Смертельные поцелуи

1 июня.

– Франческа? – раздался голос Рурка.Она ничего не слышала и не видела. Харт сказал ей, что уезжает в Бостон, а вчера вернулся из Филадельфии. И перед ней доказательство того, что Харт ей солгал.

Глава 4

Вторник, 3 июня 1902 года. 10:00

Ли Анна Брэг, миниатюрная женщина с восхитительными волосами, зелеными глазами и фарфоровой кожей, всю свою жизнь славилась необыкновенной красотой. Но сейчас, накладывая на лицо румяна и помаду, она видела в зеркале отражение женщины невзрачной и совсем ей не знакомой. Под глазами появились темные круги, она всегда рано ложилась спать, но заснуть не могла. Хуже того, в глазах появился испуг, вполне соответствовавший внутреннему глубокому отчаянию.

Ли Анна сидела в инвалидном кресле, разглядывая собственное отражение, зная, что за дверью спальни стоит нанятый мужем слуга, готовый исполнить любой ее приказ. Рядом нетерпеливо притоптывала дочь Кейти, изнемогая от желания спуститься наконец вниз.

Кейти не была ее биологической дочерью. После их с Риком примирения они воспитывали Кейти и Дот – двух сестер. Их мать была убита, и Франческа Кэхил временно привезла девочек в их дом. Прошли месяцы, прежде чем Ли Анна полюбила их обеих, словно они были ее плоть и кровь. С Риком определенно происходило то же самое, и супруги приняли решение удочерить девочек официально. Теперь Ли Анна и представить не могла, каким был бы этот дом без девочек, как, впрочем, и ее брак.

Когда-то очень давно она была страстно влюблена. Не составляло большого труда понять, что, несмотря на четырехлетнюю разлуку, она все еще любит Рика Брэга. Как нелепо, что ее чувства к мужу остались неизменны, несмотря на присутствие в их жизни огромного количества противоречий, непонимания, даже предательства. Но это больше не имеет значения, поскольку она ему не подходит.

– Мама? – Кейти улыбалась, но смотрела с беспокойством.

Ли Анна ненавидела в девочках несвойственную возрасту проницательность. Взгляд Кейти был пронзительным, словно она понимала ее тревоги и подавленное состояние, была готова исполнить любую прихоть, чтобы хоть немного облегчить страдания матери. Ли Анна знала, что боль никогда не утихнет в ее разбитом сердце. Она заставила себя улыбнуться в ответ.

– Не могла бы ты позвать мистера Маккензи, чтобы он помог мне спуститься вниз?

Кейти радостно закивала и бросилась к дверям.

Ли Анна повернулась к инвалиду, отражавшемуся в зеркале, и улыбка сползла с лица, как только дочь убежала. Смотревшая на нее женщина все еще была привлекательной, несмотря на плохой цвет лица, шелковое лавандового цвета платье и украшения из аметистов необыкновенно ей шли. Она оглядела громоздкое кресло с большими колесами и ручками на спинке, чтобы его было удобно везти. Она стала инвалидом.

Ли Анна отвела взгляд, но картинка не исчезла, отпечатавшись в ее памяти. Она не переставала думать о том, что каждый раз, когда Рик на нее смотрит, он видит калеку.

Она потерла рукой ногу, напоминая себе, что его сострадание не должно ее трогать. В правой ноге появилась глухая боль, но левая по-прежнему оставалась полностью лишенной чувствительности, и так будет всегда. Врачи допускали, что со временем, после должных усилий и лечения, функции правой ноги могут в некоторой степени восстановиться, но левая была слишком сильно повреждена, чтобы надеяться хоть на малейшее улучшение. Зачем ей вообще прилагать усилия для того, чтобы заработала только одна конечность? Она никогда больше не сможет гулять, танцевать, заниматься любовью…

Ли Анна отдавала себе отчет в том, что мысли ее патетичны, она слишком сильно жалеет себя. Следует радоваться тому, что она осталась жива и у нее есть две прекрасные дочери. Господи, что бы она без них делала! Она смахнула слезы с глаз. Такие приступы жалости к себе случались, лишь когда она оставалась одна. Ли Анна повторяла себе, что ноги ей не нужны, поскольку у нее есть кресло и сиделка, убеждала, что должна быть счастлива стать матерью таких замечательных детей. Однако никакие стремления мыслить рационально не могли сдержать навалившуюся тяжким грузом меланхолию. Она была словно похоронена заживо, но все же смерть – не лучший выход из тупика.

Донесшийся из спальни звонок недавно установленного в доме телефона заставил ее вздрогнуть. Она положила руки на колеса, стараясь развернуться, но сил не хватало, она была еще слишком слаба. Слезы разочарования хлынули из глаз, когда она увидела направлявшегося к аппарату помощника. Это был молодой человек, высокий и весьма привлекательный.

– Одну минуту, сэр. Передам ей трубку.

Звонил Рик. Странное смешение ужаса и предвкушения заполнило ее душу. Интересно, будет ли так всегда – часть ее будет тосковать по его взгляду, словам, присутствию.

Маккензи вошел в гардеробную.

– Это комиссар, – доложил он и с легкостью выкатил кресло в спальню.

Оказавшись рядом с аппаратом, Ли Анна поспешила взять трубку – она стремилась по возможности скрывать от посторонних свою беспомощность. Однако трубка оказалась неожиданно тяжелой, а Ли Анна неловкой, поэтому трубка упала на пол. Женщина заморгала, но на этот раз слезы не успели выступить на глазах, поскольку Маккензи поспешно поднял ее и вложил в руку Ли Анны.

Она несколько раз глубоко вздохнула. Не стоит показывать мужу, насколько жалким стало ее положение.

– Рик?

– Ли Анна, как твои дела? – спросил он нейтрально-вежливым тоном.

Они общались, как посторонние люди, и ее это в данный момент устраивало.

– Все хорошо, – ответила она, ничуть не смутившись чудовищной лжи. – Ты уезжал куда-то вчера вечером. – Голос ее звучал несколько отстраненно.

Прошлой ночью Рика не было рядом с ней в постели. Он предпочитал иногда спать на диване в кабинете, что очень устраивало их обоих. Она лежала одна и думала, придет ли он сегодня, и холодела от страха, что он будет лежать рядом и, что еще хуже, захочет ее обнять. Однако вместо этого кто-то позвонил во входную дверь, и Рик ушел. Для Ли Анны не были неожиданностью такие поздние вызовы, связанные со служебной необходимостью.

– Обстоятельства одного дела требовали моего присутствия в управлении, – продолжал Рик. – Ты хорошо спала?

– Да, – опять солгала она, поскольку ей удалось поспать не более двух часов.

– Чем собираешься сегодня заняться?

У нее не было никаких планов. Она боялась вернуться к своей прежней жизни, ее пугала реакция друзей на ее появление в инвалидном кресле. Впрочем, она принимала всех посетителей. Дважды в неделю заезжала Франческа Кэхил – она была настолько доброжелательным человеком, что делала вид, будто у них не было никаких отношений в прошлом. Ее часто навещали родители Рика – Грейс появлялась почти каждый день. Но настоящим кошмаром стали для нее визиты старой подруги графини Бартоллы Бенвенте. Ли Анна понимала, что графиня втайне получает удовольствие от ее угнетенного состояния. Сколько же среди бывших друзей найдется людей с подобными желаниями?

– Пойдем в парк, как только Кейти вернется из школы.

– Погода сегодня чудесная. Постараюсь освободиться пораньше. – В голосе чувствовалась неуверенность.

Спазм сжал ее горло, словно Рик должен был вернуться с минуты на минуту. Перед глазами пронеслись картины из прошлой жизни, коллаж из воспоминаний. Все они были счастливыми, восторженными, страстными.

– Если дело серьезное, поступай так, как должен, Рик. Ты же знаешь, я ничего не имею против.

Он молчал, заставив Ли Анну задуматься, вызвал ли ее ответ облегчение или недоверие.

– Ты помнишь Дейзи Джонс? – спросил, наконец, Рик.

Ли Анна почувствовала интерес. Каждое слово он произносил с очевидной осторожностью, поскольку оператор телефонной станции мог слушать их разговор. В этом и заключался единственный недостаток столь удобного устройства, как телефон, – отсутствие конфиденциальности.

Дейзи ведь любовница Харта, во всяком случае, она была ею до недавнего времени.