Страница 9 из 14
В марте 1941 г. в Румынию прибыла военно-морская миссия во главе с контр-адмиралом Флейшером и морская учебная команда во главе с капитаном 1-го ранга Гадовым. Развертывание немецких частей происходило на фоне многочисленных сообщений иностранных информационных агентств о давлении, которое оказывал советский Черноморский флот на Румынию. Советские представители активно опровергали эти слухи. 11 января было опубликовано опровержение ТАСС об информации американского агентства «Юнайтед Пресс» о том, что 9 советских боевых кораблей приблизились к румынским территориальным водам в районе Сулины. А 8 марта опубликовано опровержение ТАСС о том, что, по данным иностранной печати, СССР потребовал от Румынии уступки ее военно-морских баз на Черном море.
И чем ближе был срок начала войны, тем активнее действовали немцы и их союзники. В мае Румыния эвакуировала учреждения из Сулины, Тульчи, Галаца. Тогда же заместитель начальника Главного морского штаба доложил в Генеральный штаб РККА, что за последнее время в районе Севастополя имели место случаи появления неизвестных подводных лодок. Из этого нарком ВМФ сделал вывод, что за районом главной базы Черноморского флота установлено наблюдение подводных лодок румынского флота.
26 мая 1941 г. командующий Черноморским флотом отдал следующую директиву: «В связи с появлением у наших баз и нашего побережья подводных лодок наших соседей, появлением неизвестных самолетов, нарушающих наши границы, учитывая всё возрастающую напряженность международной обстановки, не исключена возможность всяких провокаций.
Приказываю:
1. При нахождении в море всем кораблям особо бдительно и надежно нести службу наблюдения, всегда иметь в немедленной готовности к отражению огня положенное оружие.
2. О всякой обнаруженной подводной лодке, надводном корабле и самолете, если в этом районе по оповещению или по ходу учения наших кораблей и самолётов не должно быть, немедленно доносить мне по радио с грифом "фактически"».
После 14 июня торговым немецким судам было запрещено заходить в черноморские советские порты, а находящимся там судам предписывалось срочно возвращаться в порты приписки. Так, из Одессы, не закончив разгрузочно-погрузочные работы, ушли немецкие, румынские и турецкие суда. Между 15 и 20 июня в Килию (Румыния) прибыл батальон морской пехоты, а из Галаца, не закончив ремонта, был выведен эсминец «Реджина Мария».
Итак, подведем некоторые итоги. К 22 июня 1941 г. немцы не имели ни одного боевого корабля или катера на Черном море и даже не готовили переброску их туда. Италия также не планировала ввод своих кораблей в Черное море. Наконец, Турция и до 22 июня 1941 г., и после твердо и последовательно проводила политику нейтралитета. Турецкие власти прекрасно понимали, что можно чуть-чуть нарушить конвенцию Монтрё, пропуская через Проливы транспорты со снятыми с палубы и перемещенными в трюм орудиями, но пропустить итальянские крейсера или линкоры однозначно означает войну, притом не только с СССР, но и с западными союзниками.
Так что пропуск военных кораблей (даже эсминцев) Турцией никогда не планировался и никогда ее правительством не рассматривался. Понятно, что речь идет о 1939–1944 гг.
Немцы планировали захватить Северное Причерноморье и Кавказ еще до зимы 1941/1942 г. исключительно силами вермахта и люфтваффе. При этом никаких воздушных десантов ни в Причерноморье, ни в других местах СССР не планировалось. Главной и фактически единственной задачей кригсмарине была защита архиважной коммуникации: порты Румынии — Босфор.
Наши историки пишут только о транспортировке румынской нефти по этому маршруту. Из их поля зрения почему-то выпадал огромный тоннаж перевозок по Дунаю. По этой великой реке, связанной, кстати, каналами с Рейном, можно было доставлять из стран Центральной Европы и из самого рейха любые товары и оружие на десятки островов Эгейского и Средиземного морей, занятых немцами и итальянцами, в Грецию, Италию и Северную Африку. Защищать эту чрезвычайно важную коммуникацию немцы собирались с помощью минных заграждений и береговых батарей.
ГЛАВА 4. ВЕЛИКАЯ ССОРА ТРЕХ «ГРОСС-АДМИРАЛОВ»
Ну, рассказав о кораблях, следует рассказать и о наших флотоводцах. Чтобы не утомлять читателя, я ограничусь наркомом ВМФ и Главнокомандующим ВМС Николаем Герасимовичем Кузнецовым, командующим Черноморским флотом Филиппом Сергеевичем Октябрьским и командующим бригадой крейсеров Черноморского флота Сергеем Георгиевичем Горшковым
Самым старшим из них был Октябрьский (до 1924 г. Иванов). Он родился в 1899 г. Кузнецов родился в 1902 г., а Горшков — в 1910 г. Октябрьский и Кузнецов из крестьянских семей и, соответственно, окончили по 4 и 3 класса церковноприходской школы. Отец Горшкова — учитель, и Сергею Георгиевичу удалось окончить среднюю школу.
В 1928 г. Октябрьский окончил Параллельные курсы при Военно-морском училище им М.В. Фрунзе. Курсы эти создали для положительно зарекомендовавших себя матросов и старшин, желающих стать офицерами, но которых по разным причинам нельзя было зачислить на основной курс Такими причинами чаще всего являлись отсутствие требуемой общеобразовательной базы или возраст. Время обучения и программа Параллельных курсов соответствовали основному курсу, но материал преподносился упрощенно с учетом уровня школьной подготовки слушателей. Больше Филиппу Октябрьскому учиться нигде не довелось.
Кузнецов и Горшков окончили Ленинградское Военно-морское училище им. М.В. Фрунзе. Кузнецов учился там в 1923–1926 гг., а Горшков — в 1927–1931 гг.
Об уровне подготовки в этом училище существуют разные мнения. Я лишь замечу, что там, как и во многих других вузах того времени, практиковалась сдача экзамена одним курсантом за всю группу.
За 10 с небольшим лет после окончания училища все трое сделали головокружительную карьеру. Стала ли она следствием их гениальных способностей или систематических «чисток» и арестов среди комсостава ВМФ, пусть судят досужие историки, а я лишь ограничусь небольшим эпизодом их биографии.
8 ноября 1938 г. погиб в шторм в Татарском проливе недалеко от Советской гавани недостроенный эсминец «Решительный». Казалось, какое отношение к оному печальному событию имел Октябрьский, который тогда жил в Хабаровске, командуя речной флотилией? Но судьбе было угодно, чтобы именно тут пересеклись судьбы трех самых знаменитых наших адмиралов — Н.Г. Кузнецова, С.Г. Горшкова и Ф.С. Октябрьского. В ноябре 1938 г. первый командовал Тихоокеанским флотом, второй руководил буксировкой, а Филипп Сергеевич стал председателем комиссии по расследованию гибели эсминца.
Дело было так. Осенью 1938 г. руководство флота приняло решение перевести строившиеся в Комсомольске-на-Амуре лидер «Орджоникидзе» (с 25 сентября 1940 г. «Баку») и эсминец проекта 7 во Владивосток, где они должны были достраиваться на «Дальзаводе». Эсминец, как говорилось выше, погиб 8 ноября. А уже 17 ноября была создана особая комиссия по расследованию. Председателем комиссии был назначен командующий Амурской флотилией флагман 2-го ранга Октябрьский[18].
С 17 по 24 ноября комиссия осмотрела место катастрофы, ознакомилась с документами в штабе Тихоокеанского флота, опросила лиц, имевших отношение к делу, и 24 ноября отправила докладную записку в Москву наркому ВМФ командарму 1-го ранга М.П. Фриновскому.
Далее я, дабы не быть обвиненным в предвзятости в столь деликатном деле, приведу текст записки без купюр.
«По имеющимся предварительным данным о предполагаемом переводе из Комсомольска во Владивосток двух кораблей "Серго Орджоникидзе" и "Решительный", Военсовет Тихоокеанского флота 13 сентября с г. [1938 г.] приказом № 0082 назначил отряд по переводу кораблей во главе с командиром 7 морской бригады капитаном 3-го ранга Горшковым и военкомом отряда старшим политруком Мещеряковым Тем же приказом был объявлен план перевода кораблей, предусматривающий одновременный перевод обоих кораблей по двум вариантам: перевод кораблей своим ходом или же перевод последних под буксирами с соответствующим обеспечением в обоих случаях: в случае перевода кораблей под буксирами, при следовании последних от Де-Кастри до Владивостока буксирующими средствами были помечены: ледокол "Казак Хабаров" для эсминца, а буксир "Посьет" для лидера Этим же планом предусматривался заход отряда в Совгавань для осмотра механизмов переводимых кораблей. Связь на переходе должна была быть обеспечена разработанным в июне месяце с г. планом отдела связи Тихоокеанского флота. Каких-либо планов политического обеспечения перевода кораблей для военкома отряда разработано не было.
18
РГА ВМФ.Ф. р-1678. Оп.1. ДЗО. Л.18.