Страница 45 из 56
— Шаман мне сказал, когда будет конец мира, и теперь меня ничего не расстраивает, — заявил Рыжий Пес.
— И когда? — с замиранием сердца поинтересовалась девушка.
— Вчера! — расхохотался сорванец. — И теперь для меня каждый день — счастье!
Он убежал, а Айра долго еще стояла и смотрела на лагерь.
Двое лекарей по очереди осматривали тех, кто не уберегся во время урагана. Молодой кочевник тщательно изучал копыто коня, несколько взрослых воинов обсуждали заточку на саблях. Седой пес, успевший прибиться к лагерю за столь короткое время, выкусывал блох в промежности, а рядом лежала обглоданная грязная кость.
Жизнь продолжалась.
Люди выглядели мрачными, и заботы их были связаны с войной, болью и смертью, но они все равно продолжали жить.
Опытные воины так же, как и Ритан, наверняка подозревали, что завтрашний штурм не может окончиться захватом Жако, но никто не смотрел на нее презрительно, никто не пытался сбежать.
Конечно, все они привыкли к тому, что за побег перед битвой или с поля боя могут повесить, а если уйдет целый отряд, то казнят каждого десятого, а остальных просто прижгут каленым железом…
Но дело было не только и не столько в этом — все эти люди верили в судьбу, в предопределение.
Айра наконец поняла то, что так долго не давало ей покоя, заставляло чувствовать себя чужой: они делали то, что считали лучшим и более правильным, но когда чувство долга сталкивалось в них с желанием лучшего, они отказывались от лучшего, говорили «так должно быть» и шли вперед, туда, где их ждали лишения, а возможно, и смерть.
И там, где любой житель Дораса сказал бы: «Катитесь в Хаос!», не забыв после этого сделать жест, отгоняющий злых духов, кочевник просто пожимал плечами и делал то, что было ему предначертано.
Айра вернулась в большой белый шатер — тот самый, где когда-то ее ждал Дайрут, где она жила до тех пор, пока ей в сердце не вонзили кинжал. Еще пару дней назад она не вошла бы в него, ушла бы спать в другое место, но в безумный рейд к Жако захватили почему-то только его, а обозы остались далеко позади.
И сейчас Айра сказала тихо:
— Пусть будет что будет.
В шатре было тепло и уютно, там ее ждали мягкие шкуры и подушки, а над углями в очаге кипел котелок с чаем.
«И это правильно, — отметил Голос. — Поверь, ты не пожалеешь».
Глубокой ночью Айра рывком села в постели — она не понимала, что ее разбудило, но чувствовала тревогу.
«Пора, — сказал Голос. — Время пришло».
Девушка достала щипцами горящий фитиль из масляной лампы и подожгла еще несколько светильников. Одевшись в штаны, рубашку и куртку, она выглянула наружу и толкнула одного из стоявших у входа Рыжих Псов.
— Пошлите за Имуром, он знает, что надо делать. И принесите мой доспех.
Еще несколько недель назад наместник Орды в Ранте прислал ей в подарок полный доспех из мифрила и легкий треугольный щит из того же металла. Скорее всего, когда-то очень давно его носил кто-то из малолетних родственников императора, а потом воинское облачение попало в руки захватчикам.
Тогда Айра только примерила доспех на себя — надевать его каждое утро, заставляя служанок затягивать ремешки и смотреть за тем, чтобы все было сделано правильно, ей показалось слишком сложным.
Девушке очень понравилось, как она выглядела в этом почти игрушечном, но таком крепком доспехе, сделанном гномами.
Но только теперь для него настало время.
До того, как принесли доспех, она успела сполоснуть лицо и выбрать для себя оружие. Из шести клинков, с которыми Айра хоть немного работала, она остановилась на узком полуторном бастарде из старой имперской стали.
Когда пришел Имур, сонный и не очень довольный, она сказала:
— Пора, время пришло.
Эта фраза, украденная ею у Голоса, звучала одновременно весомо и загадочно.
Имур мгновенно проснулся, взгляд его прояснился — наверняка он понял не больше, чем Хан-ши, но услышанного для него оказалось достаточно. Он помог Айре надеть доспех, затянул все ремешки и заправил их так, как надо, а потом показал, как держать щит правильно — в этом у девушки не было никакого опыта.
— Так ты его не потеряешь в бою, — сказал кочевник. — Вот здесь надо чуть подтянуть, а вот здесь — ослабить, чтобы не натирало. Лагерь потихоньку поднимается, и я послал за Ританом, а он приведет с собой пару сотен воинов.
— Ты все сделал правильно, — серьезно сказала Айра.
Она не понимала, что происходит, но чувствовала, что вот-вот случится нечто, то, чего она так ждала и чего не хотела для себя ни в коем случае.
Они вышли в ночь.
Вдали возвышались стены Жако, в стороне виднелись брошенные дома посадов, что днем станут пепелищем. Крепость, такая красивая и нарядная днем, сейчас казалась угрожающей и темной, в свете звезд она возвышалась над миром подобно черному монолиту.
У Айры мелькнула мысль о том, что зря они все это затеяли — какой штурм, в самом деле, когда вот-вот миру придет конец?
— Ты знаешь, откуда взялась эта штука? — спросила она Имура.
Уродливая исполинская глыба сейчас поднималась над горизонтом, закрывая почти треть небосклона.
— Да, — ответил тот. — Когда-то давным-давно, когда боги были еще юны…
— Нет, — рассмеялась Айра. — На самом деле, не из сказок.
Они медленно шли по лагерю в сторону Жако, и с разных концов лагеря подходили воины, которых собирал Ритан.
— Ну, точно-то никто не скажет, — смутился Имур.
— Вот это верно — никто, — заявила Айра. — Разве что…
Наверняка Голос владеет этими сведениями, но захочет ли он ими делиться?
— Наверняка хан знал, — уверенно сказал Имур. — Не Разужа, а Дайрут, наш хан.
— Дайрут, Дайрут, — зло буркнула Айра. — Что он мог знать? Меня учили лучшие наставники в мире. Я была рождена, чтобы править! А он — выскочка, наверняка из мелких дворян Империи! Да, он был красивым и сильным, в чем-то умным, но когда речь идет о знаниях, я уверена, он бы рядом со мной показался ребенком!
Имур тихо рассмеялся.
Айра и сама уже жалела о собственной вспышке — конечно же, ее не учили править. Младшая дочь в большой королевской семье, она могла надеяться в лучшем случае удачно выйти замуж и стать женой наместника провинции в Империи.
Хан-ши отвернулась от Имура, и тот не стал настаивать на продолжении беседы.
«Почему мы не можем договориться с горожанами Жако? — спросила она мысленно. — Если все равно нам придется выступить против сил Хаоса?»
«Потому что Хаос, когда лишился Орды как своей силы, искал других помощников — и нашел их в лице ведьмы Лиерры и интригана Мартуса Рамена. Договорившись с ними, ты поставишь под удар весь мир».
Айра глубоко вздохнула.
Она все детство мечтала о встрече с Лиеррой — одной из двух женщин, которым удалось пройти полное обучение в Сиреневой Башне. Она не хотела верить, что ведьма оказалась на стороне сил зла, что она договорилась с дьяволом и теперь ведет мир в Хаос.
Про Мартуса Рамена она также что-то слышала — его родной брат сейчас был высшим иерархом Светлого Владыки в Дорасе, и как-то это не очень хорошо сходилось, один брат священник, другой — слуга Темных Богов.
Но эти аргументы не произвели впечатления на Голос.
Тот объяснял, что возможно все, и даже не отрицал, что может ошибиться.
«Если ты права, то мы получим небольшую прибавку в силах, но при этом все вокруг сочтут тебя слабой, — сказал он. — А если прав я, но ты договоришься с ними, то они предадут тебя в самый важный момент, и мир погибнет».
И против этого Айра не смогла возразить.
Сейчас она стояла на окраине лагеря и смотрела на штуковину в небе, слегка похожую на некое гигантское облако.
А вдали возвышался Жако.
«У нас слишком много врагов», — произнесла королева Дораса про себя.
«Главное то, что мы — правы, — ответил Голос. — Ты же помнишь, плохие никогда не побеждают».
«Да, — с сомнением ответила Айра. — Но хорошие все же иногда умирают».