Страница 18 из 160
Корита пожал плечами.
— Я постараюсь быть кратким. Важнейшей доминирующей чертой «зимнего» периода цивилизации является растущее понимание миллионами индивидуумов того, в чем состоит суть происходящего. Люди становятся нетерпимыми к религиозному, или с позиции сверхъестественного, объяснению того, что происходит в их телах и умах, в окружающем мире. С ростом знаний даже простые умы начинают видеть вглубь, впервые и полностью отрицают наследственное превосходство меньшинства, отвергают его. И начинается борьба за власть… Именно эта, выросшая до огромных пределов, борьба является общей чертой «зимних» периодов всех цивилизаций, увековеченных историей. К лучшему или к худшему, но борьба обычно начинается в легальных рамках систем, которые тяготеют к защите осажденного меньшинства. Последующие поколения автоматически подключаются к борьбе за власть. Результатом является рукопашная. Охваченные негодованием и стремлением к власти, люди следуют за мудрыми и тоже сбитыми с толку вожаками. Повторяется одно и то же, беспорядок неминуемо ведет к развязке. Рано или поздно одна из групп завоевывает влияние. Оказавшись у вершины власти, лидеры завоевывают и насаждают «порядок», увлекая при этом миллионы в провал. Господствующая группа начинает активно тормозить всякого рода прогресс. Права, свобода и прочие институты, необходимые любому организованному обществу, становятся средствами давления и монополизации. Борьба в такой ситуации становится трудной, а потом и невозможной. И тут мы наблюдаем быстрый переход к кастовой системе Древней Индии и другим, менее известным, но откровенно жестоким обществам, таким, как Рим после 300 года н. э. Индивидуумы не могут подняться выше своего уровня. Ну как, помогла вам моя краткая зарисовка?
Гросвенф задумчиво проговорил:
— Как я уже сказал, я хочу решить проблему, заданную мне мистером Кентом, не впав при этом в эгоистические ошибки человека «зимнего» периода, описанные вами. Я хочу знать, могу ли я защищаться от него, не усугубив при этот враждебных отношений, уже имеющихся на борту «Гончей».
Корита сухо улыбнулся.
— Это будет трудная победа, если она возможна вообще. Исторически на базе масс проблема еще никогда не решалась. Что же, желаю вам удачи, молодой человек!
В эту минуту все и случилось…
Глава 3
Они остановились у стеклянной комнаты на этаже Гросвенфа. Впрочем, это было не стекло, как и не комната. Это была ниша во внешней стороне корпуса, а «стекло» — разновидность сплава прочного металла. За ним находился вакуум и беспредельность пространства.
Гросвенф рассеянно отметил, что корабль оставил за собой маленькое созвездие, которое проходил недавно. Были видны лишь некоторые из пяти тысяч солнц системы. Она разжал губы, чтобы сказать: «Я бы хотел еще раз поговорить с вами, мистер Корита, когда у вас будет свободное время».
Но он не успел сказать этого. В стекле напротив него появилось неясное движущееся изображение женщины в шляпе с перьями. Изображение колебалось и мерцало. Гросвенф почувствовал, как сильно напряглись мышцы его глаз. На мгновение его сознание потухло, но затем на него обрушился шквал звуков, перед глазами замерцали световые блики и резкая боль пронзила тело. Гипнотические галлюцинации! Эта мысль была подобна разряду электрического тока. Однако она его и спасла. Благодаря умению руководить своими физическими способностями он смог мгновенно рассеять механический соблазн световых пятен. Резко повернувшись, он закричал в ближайший коммуникатор:
— Не смотреть на изображения! Это гипноз! На нас напали!
Отвернувшись от коммуникатора, он споткнулся о бесчувственное тело Кориты. Остановившись, он опустился на колени.
— Корита! — настойчиво позвал он. — Вы меня слышите?
— Да.
— Вы повинуетесь моим словам, ясно?
— Да.
— Вы начинаете расслабляться, все забываете. Ваше сознание спокойно. Действие образов слабеет. Теперь оно совсем прекратилось. Образы исчезли. Вам ясно? Совсем исчезли…
— Понимаю…
— Они не смогут на вас воздействовать. Каждый раз, видя изображение, вы вспоминаете одну из приятных домашних сцен. Вам ясно?
— Да.
— А теперь пробуждайтесь. Буду считать до трех. Раз… два… три… просыпайтесь!
Корита открыл глаза и озадаченно спросил:
— Что со мной случилось?
Гросвенф в нескольких словах объяснил ситуацию и приказал:
— А теперь идемте, быстро! Несмотря на встречное внушение, цветовые пятна продолжают попадать в поле моего зрения.
Он потащил ошеломленного археолога к «Некзиальному отделу». За первым же поворотом они натолкнулись на неподвижное человеческое тело, лежащее на полу.
Гросвенф пнул его ногой, причем не слишком осторожно. Он хотел получить ответную реакцию.
— Вы меня слышите? — резко спросил он.
Человек шевельнулся.
— Да.
— Тогда слушайте. Световые изображения на вас больше не действуют. А теперь вставайте, вы проснулись.
Человек вскочил и, пошатываясь, ринулся на него. Гросвенф отпрянул, и нападающий пронесся мимо. Гросвенф приказал ему остановиться, но тот, не оглядываясь, продолжал идти вперед. Эллиот схватил Кориту за руку.
— Кажется, я занялся им слишком поздно.
Корита изумленно покачал головой. Его взгляд обратился к стене, и из произнесенных им слов стало ясно, что внушения Гросвенфа не оказали полного действия или были уже поколеблены.
— Но что они такое? — спросил он. — Разве вы на них не смотрите?
Не делать этого было чрезвычайно трудно. Гросвенфу приходилось держать глаза закрытыми, чтобы бьющие от изображений лучи не попадали в глаза. Сначала ему казалось, что изображения повсюду. Потом он заметил, что женские силуэты, как-то странно раздвоенные, занимают прозрачные и полупрозрачные секции. Таких секций было сотни, но все-таки было какое-то ограничение.
Затем они увидели еще несколько людей. Жертвы лежали на неравных расстояниях друг от друга. Дважды они наталкивались на людей, находящихся в сознании. Один из них стоял у стены на их пути, уставившись куда-то невидящим взглядом, и не двинулся с места, когда Гросвенф и Корита проходили мимо.
Другой испустил вопль и, схватив вибратор, выпалил из него. Луч ударил в стену за спиной Гросвенфа. Тогда он бросился на человека и свалил его на пол. Человек — Эллиот узнал помощника Кента — злобно уставился на него и прохрипел:
— Чертов шпион! Мы еще доберемся до тебя!
Гросвенф не стал задерживаться, чтобы уяснить причины удивительного поведения человека. Но, подходя вслед за Коритой к двери «Некзиального отдела», он весь напрягся. Если тот химик мог так быстро поддаться чувству ненависти к нему, то чего можно ожидать от тех пятнадцати, которые расположились в его комнатах.
К своему облегчению он увидел их лежащими на полу без сознания. Он торопливо достал две пары темных очков — одну для Кориты, другую для себя, потом включил полное освещение, и потоки огня залили стены, потолок и пол. Изображения были мгновенно поглощены светом. Гросвенф проследовал в техническую комнату и принялся давать команды, надеясь, что сумеет освободить тех, кого он лично загипнотизировал. Сквозь стеклянную дверь он наблюдал за двумя из них. По истечении пяти минут они все еще не подавали признаков жизни. Он понял, что мозг загипнотизированных находится в таком состоянии, что любые слова были бесполезны. Существовала возможность, что через некоторое время они очнутся и переключатся на него. С помощью Кориты он перетащил их в ванную комнату и запер дверь. Был очевиден случай механически-визуального гипноза такой силы, что сам он спасся лишь благодаря решительным действиям. Но случившееся не ограничивалось видением. Изображения пытались взять над ними контроль, стимулируя через зрительные органы их мозг. Он был в курсе всего, что было сделано в этой области, и знал, хотя нападающие, по-видимому, этого не знали, что чужой контроль над нервной системой человека почти невозможен. Судя по тому, что произошло с ним, остальные были погружены в глубокий сон, транс, или же их сознание было помрачено галлюцинациями, и они не могли отвечать за свои действия.