Страница 109 из 141
Китай всегда питал особый интерес к магнетизму, области, в которой прославился именно период Сун, когда был изобретен знаменитый буссоль. Уже в эпоху Тан, ученые смогли определить полярные отклонения и создать намагниченные тела, просто охлаждая их на магнитной оси.
Начиная с 840 г. оптики были знакомы с камерой-обскурой. В X в., например, у мага Тан Цяо, который жил в это время, в них использовалось по четыре линзы. В начале XII в. линзы могли служить лупами и защитными очками, их часто использовали судьи, чтобы скрыть от обвиняемого и от публики свои эмоции, которые не должны были мешать беспристрастности их приговора.
Метеорология также предлагала для наблюдательных умов практически безграничное поле исследовательской деятельности: в конце периода Тан уже умели составлять таблицу приливов и отливов, учитывали локальные смещения лунных месяцев. В правление династии Сун постоянная смена температуры и уровня осадков в зимнее время стала обычным делом. Однако мы сможем увидеть разум, которым были сделаны подобные наблюдения, благодаря показательному факту. Хотя китайцы продолжали тщательно отмечать место и время «небесных знамений» — самыми страшными из них были землетрясения, — хронисты потеряли к ним всякий интерес, как только им стали известны достижения сейсмологии, основные положения которой была разработаны во II в. н. э. Единственной целью была немедленная практическая польза: любая наука в Китае была не вехой на пути познания, а инструментом, способным служить государству.
Среди публикаций, полезных правительству, можно обнаружить обширную литературу, посвященную географии, картографии и в целом изучению земли.
Ее существование восходит к эпохе Поздняя Хань, как об этом свидетельствует карта, найденная в 1971 г. в могиле № 3 Мавандуэй, около Чанша. Известен также труд «Исследование государства Юэ» (I в.). Три века спустя, в 347 г., научный труд о Сычуани («Хуа ян го ши») положил начало долгой традиции, закрепленной императорским указом 610 г. Отныне в каждой префектуре должно было составляться ее полное описание, иллюстрированное картами и диаграммами. Эти описания подвергались постоянному пересмотру, они были базовой документацией хорошего чиновника. Труды, созданные в период Сун, были самыми подробными, среди работ такого типа, например «Прошлое, как в зеркале» («Мэн лян лу»), представляют собой подлинную живую картину повседневной жизни Ханчжоу. Эти отчеты состояли их двух частей — текстов и карт.
Если тексты содержали описания, то карты были предметом ревнивых забот чиновников, как гражданских, так и военных, которые считали их тайной. Более того, все старые карты уничтожались в ходе периодических уничтожений императорских архивов, сжигавшихся после написания истории предшествующей династии. Таким образом, нам известны только имена отца китайской картографии Бэй Сю (224–271) и его позднего соперника Цзя Дана (730–805), автора крупномасштабной карты на прямоугольной координатной сетке. Математик Шэнь Гуа (1030–1094) выполнил несколько кратких обзоров и планов рельефа страны, которые, к сожалению, до нас не дошли. Однако известно, что он использовал градуированный треугольник, baculum, использование которого на Западе начинается не раньше 1321 г.
Всего сто лет спустя, в XII в., развился обычай гравировать карты на камне, как раньше поступали только с классическими текстами. Таким образом, период Сун стал подготовительным периодом для великой картографии периода Юань, а через нее и всего современного Китая. Ведь знаменитый «Атлас для повозок» («Юйди ту») Чжу Сыбэня (1273–1337) использовался вплоть до XIX в. Впрочем, знаменательный факт, но в нем не отображены административные границы: его автор, даосский монах, составлял карту священных мест.
То же стремление к конкретному знанию объясняет и развитие естественных наук. Кажется, что китайцы не меньше, чем их европейские братья, очарованы возможными алхимическими переменами: до конца своей жизни Су Дунпо (1036–1101), величайший поэт эпохи Сун, искал философский камень. Магия даосизма, как и европейское колдовство, была основой для значительного числа открытий, например мышьяка, пороха или ртути, открытая за 1300 лет до н. э., многие из которых сегодня считаются открытиями в сфере геологии, ботаники, зоологии, медицины и фармакологии.
Минералогия пользовалась особым благоволением, так как китайцы считали, что все металлы имеют общее происхождение и что в лабораторных условиях можно воссоздать некоторые камни. Впрочем, подобные процессы сегодня засвидетельствованы и используются при создании искусственных драгоценных камней. Именно в правление династии Сун знания о камнях получили особое развитие, появилась мода украшать сады и интерьеры вычурными и красиво расписанными камнями. Технические знания также способствовали развитию этого пристрастия. В начале XII в. (ок. 1115 г.) «Исправленная фармакопея» («Чжэн лэй бэнь цао») Шэнь Вэя упоминает о 215 видах минералов, тогда как подобный трактат VII в. приводит только несколько разновидностей. Изобретательные ремесленники в то же время начинают осваивать многочисленные химические реакции, которые использовались для получения нашатыря, селитры, квасцов и множества элементов, использовавшихся для достижения тончайших цветовых оттенков в глазуровании фарфора.
Шэнь Гуа сообщал об одном знатоке, который особенно тщательно пытался выяснить составляющие части гор, что уже в VIII в. он умел определять природу окаменелостей и излагал историю образования горных складок. В правление династии Сун любопытные люди спускались на дно пещер, где неожиданно открывали течение подземных рек и положение окаменевших источников. Шэнь Гуа и сам пристрастился к подобному роду изысканий. Он предсказал возможность использования нефти, которая была открыта еще в период Хань, однако не имела никакого употребления, и вырубка леса, который использовался в качестве топлива, продолжалась.
Наконец, именно в эпоху Сун с целью найти замену дереву впервые начали использовать уголь, обилие которого позволяло без труда усовершенствовать процесс обработки железных руд.
Стремление все классифицировать не могло не коснуться медицины и фармакопеи. Медицина находилась в ведении специальной имперской канцелярии, в задачи которой входили публикация и переиздание рукописей и трактатов. Существовало фундаментальное различие между «внутренней медициной» (нэй гэ), т. е. общей медициной, и «внешней медициной» (вай гэ), т. е. хирургией, к которой китайцы всегда относились очень сдержанно.
От периода Хань до эпохи Сун эта тенденция только усилилась. Циклические концепции пользовались спросом, согласно им роль врача состояла в том, чтобы восстановить временно нарушенную гармонию между элементами инь и ян тела и дыхания. К этому, в соответствии космогоническим представлениям китайцев, нужно еще добавить теорию четырех элементов (воздух, земля, вода и огонь), на которую повлияли греческая философия и индийский буддизм. В особенных, не поддающихся другим видам лечения случаях практикующий врач обращался к иглоукалыванию, которое получило широкое распространение с периода Шести Династий.
Однако главная заслуга сунских ученых в области медицины заключалась в распространении знаний и практического внедрения клинического наблюдения, которое практиковалось еще в правление династии Тан. В XII в. параллельно с древними великими трудами, например «Трактат о болезнях, вызванных холодом» Чжан Чжунцзина (ок. 168 г.), китайского Гиппократа, использовался новый учебник для деревенских врачей (хэ чжи цзю фан). Медицинские специализации, такие как гинекология или педиатрия, развивались равномерно. А в середине XIII в. Сун Цы составил первый трактат по судебной медицине (си юань лу). Наконец, получили распространение правила элементарной гигиены, а чистка зубов, которой так восхищались специалисты варварской династии Ляо, и зубная паста были известны с XI в. Однако более всего в период династии Сун мыслители и политические реформаторы этого времени прославились своей человечностью и сочувствием к людям, которым они стремились продлить жизнь, используя все способы, известные на протяжении многих веков.