Время выбирать

— Ну что, я прав?

— Нет! — процедила сквозь зубы Джудит. У нее оставалась последняя надежда: он мог подозревать сколько душе угодно, но ему ничего не было известно наверняка. — Я не понимаю, с чего ты взял, что он твой сын?

— Глядя на тебя, дорогая. Каждое твое слово, каждый жест — все говорило об этом. Ты ведь никогда не боялась меня раньше. С чего вдруг теперь стала ко мне так относиться? Почему ты так нервничаешь, когда я разговариваю с Томасом? Почему пытаешься поскорее увести его от меня? Отвечай!

— Ты пьян! И сочиняешь Бог знает что!

Он взял ее за руку.

— Я выдумываю и то, что у тебя сейчас учащенный пульс? Или что у тебя вспотели от волнения ладони? Или что ты на меня с таким ужасом смотришь?

— Слушай, я не собираюсь с тобой играть. Мне не семнадцать лет.

Он отошел от нее и усмехнулся.

— Да ладно, Джуди, давай, колись! Или я вынужден буду сделать анализ крови, чтобы доказать, что Томас мой сын. Не доводи до этого.

— Не смей! Я не позволю, чтобы моего ребенка таскали по судам, дабы ты смог утолить свои сумасбродные идеи.

— Что ж, такая реакция с твоей стороны вполне объяснима. Но как ты будешь выкручиваться, когда парень все-таки узнает, кто его отец.

— Ему никто не нужен, кроме нас с Маргарет!

— Серьезно? Он тебе об этом сам сказал? Или ты всего лишь навязываешь ему свои взгляды?

Джудит была, как волчица, обложена красными флажками со всех сторон.

— Зачем ты это делаешь? Чего тебе не хватает? Ты получил все, что хотел, теперь тебе нужен еще и Томас? Если для тебя так важно быть отцом, иди к своей девушке, и пусть она нарожает тебе кучу детишек. Но прошу, оставь в покое моего сына!

— О, Джудит! — Теплота его голоса сделала больше, чем эти пытки вопросами. Он нежно обнял ее и легонько погладил по спине. — Я пришел не для того, чтобы воевать с тобой, моя дорогая. Мне нужно лишь восстановить справедливость.

Моя дорогая, сказал он... И как же сильно эти простые слова разбередили былую рану. Так он называл Джудит, когда она лежала с ним обнаженной на пустынном пляже, и лишь луна была свидетелем их страсти...

— Ну что ж, ты вынуждаешь меня... — Джудит уже не кипятилась. — А зачем? Почему же ты не хотел узнать правду все эти годы?

— Ты права, но никогда не поздно исправить прошлые ошибки, — спокойно произнес он. — Если бы я тогда знал, что ты беременна, никогда бы тебя не бросил, а, наоборот, заботился о тебе и ребенке.

— Нам не нужна забота. Ни тогда, ни сейчас. Мы и сами неплохо справляемся с нашими проблемами. Думаю, что я хорошая мать, к тому же — неплохо зарабатываю.

— Скажи, я — отец Томаса? — Роберт схватил ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. — Ответь: да или нет?

Она отвела его руку в сторону и опустила ресницы.

— Пожалуйста, пойми, я очень устала. — Джудит едва узнавала свой слабый, неуверенный голос. — Прошу тебя, уходи...

— Ладно, — немного подумав, согласился он. — Я уйду.

— Серьезно? — Она на мгновение почувствовала, как с плеч свалился камень.

Все же ей удалось переиграть его и победить!

— Да, сейчас я уйду, — повторил он. — Но обещаю вернуться.

— Зачем? В чем смысл? — Она опять выдала себя.

— А как ты думаешь? Наверное, чтобы узнать побольше о Томасе. Короче, я увижу тебя завтра и...

— Я буду занята.

— Как и я. Мы встретимся вечером, когда у меня кончится дежурство.

— У меня планы на вечер.

— Ты не умеешь лгать, моя красавица. И поэтому завтра тебе придется сказать мне всю правду. Итак, я заскочу за тобой в шесть. И если тебя не окажется здесь в это время, я просижу в ожидании хоть всю ночь. Но советую тебе быть здесь ровно в шесть. Иначе, кто знает, вполне может случиться так, что Томас и Маргарет узнают от меня кое-что такое, о чем бы ты не хотела рассказывать им сама.

— Это шантаж!

Роберт немного подумал, затем пожал плечами.

— Ну, в общем, да.

— Так что?

— Я заеду за тобой. Не заставляй меня долго ждать. — Он чмокнул Джудит в щеку и покинул номер.

Чтобы избавить Роберта от необходимости приводить в исполнение свои угрозы, ровно в шесть часов вечера Джудит стояла у парадного подъезда. Когда же он в половине восьмого наконец приехал, она села в машину, не дожидаясь, когда Роберт учтиво откроет перед ней дверь.

Он отвез ее в небольшой городок в сорока милях от Гринхилла. В стороне от дороги, в малоприметном месте, прямо над водой, на крепких дубовых сваях находился уютный ресторанчик.

— Нам здесь никто не помешает, — сказал Роберт, ставя машину на посыпанную гравием площадку.

Вечернее озеро было удивительно спокойно. Быстро темнело. Луна еще не появилась, и маленькие серебряные светлячки таинственно отражались в темных водах. А вдалеке мрачные силуэты стоящих на рейде траулеров казались сказочными скалами. За стенами ресторана горели свечи и трещал камин, воздух вокруг пах смолой.

Если бы не то обстоятельство, которое привело их сюда, Джудит нашла бы это тихое место очень романтичным.

— Непохоже, чтобы за нами и здесь не шпионили.

Роберт поджал губы и бросил серьезный взгляд на Джудит.

— Постарайся обойтись без сцен. Если бы я боялся, что меня могут увидеть с тобой, я бы не повез тебя сюда. Это известное место, и здесь часто отдыхают люди из Гринхилла. Просто мои друзья бывают чаще в других ресторанах, остальные же знакомые не рискнут подсесть к нам, я надеюсь на это.

Но внутри почти никого не было.

— Обычно по понедельникам у нас мало посетителей, — сказал им официант. — Не хотите ли перед ужином коктейль?

— Нет, — сказал Роберт, прежде чем Джудит успела открыть рот. — Вино «Шато де Бурбонь» семьдесят седьмого года и салат с кальмарами.

Едва он успел сказать последние слова, как на столе уже появилась тарелка со свежевыпеченным хлебом и хрустальные бокалы. Через минуту официант принес заказанное вино. Когда священный ритуал дегустации и разливания по бокалам был завершен, Джудит наклонилась к Роберту:

— А мне вообще-то хотелось выпить коктейль. И запомни, я сама за себя могу говорить. Оставь свою учтивость для будущей миссис Гордон! Она, может быть, оценит это. Я же — никогда.

— Ну что ж, тем хуже, — сказал он, отламывая кусочек хлеба. — Я хочу, чтобы у тебя была трезвая голова, пока мы все не обсудим. После того как мы договоримся о приемлемых условиях, ты можешь пить сколько душе угодно и даже валяться потом под забором.

— Я говорила всего лишь о вермуте с тоником, и вовсе не собиралась напиваться! Да и вообще, кто ты такой? Я — взрослая девочка, у меня своя жизнь. Ты для меня ничего не сделал, у тебя нет никакого права указывать мне, как должна поступать я сама. Понял? А, кроме того, что ты имеешь в виду под «приемлемыми условиями»? Вообрази, меня вполне устраивает мое нынешнее положение.

Он лениво налил себе в стакан немного вина и пригубил его.

— Еще совсем недавно, — начал он спокойным ровным голосом, — доказать отцовство было крайне сложным делом. Хотя и трудно, но можно было сделать умозаключение, что тот или иной мужчина, вероятно, не приходится отцом ребенку, доказать обратное не было никаких шансов. Потом, когда люди научились делать анализ крови, стало возможным говорить, что этот мужчина может быть отцом.

— Ну и что дальше, я вся внимание.

Роберт пристально смотрел на нее, пытаясь по глазам прочесть ее мысли. Он внимательно следил за выражением ее лица, за всем тем, что искушенному взгляду могло поведать о сложной внутренней борьбе.

— Ну что, Джудит, нужно ли мне еще продолжать? Или ты сама мне все расскажешь?

Она посмотрела на свои пальцы. Как ответить, что сказать? Теперь уже не было никакой возможности увильнуть, и Роберт прекрасно знал это.

Наконец он первым нарушил воцарившуюся тишину.

— Не волнуйся, Джуди, я вовсе не собираюсь отнимать у тебя Томаса. Я совсем не этого хочу.

— Чего же тогда?

— Лишь знать, что у меня есть от тебя ребенок. Лишь иметь возможность заботиться о нем.