Официантка и миллионер

Пьер Редфайлд… Да, он для нее — загадка. Неужели она сможет когда-нибудь обращаться к нему просто по имени? Сейчас он держится очень дружелюбно, постоянно восхищается ее фигурой, волосами, говорит, что у нее есть шарм… Его глаза всегда блестят от возбуждения, когда он смотрит на нее, а ведь как высокомерен и холоден он был тогда, в офисе. Неужели она действительно так привлекает его, что он, миллионер и знаменитость, хочет с ней встретиться?

А может, он просто решил поразвлечься? Иногда после изысканных яств тянет к простой пище. И уж разумеется, если миллионер Пьер Редфайлд начинает охотиться за добычей, то поймать ее ему не стоит труда.

У Эммы был довольно грустный жизненный опыт, и ей не хотелось дважды наступать на одни и те же грабли. Шесть лет назад она полюбила мужчину, а через три месяца теснейших отношений узнала, что он женат и имеет двоих детей.

Эмма вздохнула, потянулась и вдруг почувствовала, что она не одна. Оглянувшись, она увидела в дверях кухни Лоуренса.

— Лоуренс? Как ты сюда попал? Что тебе надо в столь поздний час ? — Эмма поплотнее запахнула свой пеньюар, слишком откровенный для того, чтобы встречать гостя.

— Эмма, мне нужно с тобой поговорить. Я не разбудил тебя?

— Разбудил! Ты прекрасно знаешь, что я поздно засыпаю, к тому же у тебя стоит такой шум… —Она многозначительно посмотрела наверх.

Но Лоуренс не обратил внимания на ее последнюю реплику.

— Ты должна меня понять, дорогая, мне нужно вдохновение, не могу же я губить свой талант и лепить только глиняную посуду.., фу! Я же скульптор.

— Лоуренс, неужели мы будем сейчас обсуждать, насколько ты талантлив и на что ты годишься? Тебе не приходит в голову, что некоторые люди утром должны идти на работу?

— Да, я виноват, но у меня никого нет. Ты единственный человек, который может меня выслушать и дать совет, — он воровато оглянулся на дверь и незаметно для Эммы захлопнул ее.

Эмма вдруг осознала, что они одни и она почти раздета. К тому же они как-то уж слишком близко стоят. Страдальчески вздохнув, она укоризненно посмотрела на него: неужели Лоуренс забыл, как подло он поступил? И почему он говорит, что у него никого нет? А эти бесчисленные девушки, разве он не может им изливать душу в перерыве между любовными играми?

— Ну, тебе грех жаловаться на недостаток внимания… — Она снова посмотрела на потолок, откуда все еще доносился шум.

— Извини, не понял.

— Ладно, говори, что ты хотел сказать? И побыстрее, пожалуйста: хочется спать и я замерзла.

— Эмма, я огорчен, что все так случилось. Не знаю, что на меня нашло в тот раз… Но я действительно думал, что тебе удастся договориться с отцом… Прости меня. И еще. Давай поедем вместе. Мне никто не нужен, кроме тебя. — Он протянул руку и стал гладить ее по щеке. — Мы будем хорошей парой, я уверен.

Но Эмма отстранилась от него, поправила волосы и отошла к столу.

— А я не уверена. И к тому же у меня больна бабушка, я не могу оставить ее. Она ложится в больницу на операцию. Так что выбери себе попутчицу из своих приятельниц… Кто из них сейчас находится наверху?

— Да, твоей бабушке повезло с внучкой. — Лоуренс пропустил мимо ушей замечание о подружке.

— Ну, спокойной ночи, — поежилась Эмма. —Отец поможет тебе, не сомневайся. Мне кажется, он человек слова. Знаешь, давай договоримся: когда ты устроишься на новом месте, а моя бабушка поправится, я приеду к тебе погостить.

— Хорошо, пусть будет так!

— Вот и славно! Я верю, что тебя ждет успех. Они пожали друг другу руки, и Лоуренс ушел, послав ей на прощание воздушный поцелуй.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Эмма… Он.., там!

— Кто? — выпалила Эмма, но тут же догадалась, кого Лиз имела в виду. Какое-то шестое чувство заставляло ее с утра посматривать в зал, и она не обманулась в своих ожиданиях. У Эммы задрожали колени и оборвалось сердце.

— Дорогая, ты, должно быть, произвела на него сильное впечатление, раз он опять здесь.

Эмма едва дышала. Зачем он явился? Она ничего не могла понять. Как ей вести себя? Что говорить? Ну почему она вечно суется не в свое дело? Зачем она пошла к нему? Какое ей дело до Лоуренса и его взаимоотношений с отцом? Пусть они оставят ее в покое — и сын, и отец!

— Он уже что-нибудь заказал? — с трудом проговорила девушка.

Лиз обняла ее и покачала головой.

— Нет. Ты же прекрасно знаешь, что иногда посетители приходят просто посидеть. Ну, а что ты сама думаешь по этому поводу?

Эмма не знала, что сказать. Что она могла думать? Разве у нее есть опыт обращения с такими мужчинами?

— Вряд ли он пришел ради меня, Лиз. Думаю, он пришел ради своего сына, — ушла она от прямого ответа. — У него есть меню?

— Он ждет, что меню принесешь именно ты. —Лиз вложила Эмме в руку переплетенное в кожу меню и добавила:

— Иди и будь поприветливей.

Эмма умоляюще взглянула на Лиз.

— Я прошу тебя.., скажи, что меня нет.., что я заболела, уволилась. Ну пожалуйста! Я не могу подойти к нему, не могу говорить с ним. Пойми, не могу.

— Но почему? Разве он оскорбил тебя? Обидел?

— Нет, что ты! Наоборот, он был чрезвычайно любезен.

— Так в чем дело? Ты заводишься из-за ерунды, краснеешь и бледнеешь, когда еще ничего не известно. Мужчина зашел к нам пообедать, и мы обязаны его обслужить. Иди! — Лиз притворно нахмурилась, отлично понимая состояние Эммы. — В конце концов, если ему понравится наша стряпня, он приведет сюда и своих друзей, ты об этом подумала? Бизнес прежде всего, а уж потом эмоции.

Эмма едва слышала, что говорила ей Лиз. При чем тут бизнес? Однако она собралась с духом и вышла в зал. Мило улыбаясь, она подошла к столику, за которым сидел Пьер и.., с трудом сдержала стон разочарования: рядом с ним сидела красивая блондинка в элегантном черном платье.

Оба так выделялись из общей массы сидевших вокруг посетителей, что Эмма на мгновение растерялась. Она никогда не слышала такого аромата духов, не видела настолько красивых драгоценностей, как на этой женщине. Быстро оглянувшись, она увидела, что все взгляды прикованы к их столику.

Собрав в кулак все свое мужество и продолжая улыбаться, она протянула Пьеру меню.

Его голубые глаза лукаво прищурились, когда он обратился к своей спутнице:

— Кстати, это моя любимая официантка. Эмма хотела сделать реверанс и, поскорее приняв заказ, удалиться, но в этот момент она поймала взгляд Пьера, скользнувший по ее фигуре. И в ней внезапно проснулась женщина.

— Мистер Редфайлд, что вас снова привело к нам и так скоро? — Это был безусловно провокационный вопрос, но она почему-то вдруг успокоилась: чего, собственно, ей бояться?

— И вы еще спрашиваете? — медленно протянул он и многозначительно усмехнулся.

Его подруга, до сих пор сохранявшая надменный вид, неожиданно решила вступить в разговор:

— Пьер очень расхваливал ваш ресторан, ему нравится сочетание старины и современности, а также то, что вы находитесь в стороне от шумного центра, но в то же время и не на окраине. У вас действительно мило, надо отдать должное его вкусу. Надеюсь, у вас и кормят вкусно? Я обожаю седло барашка, и хотя это несколько тяжелая пища, иногда можно позволить себе небольшой кусочек.

Какой у нее противный, капризный голос, подумала Эмма, но вслух произнесла:

— Вы не ошиблись, зайдя к нам. У нас много постоянных клиентов. И у нас хорошие повара, готовящие по старинным рецептам.

— В таком случае, что вы нам порекомендуете? — Пьер бегло просмотрел меню.

— Думаю, вам понравится мясо по-шотландски, — брякнула она первое, что пришло ей в голову.

— А рыба? У вас есть форель в собственном соку и спаржа?

— У нас есть форель по-монастырски в мускате, очень вкусное блюдо. Хороши также креветки, мидии, копченые кальмары.., овощи есть разные. — Эмма стала перечислять рыбные блюда. Пусть эта парочка поймет, что их ресторан — первоклассное заведение.

Они переглянулись, и Пьер спросил: