Страница 3 из 75
Но, как давным-давно, во времена династии Джамбон говорил философ Дохай, все проходит. Настал день, когда министр финансов Яэбу попытался рассказать Цотуге, как действует это чудесное новое изобретение — бумажные деньги. Император настойчиво требовал объяснить, почему нельзя просто отменить все налоги, чтобы людям жилось полегче, и платить по государственным счетам только что напечатанными банкнотами. Цотуга пребывал в раздражении, потому что накануне еще одна из его драгоценных безделушек затерялась.
— Ваше небесное величество! — принялся причитать Яэбу. — Это уже пытались проделать в Гволинге полвека назад! Ценность бумажных денег свелась к нулю. Ни один человек не стал торговать, поскольку никто не хотел получать ничем не обеспеченные банкноты. Они снова были вынуждены вернуться к меновой торговле.
— Мы считаем, что несколько голов, насаженных на шесты, поправят такое положение, — грозно изрек Цотуга.
— Царь Гволинга уже пробовал это средство, — ответил Яэбу. — Но ничего не добился. Рынок оставался пустым. Горожане начали голодать…
По мере того как дискуссия продолжалась, император, который имел весьма слабое понятие об экономике, все больше раздражался и терял терпение. Не обращая на это внимания, Яэбу продолжал приводить доказательства. В конце концов император вспылил:
— Да поразит огонь твою задницу, Яэбу! Мы покажем тебе, как все время повторять своему повелителю «нет», «однако» и «невозможно»! Вон отсюда, любезный!
Цотуга неожиданно выхватил веер, раскрыл его и махнул на Яэбу. Министр исчез.
«Да, — задумался Цотуга, — эта штука, и вправду, действует. Теперь нужно вернуть Яэбу, я ведь на самом деле не собирался уничтожать этого достойного человека. Просто он раздражал меня бесконечными «если», «но» и «нельзя». Ну-ка, посмотрим, куда же я дел книгу шифров? Помнится, я спрятал ее в особом месте, чтобы при случае сразу найти. Но где это место?»
Сначала император заглянул в широкие рукава расшитого шелком халата, которые в Куромоне служили вместо карманов. Там книги не оказалось.
Затем император встал со своего делового трона и отправился в императорский гардероб, где висело на вешалках больше ста халатов. Шелковые халаты для официальных случаев, тонкие на теплое время года и стеганые на зиму. Окрашенные в алый, изумрудный, шафрановый, голубой, кремовый, фиолетовый и все другие цвета, которые только были в распоряжении красильщиков.
Цотуга шел вдоль одежд, ощупывая рукава каждого. За ним следовал хранитель императорского гардероба, приговаривая:
— О божественный властитель! Позволь твоему недостойному слуге избавить тебя от столь низкого занятия!
— Нет, мой добрый Шакатаби, — отвечал Цотуга, — мы никому не можем доверить эту работу.
Цотуга прошел вдоль всего ряда халатов, старательно проверив каждый из них. Затем он начал искать по всему Запретному дворцу, выворачивая ящики письменных столов и комодов, перебирая полки с бумагами и требуя, чтобы ему подали ключи от сундуков и сейфов.
Спустя несколько часов усталость вынудила императора прекратить поиски. Упав на резное кресло в Тайном чертоге, он ударил в гонг. Когда в комнату прибежали слуги, император объявил:
— Мы, Цотуга Четвертый, обещаем в награду сотню золотых драконов тому, кто найдет пропавшую книгу шифров для нашего чудодейственного веера!
Весь этот день в Запретном дворце шли лихорадочные поиски. Десятки слуг в войлочных тапочках сновали кругом, открывая все дверцы, шаря во всех ящиках, перебирая и разглядывая каждую вещь. Наступила ночь, но книга не была найдена.
— Проклятие! — пробормотал Цотуга. — Бедному Яэбу конец, если не найдется эта мерзкая книга. Да и с веером впредь надо быть осторожнее.
Наступила весна, все во дворце шло своим чередом. Однажды Цотуга катался на роликовых коньках по дорожкам дворцового сада вместе с военным министром Чингиту. Император упрекал Чингиту в недавнем поражении, которое куромонские войска потерпели от степных кочевников; министр приводил оправдания, которые Цотуга посчитал лживыми. И тут император вновь вышел из себя.
— Подлинная причина, — рявкнул император, — в том, что твой двоюродный брат, генерал-квартирмейстер, брал взятки, а на важные посты назначал своих никчемных родственников, поэтому наши воины были плохо вооружены! И ты знал об этом! Так вот же тебе!
Взмах веера, и Чингиту исчез. Таким же образом вскоре испарился первый министр Дзакусан.
Вскоре отсутствие министров стало ощущаться. Цотуга не мог самолично надзирать за сотнями чиновников обезглавленных министерств. Государственные служащие все больше погрязали в распрях, безделье, кумовстве и казнокрадстве. Дела в Куромоне шли плохо из-за инфляции, вызванной тем, что Цотуга ввел в обращение бумажные деньги. В правительстве началась неразбериха.
— Вам нужно что-нибудь придумать, государь, — сказала императрица Насако, — не то пираты с архипелага Гволинг и эти степные разбойники разделят Куромон на кусочки. Как апельсин.
— Но что же, во имя пятидесяти семи главных божеств, я могу сделать? — воскликнул Цотуга. — Черт возьми, если бы у меня была книга шифров, я смог бы вернуть Яэбу, и он привел бы в порядок финансы.
— Забудьте об этой книге. На вашем месте я бы сожгла чудодейственный веер, пока он не принес еще больших неприятностей.
— Ты сошла с ума, женщина! Ни за что!
Насако вздохнула.
— Как говорил мудрец Дзуику, тому, кто использует тигра как сторожевую собаку, чтобы охранять свои богатства, вскоре не будут нужны ни богатства, ни сторожевая собака. Во всяком случае, назначьте нового первого министра, чтобы он разобрался в этом хаосе.
— Я просмотрел список возможных кандидатов, но всех отверг. Один связан с людьми, пытавшимися убить меня девять лет назад, другого обвиняют во взяточничестве, хотя прямых доказательств и не имеется, третий слаб здоровьем…
— Есть ли в вашем списке Замбен из Джомпеи?
— Первый раз слышу это имя. А кто он?
— Главный надзиратель за дорогами и мостами в провинции Нефритовых гор. Говорят, он прекрасно умеет управляться с людьми.
— Как ты о нем узнала? — подозрительно спросил император.
— Он двоюродный брат моей первой придворной дамы. Она уже давно превозносит его достоинства. Я особенно не прислушивалась к ее ходатайствам, зная, что государь не любит, чтобы мои придворные использовали свое положение в интересах собственной родни. Но в вашем теперешнем затруднительном положении вы могли бы хотя бы посмотреть на него.
— Прекрасно, пусть его покажут.
Таким образом Замбен из Джомпеи стал первым министром. Бывший надзиратель за дорогами и мостами был лет на десять моложе императора. Красивый, веселый, очаровательный и беззаботный, он скоро сделался популярным при дворе, — если, конечно, не считать тех, кто возненавидел нового фаворита. Цотуга, правда, уличал Замбена в легкомыслии и говорил, что тот с недостаточным уважением относится к тонкостям дворцового этикета. Но Замбен проявил себя как способный администратор, и вскоре государственная машина заработала без сбоев.
Однако, как говорится, самая плохая крыша во всей деревне у кровельщика. Император не подозревал, что Замбен и императрица Насако были тайными любовниками. Впрочем, они стали ими еще до его возвышения. Прежде обстоятельства препятствовали удовлетворению их страсти, они могли лишь изредка встречаться в одном из летних павильонов Насако на холмах.
В Запретном дворце встречаться стало еще труднее. Дворец кишел слугами, которые мгновенно разнесли бы сплетни. Влюбленной парочке приходилось прибегать к «военным хитростям». Как-то раз Насако объявила, что удаляется одна в летний дом, чтобы сочинить поэму. Ко всему прочему Замбен неплохо писал стихи, он заранее сочинил за нее поэму, а затем спрятался в летнем доме, дожидаясь ее прибытия.
— Этого стоило так долго ждать, — сказала императрица, надевая одежды. — Толстый дурак Цотуга уже год не прикасался ко мне, а для женщины с горячей кровью, вроде меня, необходимо часто подбрасывать дрова в огонь. Представляешь, он даже не посещает своих хорошеньких молоденьких любовниц, хотя ему нет еще и пятидесяти.