Страница 62 из 137
Американский аппарат К-74 из 21-й эскадры мягких дирижаблей, построенный фирмой «Гудьер», 18 июля 43-го года нес патрулирование у южной оконечности Флориды. Пилотировал его лейтенант резерва флота США Нельсон Г. Гриллс. Примерно в полночь дирижабль обнаружил вражескую субмарину, подкрадывавшуюся к проходящим недалеко транспорту и танкеру.
По инструкции Гриллс не имел никакого права вступать в бой с субмариной и должен был только наводить на нее противолодочные корабли и самолеты. Однако он засомневался, как действовать дальше, видя, что немцы не заметили К-74. Лодка была как на ладони, и Гриллс отважился на роковую для него атаку. Дирижабль начал совершать пикирование, готовясь нанести удар в самый центр субмарины.
Субмариной U-134 командовал капитан-лейтенант Ханс-Гюнтер Брозин, ничего не подозревавший до последнего момента, когда тень опускавшегося гиганта нависла над боевой рубкой. Однако немцы не растерялись и живо открыли огонь из зенитного автомата. Гриллс также обстрелял субмарину из пулемета, после чего приступил к бомбометанию. Но американцам не повезло. Неопытный бомбардир не смог совладать с двумя бомбами, и обе они зависли на внешней подвеске. Пришлось идти на другой заход, предварительно обрушив шквал огня на палубу лодки. Бомбы зависли и во второй раз. Когда дирижабль оказался впереди лодки, немцы сумели подбить его правый двигатель. Через несколько минут дирижабль с высоты 200 метров спикировал в океан неподалеку от лодки.
К счастью, никто из экипажа Гриллса не пострадал. Но, опасаясь взрыва глубинных бомб, имевшихся на борту К-74, американцы, надев спасательные жилеты, вплавь поспешили прочь от места падения дирижабля. Однако он не тонул, и тогда Гриллс с командой вернулся обратно, чтобы уничтожить сигнальные книги, шифры и другую документацию, которая могла попасть в руки противника.
На рассвете Брозин подошел к месту падения дирижабля и сфотографировал его. Затем немцы высадились и обследовали плавающие обломки, так ничего и не найдя. Удивительно, но ни американцы, ни немцы все это время друг друга не видели.
Тем временем командир 21-й эскадры дирижаблей уже вылетел на амфибии «Грумман» на поиски пропавшего К-74. Примерно в 07.45 по местному времени были обнаружены остатки дирижабля и плавающие вокруг них люди. Океан был неспокоен — сесть американскому пилоту не удалось. Тогда он вызвал на помощь эсминец «Даблгрин». Продолжая кружить над местом падения К-74, командир из кабины амфибии увидел, как в 08.45 дирижабль затонул окончательно.
Подошедший эсминец сумел подобрать восемь человек. Это был весь экипаж воздухоплавателей, за исключением авиационного механика, утонувшего прямо на глазах у моряков, и Гриллса, который еще раньше поплыл к рифу, находившемуся в 40 милях. Вечером его подобрал охотник за подлодками РС-65.
Позже командир дирижабля оказался в госпитале из-за переохлаждения.
На следующий день патрульный самолет атаковал глубинными бомбами немецкую субмарину, однако та, получив повреждения, сумела уйти. Но жить экипажу U-134 оставалось недолго.
23 августа у испанской бухты Виго лодку потопил английский «веллингтон» из 179-й эскадрильи берегового командования. Все подводники погибли, так и не успев рассказать о первом и последнем в истории Второй мировой войны поединке дирижабля с субмариной.
«ПОДАРКИ» ДЯДЕ СЭМУ
К лету 1943 года подводная война немецких субмарин вступила в новую фазу, весьма неблагоприятную для Германии, и стала походить на нескончаемую похоронную процессию. Контрнаступление союзников на море ударило с неожиданной и беспрецедентной силой. Англичане и американцы быстро и непрерывно увеличивали свою мощь. Они наращивали флот быстроходных корветов, переоборудовали транспортные суда в «карманные» авианосцы, несущие эскадрильи маленьких самолетов для посыльной службы, строили большое количество средних авианосцев, а также армады дальних бомбардировщиков наземного базирования. Несмотря на предпринимаемые штабом мелодраматические контрмеры, гордость германского Кригсмарине — новейшие подводные лодки — превратилась в жалкую горстку стальных гробов, затерявшихся где-то на океанском дне.
В конце июня восстановленную U-230 вывели из сухого дока и отшвартовали у пирса, где ее должны были полностью оснастить. Во время ремонта на борту лодки не было произведено никаких усовершенствований. Радар «метокс» все еще объявлялся последним достижением в этой области. Были обещаны дополнительные зенитные пулеметы, но их не привезли в порт в необходимом количестве. Слухи о новых изобретениях — резиновом покрытии корпуса и рубки для уменьшения возможности обнаружения радарами и гидролокаторами — так и остались слухами. Единственным реальным нововведением стала установка броневого пояса вокруг мостика вместо стационарного радара, который так же устарел, как и 88-миллиметровая пушка на носу. И то и другое было демонтировано.
Вынужденному и кратковременному безделью на берегу пришел конец. Для экипажа единственной реальностью оставались сама лодка, война и неминуемое столкновение с противником. Все остальное растворилось, куда-то бесследно исчезнув, словно никогда не существовало.
Днем 29 июня, на совещании старших офицеров в штабе подводных сил группы «Вест», командиру U-230 капитан-лейтенанту Паулю Зигману было поручено выполнение особого секретного задания. Главной задачей предстоящего рейда была постановка мин новейшего образца у восточного побережья Соединенных Штатов, в Чесапикском заливе, — точнее, на подходе к военно-морской базе в Норфолке. По плану где-то около Вест-Индии лодку должен дозаправить один из больших танкеров. Там же экипаж получит дополнительное количество продовольствия, топлива и торпед.
1 июля мины были взяты на борт. При этом пришлось отказаться от двух торпед, поскольку места для них уже не оставалось. Погрузка странных продолговатых капсул немедленно вызвала разговоры среди членов команды. Кто-то был уверен, что лодка пойдет минировать какой-нибудь английский порт. Другие думали, что место назначения — Гибралтар. Самые дальновидные, однако, считали, что новая цель — важный западноафриканский порт Фритаун. Никто даже предположить не мог, что лодка отправится к берегам США. Между тем англичане держали в воздухе такое количество самолетов, что едва ли какая-нибудь субмарина могла пересечь Бискайский залив необнаруженной. За шестинедельный период союзники «подрезали» активные подводные силы Германии на сорок процентов, и многим из уцелевших лодок еще приходилось прорываться через блокаду, чтобы достигнуть порта. Невзирая на страшные потери, немецкие моряки-подводники продолжали фанатично верить, что смогут изменить ход событий, если продержатся достаточно долго.
Несмотря на усилия штабистов держать все в тайне, накануне отплытия стало известно, что противник потопил три из пяти лодок, шедших через Бискайский залив. Немногим раньше, в течение шестнадцати часов 24 июня, «томми» пустили ко дну еще четыре немецкие субмарины.
Холодной и безлунной ночью 5 июля 1943 года U-230 снялась со швартов. Никакого оркестра, никакой церемонии, никакой приветственно кричащей толпы, выдающей тайный отход французским партизанам или английским агентам. В эти дни британская разведка повсюду следила за немецкими подводниками — в расположении группы «Вест», на верфи, в ресторанах и даже в борделях…
У оконечности Бретани, где скалы побережья тонут в океане, U-230 встретил корабль береговой охраны, в сопровождении которого лодка шла вдоль берега на юг до места встречи с другими субмаринами из Лорьяна. Первая ночь прошла без инцидентов, и на рассвете к U-230 присоединились U-506 и U-533. Приказано было следовать через Бискайский залив втроем, используя соединенную огневую мощь для отражения неминуемых воздушных атак.
Когда субмарины сошлись в одной точке, рядом кружили четыре корабля эскорта. В первую очередь командиры: капитан-лейтенант Эрих Вюрдеман (U-506), капитан-лейтенант Хельмут Хеннинг (U-533) и Зигман, пользуясь мегафонами, обсудили стратегию группового похода. Лодки должны были идти на поверхности со скоростью восемнадцать узлов днем, оставаться под водой всю ночь и по команде всплывать на рассвете. Если самолет будет засечен на безопасном расстоянии, капитан U-533 должен поднять желтый флаг, сигнализируя всем трем лодкам о необходимости срочного погружения. Но если он поднимет красный флаг, значит, самолет уже слишком близко, безопасное погружение невозможно и все три лодки должны открывать по врагу огонь. Однако этот план, «детально» разработанный штабными офицерами в безопасных кабинетах, был порочен в своей основе и почти невыполним в реальных условиях. И все же за неимением лучшего три капитана решили попытать счастья.