Страница 39 из 113
Вспомним о странной ситуации, сложившейся в лагидском государстве в 170 году до н. э., когда советники подали плохую идею поставить во главе монархии двух сыновей Птолемея V Эпифана. Старший, Птолемей VI Филометор, достиг совершеннолетия и уже два года был женат на своей сестре Клеопатре II по династической традиции. Поскольку их общая мать Клеопатра I, осуществлявшая регенство после смерти Эпифана, умерла как раз накануне этого брака, царская чета взяла себе титул «богов, любящих свою мать» (что и означает эпитет Филометор). И вот к ним присоединили их младшего брата, тоже Птолемея, прозванного Неосом (Юным), с титулом царя. Это должно было создать условия для кризиса, стоило только членам этой братской троицы проявить жажду власти и решимость получить ее. К несчастью, это произошло: Филометор имел право первородства, и у него хватало и здравого смысла, и характера; его сестра-супруга Клеопатра была властолюбива и категорична; что касается Птолемея Неоса, он, без сомнения, был самым одаренным из всех троих — умным, образованным, предприимчивым, но при этом распущенным, жестоким и неразборчивым в средствах. Таковы были три главных действующих лица в начале драмы: еще одна женцина, Клеопатра III, появилась в ней позже.
Общее правление трех Лагидов, которые были еще очень молоды и сильно зависели от своих министров и советников, столкнулось с превратностями 6-й Сирийской войны и вторжением в Египет Антиоха IV. Ошибка Филометора, пытавшегося договориться с Эпифаном, привела к разногласиям внутри царственной троицы, но общий интерес примирил их на время, пока вмешательство Попилия Лената не отвело от Александрии селевкидскую опасность. Птолемей Неос, завидуя старшему брату, который вполне достойно пытался управлять неспокойной страной, начал плести интриги, так что через пять лет, в 163 году до н. э„Филометор, устав от них, отправился в Рим, чтобы воззвать о помощи против происков своего брата. После переговоров было решено разделить лагидские владения между двумя братьями: Филометору оставался Египет с Кипром, Птолемей Неос получал Киренаику, где помнили, что Магас в свое время был ее независимым государем. Но младший брат был недоволен решением, которое, по его мнению, ущемляло его, и он, в свою очередь, потребовал у Рима присоединить к своей доле Кипр. Таким образом, лагидские правители ходатайствовали перед сенатом об урегулировании их разногласий, сенаторы согласились с требованиями Птолемея Неоса, уточнив, что передача Кипра должна быть достигнута мирным путем. Филометор отказывался отдать остров, Птолемей Неос безуспешно настаивал на передаче. В 156–155 годах до н. э., устав от его требований и угроз, Филометор прибег к радикальным мерам и организовал покушение на своего брата, но оно не удалось: Птолемей Неос был ранен, но выжил и явился продемонстрировать свои рубцы перед сенатом. При этом, чтобы одновременно обезопасить себя от нового покушения и заслужить милость республики, он составил завещание — первое в этом роде в эллинистической истории, по условиям которого в случае, если он умрет без наследника, римлянам должна будет отойти Киренаика. Текст завещания подлежал обнародованию на римском Капитолии, а также в Кирене, в храме Аполлона, где была найдена неповрежденная стела с этим документом и датой: весна 155 года до н. э. Сенат тут же разрешил царю Кирены забрать Кипр силой, что Птолемей Неос и попытался сделать в 153 году до н. э., но безуспешно: он был взят в плен своим братом, но, учитывая перспективы завещания, тот отпустил его. С тех пор Птолемей преспокойно царствовал в Кирене в неге и роскоши, располнев так, что его прозвали Фискон — «толстобрюхий». Там остались свидетельства его щедрости, и, возможно, большой гимнасий Кирены, названный Птолемейон, был построен в его царствование.
Все изменилось, когда в 145 году до н. э. Филометор погиб во время кампании по отвоеванию Сирии. У него был малолетний сын, провозглашенный своей матерью, Клеопатрой II, царем Птолемеем VII Неосом Филопатором (чтобы отличать его от предка — Птолемея IV Филопатора). Но Фискон не дремал: когда в Александрии поднялось народное движение, призывавшее его вернуться, он отправился из Кирены на Кипр, занял остров, а затем прибыл в Египет, где Клеопатра была вынуждена его принять. Она согласилась выйти за него замуж в надежде возродить царственную троицу, в которой юный Птолемей VII, заняв место своего погибшего отца, правил бы со своей матерью и дядей, ставшим ему отчимом. Фискон, не собиравшийся делить власть, убил своего племянника в тот день, когда женился на его матери. Чуть позже, очарованный красотой дочери, которую имела от брака с Филометором его сестра-супруга, он совратил ее, а затем сделал второй законной женой; ее звали Клеопатра III. Таким образом сложилось это странное и постыдное трио: царь Птолемей VIII, взявший себе имя Эвергет, которое носил Птолемей III (отсюда его обычное титулование — Птолемей VIII Эвергет II Фискон), и две его жены — Клеопатра И, бывшая его сестрой и состоявшая прежде в браке с его старшим братом Филометором, и Клеопатра III, дочь этой последней и Филометора, при том что их общий муж убил сына одной из них, который в то же время приходился братом другой. Род Атридов не знал еще ничего более отвратительного. Между двумя царицами, матерью и дочерью, вскоре возникла жгучая ненависть. Однако в течение более десяти лет они поддерживали видимость согласия, скрывая дворцовые интриги. Так, например, Египет в 140–139 годах до н. э. принял делегацию во главе со Сципионом Эмилианом, который был шокирован небывалой пышностью оказанного ему приема, но с любопытством посетил резиденцию в Дельте. Рассказ Диодора, писавшего столетие спустя, передает изумление римлян, которых провезли на кораблях по нильскому рукаву и ирригационным каналам через изобильную деревню, населенную множеством крестьян, способных как работать, так и защищаться. «Пораженные, — пишет историк, — великим множеством этого населения и природными богатствами этой земли, они вернулись оттуда убежденные, что она могла бы стать колыбелью великого государства, если бы нашлись достойные ее правители» (Историческая библиотека. XXXIII, fgt. 28b). Когда пятьдесят лет спустя в Италии распространилась мода на «нильские» пейзажи, напоминающие каналы Нила, его поля, тростники, деревни, его гиппопотамов, рыбаков и крокодилов, без сомнения, тут не обошлось без воспоминаний, которые сохранили спутники Сципиона Эмилиана об экскурсии, организованной в их честь.
Тем не менее разногласия между царскими женами привели к открытому конфликту, когда в 132–131 годах до н. э. Фискон и Клеопатра III были вынуждены в результате народных волнений укрыться на Кипре. Скорее всего, именно Клеопатра II спровоцировала этот мятеж против своего супруга: она предложила народу Александрии признать царем сына, которого она родила от Фискона и которому было всего двенадцать лет. Но ребенок находился не в Египте; его отец, приняв меры предосторожности, отослал его в Кирену, а оттуда вызвал на Кипр. Тогда Клеопатра II стала править единолично, отвергнув имя Эвергет, которое она разделяла до тех пор со своим супругом, и взяла себе имя Филометор, которое она носила вместе со своим первым мужем, Птолемеем VI, и прибавила к нему имя Сотейра, «спасительница», отсылавшее к Птолемею Сотеру. Казалось, что она получила поддержку александрийцев, то есть греко-македонского общества и общины евреев, которых очень много обосновалось в городе со времени гонений, устроенных Антиохом IV в Палестине. Чтобы отомстить, Фискон убил своего сына и послал расчлененное тело ребенка его матери. Эта невероятная жестокость задала тон кровавой борьбе между двумя династическими группировками, которая раздирала Египет в течение нескольких лет, сопровождаясь грабежами, убийствами и дикой анархией, о которой свидетельствуют документы того времени и для которой даже было придумано слово — amixia («дикость»), Фискон добился поддержки некоторых групп коренного населения против сторонников Клеопатры II. Даже стратегом Фиваиды (Верхнего Египта) он назначил исконного египтянина. За два года царь вернул себе власть над страной, и Клеопатра II оказалась заперта в Александрии. Тогда ей пришла в голову мысль призвать на помощь селевкидского царя Деметрия II, который недавно вернулся в свои сирийские владения после десятилетного плена у парфян: Деметрий был ее зятем, поскольку был женат на Клеопатре Тее — дочери Клеопатры II и Филометора, которой было не по нраву возвращение царственного мужа. Деметрий, увлеченный перспективой стать коронованным царем Египта, решился на эту авантюру, но не сумел войти в Дельту. Клеопатра II бежала из Александрии по морю в Сирию, унеся с собой свои сокровища. Осажденный город сдался только через несколько месяцев после побега царицы. Птолемей VIII сурово обошелся с мятежниками. Поскольку греческое население поддержало Клеопатру, он строго наказал его, отменив многочисленные общества, в которые были объединены греки, конфисковав их имущество либо обязав их распродать свою собственность. Кроме того, царь продемонстрировал свою подозрительность в отношении образованных и ученых людей, чем вынудил многих из них покинуть страну в поисках другого пристанища в греческом мире. Такое отношение к ним, наверное, имело место с самого начала его правления в 145 году до н. э. Конечно, достойно удивления, что образованный, умный, интересующийся философскими изысканиями государь, сам написавший «Воспоминания», полные разных размышлений, подвергал гонениям интеллектуалов. В данном случае им двигали политические интересы, ибо речь шла об устранении оппозиционеров: этим он заслужил прозвание Какергет, «творящий зло», обратное его официальному эпитету — Эвергет, «благодетель».