Восток

Дунай потер ладонь, хмуро глядя на разболтавшегося маркитанта. Этот оказался не таким, как молодой. На него, видно, никакого заклятия наложено не было, болтал без удержу. Продавали, значит, неведомым шайнам людей из Кремля? Интересно…

– У Кольца, с той стороны, сейчас их Форпост, крепостца такая. На вокзале бывшем, Курском. Там всегда стоит с сотню человек, если не больше. Верховые, пехота, рабочие. Ты вот про Фенга говорил, так он гао-шайн, например. Так, правда, мелкая сошка, посыльный. Не, точна не больше, ага.

– Туда Любаву отправили?

– Кого? Ба… девку твою? Не, пока не туда. Отправили ее вчера к месту встречи, а уж дошли или нет, пока не знаю. Ребята наши еще не возвращались. А так-то – скорее всего она уже там, у пришлых. Шайны к себе никого больно не пускают, встречаются в нескольких местах, бабосы, например, передают, и все. Золота у них, кремлевский, хоть одним местом жуй, шаришь?

– А золото что, для вас самое главное? – Дунай поморщился.– На людей наплевать совсем?

– Не, ну ты не подумай.– Гед пожал плечами.– А как быть-то? Вы у себя там сидите, как волки какие-то, хрен кого подпустите. А че сидите-то, хрен пойми-разбери, например. Заперлись внутри Кремля, ни туда ни сюда, вот и получили то, что есть.

– Сколько воинов у них, какие? – Дунай решил не спорить с маркитантом, толку говорить с продажной шкурой?

– Да хватает, ты уж поверь. Не, они, канешно, ни чета даже тебе. Но их больше, а сколько за Москвой стоит, я не знаю. Такой расклад, например, сам думай.

– Вам-то с этого какая выгода? – Пластун хмыкнул.– Кремль шайнам не взять, даже с жуками… которые медведи. А вы им не нужны будете, пойдете в расход. Не?

– Неа.– Скорость ответа маркитанта Дунаю точно доказала правоту его собственных выводов. Гед-то тоже не уверовал в миролюбие пришельцев. Другое дело, что деваться им некуда, попали как кур в ощип.

– Да и ладно.– Дунай почесал в затылке.– Ты мне, мил-друг, вот чего расскажи… только честно, слышь? Где, говоришь, Любаву твоим этим шайнам передавать будут?

– Вот ты отмороженный на всю голову, а! – восхитился Гед.– Один, что ль, попрешь бабу выручать?

– Нет.– Дунай хмыкнул.– С Пасюком. Ладно, давай-ка поспим чуток. И это, Гед, не дергайся ночью-то. А то, не ровен час, друже мой тебя пригрызет, и всего делов. Хорошо? Ну и молодец.

Глава пятая

С нео в соседях жить – главное, со страху ночью не выть.

– Воняет-то как, фууу… – Гед снова споткнулся.– Может, например, стоило поверху пройти, слышь, кремлевский?

Дунай отвечать не стал. Только дал маркитанту подзатыльник и приложил палец к губам. Шуметь в коллекторах не годилось, себе дороже выйдет. С местными обитателями пластуну сталкиваться еще не доводилось, но слышать кое-что слышал.

Проснулись все трое рано, время поджимало. Дунай отдохнул за пять часов хорошо, разве что есть ему хотелось очень сильно. Но запасов в схроне припасено было не так уж и много, на неделю, не больше. А Геда кормить тоже надо, не потопает же маркитант ничего не жрамши. Поели, подогрев мясо вместе с растопленным салом, закусили парой сухарей и запили травяным чаем. Пасюку тоже пришлось питаться вяленой говядиной, хотя крысопес точно предпочел бы свежатинку. Но тот кусок мяса, что валялся в берлоге уже третий день, пришлось спустить в смывной колодец. Убоина протухла и завоняла, а падаль Дунай на дух не переносил. Пасюк ворчал и бурчал, постоянно отдаваясь в голове Дуная. Даже маркитанта проняло, несмотря на явное неумение понимать четвероногого.

Его, Геда, пластун посвятил в план, насколько мог себе позволить. Без помощи торговца ему точно не обойтись, а понимающий стоящую впереди цель человек хотя бы идет к ней. Особенно если пообещать ему жизнь. Непонятно, поверил ли тот или нет, Дуная это беспокоило меньше всего. С ним пластун решил разобраться на месте, оценив все и взвесив. Хотя шансов выжить у Геда оказалось не так уж и много. Вряд ли маркитант простит Дунаю все вытащенное из него во время разговора, не говоря про похищение с Хитровки. Так что стоит одним глазом следить за ним, но и обманывать немного тоже необходимо. Во всяком случае, до появления на горизонте пресловутых шайнов. Ножа в спину от него Дунай не опасался, не те скорости у торговца, не говоря про Пасюка, что полностью уяснил задачу по слежке за Гедом.

Ночью он вытянул из торговца еще много полезного. Про то, к примеру, как следят маркитанты за Кремлем, что их интересует и что интересует тех самых кочевников. Как понял Дунай, пришлый народ больше всего на кочевников и походил. Перекати-поле, занесенное ветрами послевоенных пустошей сюда, в столицу. Кочевой люд, как выходило из рассказов Геда, оказывался серьезным, хорошо подготовленным и воинственно настроенным. Ладно хоть экипировка и оружие у них оказались не такими, как у маркитантов. Пусть и прибыли они на чем-то механическом, но фенакодусов у них тоже хватало. Да что говорить, если луков у шайнов маркитант видел очень много. Хотя ружей с пистолетами у пришельцев оказалось в достатке. Интересные дела открылись пластуну, такие, что впору назад в Кремль снова бежать. Вот только мысли эти Дунай убрал в сторону, как совсем уж неуместные и глупые. Хватит, добегался недавно, хорошо, что живой и целый остался.

А еще шайны меняли маркитантам уголь, черный и нужный горючий камень, дающий тепло. Гед, молчащий про собственные основные базы и склады, как рыба, про уголек поведал с большой охотой, ни разу не запнувшись. Что брали его у шайнов на разрушенном Курском вокзале, перегружая из уцелевших зданий, забитых им шайнами под завязку, и вывозили как могли. И про то, как пригодились торговцам разные умные книги, в которых описывались всякие мирные механизмы вроде котельной. Что такое котельная, Дунай знал и позавидовал торговцам. Горячая вода и отопление ею же с помощью труб на этом самом угле… Чтобы не трястись над драгоценным электричеством, эх!

Эвон как выходит, сколь хочет старшина, столь и моется без всякой рубки с колкой дров и топления бани. А стирать насколько легче? Взял рубаху со штанами нательными, отвернул кран. А оттуда нате, получите, горячущая вода сама хлещет, знай себе намыливай да тереть не забывай. Но не это главное, вовсе не это. Диковинная машинерия паровоз, могущий возить много вагонов с людьми да чем полезным. Вот, значит, как…

Мир вокруг Дуная за несколько месяцев стал таким большим, что хоть караул кричи. Маркитанты-то ладно, про них всякий пластун знает, не говоря про бояр с Князем. Другое дело, не говорили никому больше, незачем пока знать. Душа человеческая, она ж как ребенок, всякой новости радуется да тепло воспринимает. А тут? Столкнись кремлевский пахарь с таким-то вот Гедом, дак чего ждать? От того сквернавца, кто людей у нео покупает и потом продает, хорошего точно не дождешься. Все ведь, суки, знают и про Кремль, и про население его и все равно продают. Плохие мысли лезли Дунаю в голову уже давно, как только услышал о продаже шайнам кремлевских женщин. Сразу про маму свою вспомнил, еле успокоился, а то руки чесались побалакать с Гедом по-взрослому, а не как до этого говорил.

Ох, не нравились шайны Дунаю. Сильно не нравились, хоть ни разу и не видел. Чуял пластун, что еще придется через них хлебнуть лиха. Даже сейчас, идя по старому подземному ходу, думал о них. Мысли все как одна крутились вокруг Курского вокзала и заразы, возникшей там.

А шла тройка из двух человек и одного крысопса по очень опасной дороге. Возможно, самой опасной в городе, и уж точно не спокойной и гладкой, по которой катись сам себе до места,– нет-нет. Вчерашняя драка с крылатыми казалась сейчас пластуну разминкой перед тем путем, что выбрал он сам. Маркитант сначала заартачился, не хотел лезть под землю, в страшные тоннели с переходами. Только куда денешься, когда тебя не просят, а просто спускают под землю пинком и обещанием свернуть шею? Самая короткая дорога в сторону точки, где «черные» маркитанты встречаются с шайнами, лежала под землей. Выбирать не приходилось, Дунай хотел успеть перехватить торговцев до встречи с кочевниками, или кто они там такие. Надежда на то, что девушка все-таки еще не отправлена в какой-то там Форпост,– теплилась.