Ложь. Записки кулака

В канун свадьбы, ранним утром, когда весь дом спал непробудным сном после трудового дня, Сашка встала, оделась и взяла узелок с бельем. Зайдя в большую избу, сняла с крючка ключи от амбара и вышла во двор. Ей навстречу кинулся огромный пёс, по прозвищу Волк, и положил свои лапы на плечи, перепугав Сашку до смерти. Придя в себя, она почесала его за ухом, оттолкнула и подошла к амбару. Смазанный замок открылся бесшумно. Она юркнула в открывшуюся щель и плотно закрыла за собой двери. Зажгла спичку, нашла подвешенный к матице фонарь «Летучая мышь» и зажгла его. Фонарь моментально рассеял мрак, и она увидела стоящую на полу и на полках целую батарею четвертей с самогоном, тазы с холодцом и бесчисленное количество жареной и пареной снеди. Взяв в углу легкий толкач, оставленный кем-то и неизвестно зачем, Сашка стала методично, не торопясь бить им всё, что попадалось ей под руку. Всё что нельзя было разбить, было перевернуто и растоптано. Разгромив всё, что только было можно, Сашка потушила фонарь, вышла из амбара, пересекла двор и через заднюю калитку вышла на гумно, таясь от людских глаз. В село она больше никогда не вернулась.

Наутро Пономарёвы встали рано. Подняли и ребятишек. Хотя на улице было темно, но во всём чувствовалось приближение рассвета. Ревели коровы, горланили петухи, хлопали двери и стоял тот неясный шум, который извещал, что начались деревенские хлопоты. Фёкла и Дуняша пошли доить коров, мужики отправились обходить скот. Когда снохи вернулись с полными подойниками молока и процедили его, началась уборка. Дарья колдовала над тестом, готовясь печь блины и варить лапшу. Собрали постели и вынесли в поветку. Потом умыли детишек, накормили их и одели в праздничные одежды. Взрослые тоже приоделись, и за этой суетой никто не вспомнил о невесте. Кинулись только тогда, когда пришли к ней подружки, чтобы готовить невесту к венцу. Сначала отсутствию не придали особого значения, мало ли где может быть невеста, но время шло, и тревога росла. Стали разбирать вещи и обнаружили, что нет её лучшей одежды. Послали старших сестер к родным и знакомым, но никто её не видел. Как в воду канула. Отец послал Сергея на гумно проверить ригу, овин, сараи — не наделала ли она чего над собой по глупости, но везде было пусто. А между тем уже рассвело, стали собираться родные и соседи, а у Пономаревых паника. Наконец Никита сделал предположение, что она просто где-нибудь спряталась и горевать нечего. Чтобы рассеять гнетущую обстановку он предложил угостить пришедших. Егор Иванович не любил пьяных, но на этот раз промолчал, ибо возле дома собралось достаточно мужиков, любителей дармовой выпивки. Потом стали искать ключ от амбара, но он как сквозь землю провалился. Егор Иванович распорядиться сбить замок. Сергей и Яшка вошли в амбар и, увидев полный разгром учиненный Сашкой, лишились дара речи. Позвали отца, и когда тот посмотрел на все своими глазами, то невольно пошатнулся, схватился за косяк и, согнувшись, пошел в дом.

С колокольчиками под дугой, обвитой лентами, с голосистой гармошкой, с гиканьем и свистом тройка Пономарёвых, запряженная в расписной тарантас, остановилась у дома невесты. Никто из Пономарёвых, убитых поступком Саши, не догадался предупредить Степана о случившемся. Не успела тройка остановиться, как все ездоки спрыгнули на землю и подошли к толпе, запрудившей всю улицу. Иван Хохол постарался одеть в свою одежду Степана и тот выглядел в непривычном одеянии не хуже, чем многие мужики, приодевшиеся по случаю праздника покрова. Хохол завел тройку во двор и стал распрягать. Егор Иванович опять, как и во время сватовства Сергея, доверил этот выезд только ему. Степан пошел к Егору Ивановичу, поздоровался с ним за руку и спросил о здоровье. Тот, отводя глаза, пригласил его в дом. Там он и рассказал Степану все, что случилось у них ночью. Степан, сгорбившись, вышел из дома, с трудом спустился с крыльца, махнул рукой сыну и пошел вдоль улицы. Митька, не понимая, что случилось, кинулся догонять отца. Отойдя от толпы, они остановились, о чем-то поговорили и, не оглянувшись, зашагали к себе домой.

Долго ещё Степан избегал людей, боясь взглянуть им в глаза, словно был в чем-то виноват перед ними. Митька, напротив, внешне ничем не проявил своего отношения к провалу своего сватовства, как- будто это его не касалось. Народ говорил, что с него, как с гуся вода. И напрасно, так как Митька не только не забыл своего позора, но и запомнил его на всю жизнь, поклявшись себе втайне отомстить Пономарёвым. Если бы знала Сашка, чем обернется для нее и её родни сумасшедший поступок, то смирилась бы со своей судьбой, принеся себя в жертву обстоятельствам, смирила бы свою гордыню и не подвергла своих родных тяжелым испытаниям. Но девичьи пути неисповедимы. Если бы думали они головой, а не сердцем, то многое в жизни было бы по-другому.

Дня через три после скандала со свадьбой, Митьку Жука и председателя сельсовета Александра Ивановича Попова вызвали в уезд, в комитет ВКП (б). До этого Митька был в уезде только один раз, когда создавал сельскую коммуну. Они ехали молча, хмурые. Каждый думал о своем, теряясь в догадках. Зато возвращался Митька в приподнятом настроении и даже пытался напевать какой-то мотив. Попов, наоборот, был по-прежнему хмур и неразговорчив. Приехали они домой к вечеру и тут же распорядились собрать актив. Собралось тринадцать человек, в основном тех, кто побывал в коммуне. Митька Жук оглядел присутствующих, расположившихся на скамейках, встал, одернул гимнастерку, постучал рукой о край стола и сказал:

— Товарищи, мы собрали вас по очень важному вопросу. По решению уездкома партии нам нужно провести собрание беднейшего крестьянства. Считаю собрание открытым. И прошу не курить, так как у нас есть женщины. На собрание выносится несколько вопросов, которые нам рекомендовал представитель Обкома партии товарищ Полозов. Он дал нахлобучку уезду, да и многим селам за то, что мы плохо внедряем в жизнь решение XV съезда ВКП (б) и пятилетнего плана коллективизации. Досталось и нам с Александром Ивановичем. Мы с вами ни разу не прорабатывали решение последнего съезда, а ведь эти решения являются программой всей нашей жизни. Главное в них — это перестройка деревни, переход к общественному хозяйству — колхозу. Мы же все отдали в руки кулаков, а сами смотрим, что нам достанется. Отныне мы сами будем руководить селом и для того, чтобы объединиться, нужно размежеваться, как сказал товарищ Полозов. Для этого необходимо составить списки бедноты и списки кулаков. Бедняки все находятся здесь, а поэтому не будем о них рассуждать. Тех, кто не пришел, мы включим в списки после. А вот список кулаков нужно обсудить. Теперь мы совместно будем решать все вопросы нашей жизни и получим положительный результат только в том случае, если все будем заедино. В противном случае кулаки нас сожрут, а потому сразу переходим к составлению списка кулаков. Первичная партячейка предлагает внести в этот список следующих граждан:

1. Поляков Михаил Михайлович, мельник;

2. Рыбин Митрофан Ильич, две коровы и две лошади;

3. Рыбин Иван Митрофанович, две коровы и две лошади;

4. Рыбин Илья Митрофанович, две коровы и две лошади;

5. Лавлинский Иван Иванович, две коровы и две лошади;

6. Лавлинский Николай Иванович, две коровы и две лошади;

7. Дымков Никифор с сыновьями, шесть коров и семь лошадей, молотилка и косилка;

8. Чульнев Григорий с сыновьями, четыре коровы, две лошади, молотилка и косилка;

9. Пономарёв Митрофан Иванович, шесть коров и шесть лошадей, молотилка и косилка;

10. Пономарёв Егор Иванович, две коровы и две лошади, веялка, косилка и молотилка;

11. Пономарёв Сергей Егорович две коровы и две лошади, веялка, косилка и молотилка;

12. Пономарёв Никита Егорович, две коровы и две лошади, веялка, косилка и молотилка;

13. Попов Егор Яковлевич, две коровы и две лошади, веялка, косилка и молотилка;

14. Преображенский Василий Васильевич, священнослужитель, настоятель церкви села.

15. Шмидт Альберт Альбертович, бывший управляющий имением барина Сомова.

16. Пономарёв Владимир Иванович, кузнец, своя кузница.