Серый Орден

В словах Грина присутствовала доля истины — парни молодцы, смогли овладеть основами созидания в рекордно короткий срок. Да и вообще, с самого начала привыкли разбираться с трудностями, грызть гранит науки. Если провести параллель с учениками истинно Серых магов, последние очевидно проигрывали: безынициативные, ограниченные множеством правил и кодексов, посохами, грузом традиций. А эти молодые и злые, жадные к знаниям… Но легче от таких мыслей не становилось. К тому же вон как радуются переходу ко второму этапу — разрушать и убивать так весело.

Сохраняя на лице бесстрастное выражение, Птиц резко вскинул руку и создал левитационный импульс. Лучшие статуи учеников медленно отделились от земли и переместились в центр поляны, тяжело осели. Та самая женщина с кувшином и воин с топором. Первая изящная и изысканная, второй — нарочито грубый, но грозный и харизматичный…

— Вот первый урок — вспомните основы настройки на Стихию. Обращайтесь к соответствующему Престолу, создавайте повелевающий импульс. Нужна обычная управляющая схема, как и для созидающих заклятий, но вместо всех параметров используйте два: форму Силовой петли и вектор. Подробнее прочтете завтра, нужные учебники выдам…

Птиц объяснял, приводил примеры, давал значения переменных и постоянных для самых обыкновенных атакующих заклятий. С каждой минутой глаза учеников расширялись, рты распахивались шире. Привыкли к трех— и четырехуровневым плетениям созидания, а тут сложность аховая. Закольцевал природную силу, придал определенные свойства — и мечи огненные шары как рыба икру…

— Так просто? — засомневался Грин. Наморщил лоб, попытался обратиться к Престолу Огня. После двух или трех попыток на ладони парня вспыхнул сгусток оранжевого пламени, яростно загудел. Аколит засмеялся с облегчением, запустил шар в небо и заставил красочно взорваться.

— Не туда.

— Что? — изумился Сворл, обернулся и ахнул — палец наставника указывал на статую женщины. — Но зачем?

— Цель, — отрезал маг. — И ты, Витар… твой объект рядом.

В голосе Ирна прозвучали командные нотки, облик и взгляд распространяли холод. Ученики вздрогнули, ошеломленно переглянулись. Зачем? Жалко же! Своими руками делали, трудились без продыху… а тут — сжечь результат многомесячной работы?.. Но нехотя подчинились. Сворл от волнения пару раз сбивал настройки, обжигался и шипел от боли. Витар медлил, еще надеясь на то, что приказ — шутка или минутная блажь. Но чуда не произошло, и первым швырнул заклинание Гар. Прозрачное воздушное копье пронзительно свистнуло, раздались грохот и треск. В стороны брызнули мелкие осколки, поднялось густое облако пыли. Статуя покачнулась, но устояла, левая рука и часть груди исчезли.

— Еще!

Второе копье оторвало монументу голову, разорвало туловище. Запахло паленым камнем, по траве рассыпались обломки. И тут не выдержали нервы у Грина — плотный комок пламени буквально разорвал женщину с кувшином на куски. Оба ученика отступили назад, с отчаянием глянули на наставника. Птиц лишь молча указал на следующие цели — растения. Деревце Сворла, сок которого прекрасно заживлял раны и снимал воспаления. И лианы Гара, цепкие и крепкие, — идеальные веревки.

Студенты побледнели, но ослушаться не посмели, принялись со слезами на глазах уничтожать растительность. Жгли, резали, вымораживали… долгих три минуты поляну оглашали хлопки и шипение, частый треск. Запахло дымом, на траве появились пятна выжженной травы. Обессиленно отшатнувшись, ученики тяжело задышали. На лицах читалось облегченное: неужто все?..

Чувствуя себя полнейшим ублюдком, Птиц снова создал заклятие левитации. Раздались жалобный скулеж и задушенное мяуканье. С разных концов поляны невидимые арканы притащили пса и кота, подвесили в воздухе. Мурлыка осматривался с изумлением, фыркал и пытался махать крыльями. Пес часто перебирал ногами, повизгивал…

— Еще…

Слова получились тихими, почти беззвучными — горло элементарно отказалось издавать звуки, — но студенты услышали. Отшатнулись от чародея, мелко задрожали. Лица уже не серые, а зеленые, глаза навыкате.

— Зачем? — выкрикнул Сворл.

— Уничтожить! — взревел Птиц разъяренно. — Поймете потом… Быстро!..

На бедного Грина было жалко взглянуть. Парень едва держался на ногах, вздрагивал и скрежетал зубами. Смотрел то на кота, то на взбешенного наставника… и сам не замечал слез, которые ручьями текли по щекам. Мотал головой, безумно вращал глазами. Убить человека трудно, а уж животное — кощунство и предательство.

Витар стоял рядом, крепко вбив ноги в землю. Полное лицо пошло болезненными пятнами, глаза тоже подозрительно блестели и быстро-быстро бегали в орбитах. Воин беспомощно взглянул на пса и медленно попятился. Оглянулся, попытался нечто сказать, но наткнулся на взгляд Ирна… быстро выдохнул, сделал жест отторжения.

Ослепительная вспышка затмила даже солнечное сияние, на миг стерла деревья и листву. Послышался дикий визг, толстая ветвистая молния отшвырнула массивное тело к краю поляны. Вспыхнуло пламя, вонь паленой плоти поглотила остальные запахи… Пес не двигался. Лежал на траве изломанной, дымящейся куклой, а из разорванного брюха на землю медленно сползали скользкие внутренности…

И тут не выдержал Грин, безвольно и тряско мазнул руками по воздуху. Тонкая пламенная стрела с шипением вырвалась из ладоней, оранжевым росчерком прошила кота. Мяуканье, хрипение, сочное потрескивание сгорающей шерсти… Мурлыка умирал долго. Бился в агонии на траве, рвал когтями землю и хлопал крыльями. Невидящие глаза казались провалами во Тьму, смотрели с укором.

Сворл захрипел и зарыдал, спотыкаясь и пошатываясь, бросился прочь, влетел в кусты. Крик мгновенно затих, и установилось нехорошее безмолвие. Шелестели листья, порхали бабочки, золотым дождем изливался свет. Кровь животных медленно растекалась по земле, болезненно контрастировала с по-весеннему сочной зеленой травой…

Медленные, тяжелые шаги прозвучали подобно грому с ясного неба, младший Гар остановился напротив наставника. Пронзил внимательным взглядом, болезненно и кривовато улыбнулся:

— Зря ты так.

— Знаю, — шепнул чародей обессиленно. — Но по-другому нельзя…

— Ломать не строить?! — хмыкнул воин, посмотрел печально и зло.

— Да, — коротко вымолвил Ирн, поразившись, насколько быстро и точно Витар уловил суть происшедшего. Студенты должны были понять простую истину — разрушать легче, чем строить… легче и веселее. Но когда убивают то, что ты долго и мучительно создавал, растил и лелеял, у тебя отнимают часть души. Ученики должны были прочувствовать, каково это, чтобы в дальнейшем не пользоваться силой безрассудно. Да, многие перегорят, не поймут цели испытания, ожесточатся. Но именно потому Птиц учил сначала созиданию — отверженные не смогут сильно навредить. Остальные же научатся соизмерять мощь, будут вспоминать боль потери.

— Я не отступлюсь, — сказал Витар.

— Убирайся, — устало пробормотал Птиц. — Оставь меня одного.

— Слушаюсь, учитель, — уже другим тоном произнес младший Гар, поклонился и неторопливо направился к границе рощи. Но в кустах задержался, добавил: — Он поймет. Не знаю, простит ли, но поймет…

Воин помедлил, словно в ожидании ответа. Но так и не дождался, махнул рукой и исчез в зарослях. А маг еще несколько минут стоял посреди поляны, дрожал и спорил с самим собой. Но в конце концов вздохнул и пошел к телам зверей. Зря делал астральные слепки, что ли?! Любой организм можно оживить, пока не начал отмирать мозг. Так что работы много.

Два дня прошло как в тумане. Ирн спрятался в лаборатории, запретил пускать к себе просителей, а ученикам дал небольшой выходной. Отгородился от внешнего мира, напряженно работал со следящими артефактами. Изучал астральные потоки, пытался осознать, почему предсказанная катастрофа отдаляется. Попутно следил за обстановкой в Аримионе и Скифре, наблюдал передвижения ратей религиозных фанатиков и имперцев. А если уж начистоту, просто заглушал гнусавый голосок совести упорным трудом.