Страница 5 из 122
Относительная хронология палеолитических культур все еще остается дискуссионной: например, в Англии клэктон, повидимому, следует за абвилем и предшествует ашелю; то же самое мы видим в Бельгии. В любом случае преемственность культур связана с техническим прогрессом и модернизацией традиционных способов изготовления орудий.
В Западной Европе в пространственно-временном отношении техники эолитов и техники рубил различаются в большей степени, нежели в Европе Центральной и Восточной. Но в любом случае они оказывают взаимное влияние, и в конце ашеля мы найдем рубила, обработанные на манер эолитов. Эти взаимосвязи благоприятствовали развитию технических новшеств, характерных, в частности, в конце нижнего палеолита и на протяжении всего следующего периода для леваллуа-мустьерских культур.
Эта эволюция сначала осуществлялась медленно, измеряясь тысячелетиями, бесконечная череда которых нас удивляет. Однако люди нижнего палеолита оказались способны закрепить техническую эволюцию рядом усовершенствований и взаимных контактов и заложили основы для дальнейшего развития.
Как подчеркнул Андре Леруа-Гуран, трудно «отсечь», особенно в мировых масштабах, один палеолит от другого. Стремление вписать в предельно строгие хронологические рамки культурную эволюцию позволило отделить «наложение» одного палеолита на другой от «обособленного зарождения». Но менее строгое, характерное для Запада традиционное деление на основе технических факторов сохраняет все свое значение. Средний палеолит характеризуется в первую очередь производством эолитов, высеченных из заготовленных нуклеусов, в отличие от клэктонских и ашельских эолитов, полученных посредством откалывания от необработанной основы. Но использование различных техник при «изготовлении» одного типа орудий приводит в период среднего палеолита к двойственности, которая выражена в леваллуа-мустьерской культуре, названной по двум стоянкам — Леваллуа-Перре и Мустье. Эта двойственность, основанная, согласно последним исследованиям, на «одном лишь техническом движении», распространилась и на другие исторические и экологические аспекты.
Это говорит о том, что значительная экстенсивность леваллуа-мустьерских индустрий в Европе и распространение по всему древнему миру сравнимых культур подтверждают однообразие эволюции, отличающее всю первобытную эпоху. Сегодня изза недостатка возможностей и знаний трудно продвинуться в изучении истоков палеолитических культур. Кроме того, не исключено, что сами технические процессы были сосредоточены в весьма удаленных друг от друга местах. Со временем леваллуамустьерские индустрии тесно переплелись в традицию, объединившую техники изготовления рубила и форм орудий, характерных для предшествующих индустрий эолитов. Что касается продолжительности, средний палеолит охватывает период с конца межледникового периода рисс-вюрм до высшей точки вюрмского оледенения.
Это эпоха, когда формируется новая человеческая группа, представленная палеоантропами, потомки которых по воле случая получили имя «неандертальский человек». Возможно, что присутствие неандертальцев в Европе и распространение леваллуа-мустьерских культур было только случайным совпадением. Однако сам факт того, что ископаемые останки неандертальцев хронологически соотносятся со следами леваллуа-мустьерской культуры, позволяет предположить их взаимосвязь.
Мы говорили только о технике изготовления каменных орудий, но их использование (речь идет о скребках, наконечниках и, прежде всего, о резцах) было напрямую связано с образом жизни. В эпоху среднего палеолита человек остается охотником: он должен убивать дичь, чтобы добыть пропитание. Будучи современником больших жвачных животных, для поимки которых требовались совместные усилия, существование группой, человек должен был также защищать себя от хищников. Изменения климата, повлекшие за собой перемещение животных, привели и к перемещению человека. Климатические скачки способствовали сезонным миграциям, кочевничеству. Холод, усилившийся с наступлением вюрмского оледенения, заставил человека искать убежище в естественных пещерах. Но в периоды более мягкого климата человек предпочитал большие плато на лёссе вдоль рек. Его жизнь по-прежнему строго подчинялась окружающей природе, а способность к изобретениям ограничивалась обработкой орудий и примитивного оружия и защитой входа в убежище каменной оградой. Но уже первые погребения, также обнесенные камнем, свидетельствуют о зарождении представлений о загробном мире.
Средний палеолит, каковы бы ни были его хронологические рамки, представляет собой своего рода долгий застой по сравнению со следующим периодом, когда кривая эволюции резко поднимается. В евро-азиатском пространстве начало этого нового этапа, или верхнего палеолита, по данным прежде всего радиоуглеродных исследований, можно обозначить периодом между 40 и 30-м тыс. до н. э. Тем же углеродным методом удалось определить приблизительную хронологию его фаз: ориньяк — 40–30 тыс. лет до н. э., граветт — 27–20 тыс. лет, солютре — 18–15 тыс. лет, отдельные стадии периода мадлен — примерно 15–10 тыс. лет до н. э.
Важным источником информации по первобытной истории, наряду с каменными орудиями, являются изделия из кости, украшения, остатки жилищ и погребений и, наконец, произведения первобытного искусства. Все это в совокупности позволяет нам расширить, обосновать и дифференцировать знания об этой эпохе.
До сих пор нет приемлемой универсальной хронологической шкалы, в частности для древнего мира, но более точные и основательные исследования, проводимые на Западе, вносят драгоценные справочные ориентиры. Каменная индустрия, следы которой распространены наиболее широко, остается основной направляющей этих исследований. При этом изучаются как вариации, так и аналогии, что позволяет, с одной стороны, рассмотреть конкретный материал в рамках общих явлений, проследить распространение относительно единых обширных культурных комплексов, таких как ориньяк, а с другой — географически классифицировать культуры, установив связь между некоторыми культурными комплексами и большими природными регионами. Культурные вариации во времени и пространстве наводят на мысль о комплексном динамизме, свойственном историческому процессу в целом.
В данной работе не ставится задача детально рассмотреть региональные или хронологические культуры и проанализировать технику, давшую толчок развитию различных типов орудий труда. За более подробными сведениями подобного рода читатель может обратиться к работам на эту тему, опубликованным в последние годы, в частности, во Франции.
Ограничимся рассмотрением соотношения на Западе между развитием ориньяка и появлением Homo sapiens. Человек из Гримальди был современником ориньяка, из Шанселада — солютрео-мадленского периода, а человек из Кроманьона существовал на протяжении всего верхнего палеолита. Каким бы ни было их происхождение, образ жизни этих людей, как и их предшественников, продолжал жестко зависеть от природной среды. В наиболее холодные периоды (конец ориньякского и начало мадленского) они укрывались главным образом в пещерах и под навесами скал, где обнаружены следы их деятельности, скопившиеся в различных наслоениях, — источник ценных сведений для археологов. Охота, и прежде всего охота на оленя, на протяжении всего периода холодов составляла основное занятие этих людей.
Как показывают раскопки в Арси-сюр-Кур, переход от среднего к верхнему палеолиту в эпоху шательперрон (до 30 тыс. лет до н. э.) характеризуется сосуществованием каменных мустьерских традиций и новых элементов, которые свидетельствуют уже о более сложном образе жизни: это и крытые круглые хижины, и развитие костяного производства, и первые украшения. В ориньякский период зарождается искусство, которое достигло своего апогея в солютрео-мадленскую эпоху. Периодом до 18 тыс. лет до н. э. датируют первые скульптурные работы на Западе и в бассейне Дона. Создавая образное искусство, человек ощутил насущную потребность в формировании новых представлений об окружающем мире, его интерпретации.