не назовешь: военный звездолет Земной Империи совершает некий инспекционный рейд по планетам-колониям… Однако до чего колоритны эти колонии! Каждая стала прибежищем представителей разнообразных религий, нонконформистских культур и «субкультур»: буддисты, мусульмане, последователи Ганди, даже нудисты. «Канонерок» с Земли (пусть и закамуфлированных под посольскую миссию) обитатели этих земель обетованных, ясное дело, не ждут, — а значит, острый, захватывающий сюжет читателю гарантирован.[7]
6
Он возник в результате долгой «эволюции». Рассказ «Конец долгой ночи» (1948) преобразовался в короткую повесть «И не осталось никого» (1951), а та, в свою очередь, была переписана в роман. (Здесь и далее прим. авт.)
7
Из других романов выделяется увлекательный космический детектив «Оса» (1957), герой которого, суперагент Джеймс Маури, в одиночку разбирается на враждебной планете с местными армией, полицией и секретной службой.