Бумажные книги Лали

— «Чего-чего»!.. Да просто так. Охота мне разобраться, как это ты устроила.

— Да ну тебя! Опять ты об этом уроке. В жизни этого больше не повторится.

— Да тебя убить мало! «Не повторится»! Если ты умеешь устраивать такое!.. Такую!.. И вдруг: «Не повторится!» Я уже придумал несколько штук, которые можно устроить в школе!.. Да не махай руками! Я знаю, что ей только показалось! А вот когда она вызовет меня отвечать, сделай, чтоб ей показалось, будто три мокрых лягушки и одна жаба вскочили ей за шиворот и там гоняются, друг за другом! Вот будет урок так урок!.. Эй, полегче!.. Это что за номера!

С ветки, прямо ему на плечо, спрыгнула белка. Фрукти вздрогнул от неожиданности. Лали засмеялась.

— Она мне щеку щекочет, — слегка покраснев, небрежно пояснил Фрукти. — Слушай-ка, чего это она меня за ухо дергает?

— Иди ко мне, — сказала Лали и протянула руку.

Белка, как по мостику, пробежала по руке и уселась на плече у Лали.

С террасы их окликнули.

— Пора отправляться. Нам. А ты как хочешь. Мне тоже не очень интересно, но я хозяйка и должна сопровождать гостей.

— В раскопанную яму?

— Это не яма. Это Башня. Ну, остаешься или с нами?

— Вот влип!

Глава 10

СОМНИТЕЛЬНАЯ ДОСТОВЕРНОСТЬ ИСТОРИИ…

Большая площадка вокруг Башни была расчищена и выровнена. По сторонам возвышались, уже успевшие кое-где порасти зеленой травкой, громоздкие, бесформенные земляные отвалы.

Снаружи Башня была похожа на невероятно толстый каменный столб с узкими прорезями окошек, или бойниц. Несмотря на свою высоту, она выглядела приземистой, тяжелой и довольно безобразной.

— Вы спрашиваете, что нам известно об этом сооружении? — спросил Финстер (как было принято называть руководителя Центра Связи «Финстерхорн»). — Время — примерно тысяча сотый, тысяча двухсотый год. Назначение — толщиной стен постройки, ее высотой над поверхностью земли как можно надежнее отгородить тех, кто находился внутри, от внешнего мира. Причина, заставлявшая людей в те времена повсеместно прибегать к строительству подобных совершенно нелепых сооружений, только одна: всепоглощающий страх тех, кто сидел в Башне, перед окружающим миром.

— Безусловно, безусловно!.. — благодушно поддержал Сью-Сиу, поглаживая согнутым пальцем свои жиденькие усики. — Может быть, вам известно, кто именно построил эту Башню, чтоб отсидеться в ней от остального, окружающего мира?

— О, это нам известно вполне достоверно: Карло Карлони деи-Скорлупи, Великий Магистр, ни больше ни меньше! Впрочем, в летописи о нем упоминается весьма кратко. — Финстер полистал толстенький карманный справочник. — Ага, вот оно!..

«Магистр Карлони долгие годы немилосердно опустошал и разорял свою страну, — профессор Финстер широким жестом описал в воздухе полукруг. Все невольно проводили глазами размашистое движение его руки. — В жестокой битве при Ля-Трапе войско свирепого рыцаря по имени Великан дикого леса было разбито, после чего Карло Карлони деи-Скорлупи объявил себя Великим Магистром Ордена, построил эту Башню и долгие годы правил страной благополучно и несправедливо, вдохновенно воспеваемый поэтами и менестрелями, до тех пор, пока не был свергнут и не бежал с великой поспешностью, спасая свою жизнь от народа, настойчиво стремившегося разорвать его собственными руками».

В общем, история банальная. Она не заслуживала бы нашего внимания, если бы не небольшая легенда, которая тоже не заслуживала никакого внимания до тех пор, пока не раскопали эту вот грубоватую, но крепкую Башню.

— Долго он будет еще нудить эту тягучку? — И Фрукти сделал вид, что засыпает стоя. — Смоемся отсюда?!

Лали незаметно, но чувствительно ткнула его локтем, шепнула:

— Кто тебя держит? Убирайся. Сказала тебе — я хозяйка, принимаю гостей.

Финстер спрятал книжечку в карман куртки, снял, чтоб протереть, свои большие очки и тотчас перестал быть похожим на изумленную сову. Глазки у него оказались очень маленькие и веселые.

— Итак, — добродушно заметил Сью-Сиу, — мы сюда явились и обозреваем Башню, с которой связано мало интересного. Теперь осталось выслушать не заслуживающую внимания легенду? Не так ли?

— Совершенно верно! — радостно подтвердил Финстер, снова превращаясь при помощи очков в удивленную сову. — Легенда сложилась, была сочинена, объявилась или вынырнула на поверхность из подполья — не могу сказать точно с уверенностью — одновременно с происходившими событиями. Было достоверно известно, что исход рыцарской битвы у замка Ля-Трапе решился поединком, в котором Великан дикого леса был выбит из седла, а затем побежден и убит в рукопашной схватке каким-то рыцарем. После провозглашения Карло Карлони деи-Скорлупи Великим Магистром было принято считать, что этот подвиг мог совершить только он. Но как только его свергли, тотчас обнаружилось великое множество свидетелей того, что во время битвы у Ля-Трапе он находился совсем в другом, гораздо более спокойном месте. Кроме того, все участники битвы очень ясно вспомнили (а раньше им как-то не хотелось вспоминать), что рыцарь, победивший Великана дикого леса, был в совершенно черных доспехах, измятых и покрытых кровью из его ран. В то время как Карлони, совершая торжественный въезд в завоеванный замок, так и сверкал серебряными доспехами без единой царапинки. Вдобавок ко всему, рыцарь, дравшийся на мечах с Великаном, сам был немалого роста. Что же касается Карлони, то придворным художникам, писавшим его во весь рост, приходилось ставить его на табуретку, а самим садиться на пол. И то получалось недостаточно величественно.

Лали слушала до того рассеянно, что все вдруг услыхали, как она кому-то говорит вполголоса:

— Вот глупый! До чего же ты упрямый. Зачем тебе в мой рукав? Там темно, и нечего тебе там делать!

Финстер замолчал от удивления. Лали спохватилась тотчас:

— Извините, пожалуйста, это я не вам. Это я ему говорю… — Она бережно взяла двумя пальцами муравья, старавшегося вползти в туннель ее рукава, и осторожно усадила его в сторонке на стебелек травы. — Пожалуйста, продолжайте, ведь вы обещали нам легенду? Разве это легенда, то, что вы рассказали?

— Что касается маленького человечка, присвоившего себе подвиг другого, то это можно считать исторически доказанным фактом. А легенда добавляет яркие краски, пририсовывает к фактам всякие подробности. К примеру, будто бы упомянутый рыцарь, победитель в черных доспехах, не был убит, но скрытно доставлен с поля боя в Башню и посажен на цепь. Да еще будто бы не просто на цепь, а закован в железный ошейник. И будто бы — прошу отметить, как тут разыгралась фантазия, — прикован этот рыцарь был к стене Башни не где-нибудь, а именно в личном покое Великого Магистра Карло Карлони деи-Скорлупи. Неправдоподобно, не правда ли? — Рассказчик почему-то самодовольно захихикал. — Ну, и…

— Погодите, погодите, погодите… — бессмысленно, точно спросонья забормотала Лали. — Погодите, погодите!.. Я, кажется, это знаю… Там еще была птичка!.. Верно?

— Вы имеете в виду щебетанье? Да, да!

— Ну, значит, это то самое и есть! Он открывал рот, собираясь соврать, а она ему не позволяла!

— Совершенно верно! Вы знаете эту легенду, Лали? Птичка щебетала, не позволяя лгать, а потом он бежал, и люди гнались за ним с палками, и он спасся, нырнув среди чистого поля в норку!

— В барсучью! — радостно подтвердила Лали. И они засмеялись, не договаривая, как два заговорщика, знающих секрет.

— Кто спрятался? Как он мог спрятаться? — раздраженно придирался Фрукти. — Этот Карлони-Марлони? Разве может человек, сколько его ни колоти палкой, залезть в норку?

— При помощи легкого волшебства? Это совсем просто.

— А-а, вранье! — зевнул Фрукти.

— А вот нас уже увидели и делают нам приглашающие знаки. Пошли!

Глава 11

О ЖЕЛЕЗНОМ ОШЕЙНИКЕ В КАМЕННОЙ ТЕМНИЦЕ

Лохматый Старший Механик подземных работ встретил их и повел ярко освещенными электричеством подземными коридорами к Башне.