Страница 17 из 81
Ну что ж, думал он, хочешь-не хочешь, а возвращаться придется, хотя бы ненадолго. Но как только он выполнит все свои обязательства по долгам, они с Иллайлой непременно постараются что-нибудь придумать.
Дни шли за днями, и впервые ему показалось, что космический полет — это просто очень скучный и пустой затянувшийся период безделья. Наконец на экранах корабля показался Никкелдепейн, и капитан вывел «Удачу-7333» на околопланетную орбиту, передав по коммуникатору идентификационный номер корабля. Через полчаса его вызвала Служба наведения. Он вновь сообщил им свой номер, добавив название корабля, имя его владельца, собственное имя, порт приписки и перечень грузов.
Виды груза пришлось перечислить подробно. Конечно, это можно было бы сделать и потом, но он решил пока перебросить мячик советнику Онсвуду — пусть использует все свои связи.
— Выходите на орбиту 21,203, — кратко проинструктировала его Служба наведения. — К вам вылетает таможенный катер.
Он вывел корабль на указанную орбиту, с неудовольствием рассматривая в иллюминатор плоские скучные континенты и серые океаны Никкелдепейна, проплывавшего под ним. Его вдруг охватила такая же плоская и серая тоска. Он постарался стряхнуть ее и стал думать об Иллайле.
Три часа спустя таможенный катер пришвартовался к борту «Удачи», и Посерт выключил орбитальные двигатели. Запищал сигнал коммуникатора.
— Включите экран! — строго скомандовал чей-то голос. Капитан нахмурился и нащупал кнопку включения.
На экране возникли четыре лица; таможенники смотрели прямо на него.
— Иллайла! — воскликнул капитан.
— По крайней мере, — послышался противный голос советника Раппорта, — он привел корабль назад, папаша Онсвуд!
— Иллайла! — тщетно взывал капитан.
Советник Онсвуд молчал. Иллайла тоже. Оба упорно смотрели прямо на Посерта, но экран был слишком мал, чтобы хорошенько разглядеть выражение их лиц.
Четвертое лицо, совершенно капитану не знакомое, возвышалось над воротником полицейского мундира. Именно этому человеку и принадлежал строго звучавший голос.
— Предлагаю вам открыть носовой шлюз, капитан Посерт, — произнес полицейский. — Мы должны произвести официальный досмотр.
Только теперь капитан понял, что у его борта отшвартовался вовсе не таможенный катер, а полицейский крейсер Республики Никкелдепейн.
Колебался он не более секунды. Затем наружный люк распахнулся.
Конечно, он пытался все объяснить, но его не желали слушать — все четверо уже надели защитные костюмы, опасаясь инфекции. Они оживленно обсуждали его корабль и груз, словно самого капитана вообще не было. Иллайла показалась ему бледной, расстроенной и очень красивой. Однако она избегала даже смотреть в его сторону.
Впрочем, разговаривать с нею в присутствии остальных ему не хотелось.
Они прошли в грузовой отсек, едва взглянув на грузы с Карреса.
— И спасательную шлюпку повредил! — отметил советник Раппорт.
Потом все вернулись в рубку, чуть не толкнув Посерта, и полицейский потребовал бортовой журнал и бухгалтерские книги. Капитан подчинился.
Трое мужчин быстро пролистали документы. Иллайла с каменным лицом смотрела в иллюминатор.
— А вы не слишком аккуратны, — сказал полицейский.
— Странно, что он вел хоть какой-то учет! — ядовито заметил советник Раппорт.
— Да, все ясно! — подвел итог советник Онсвуд.
Они выстроились, точно на параде, и дружно уставились на него. Советник Онсвуд сложил руки на груди, выставив вперед костистый подбородок. Советник Раппорт стоял более вольно, чуть улыбаясь. Полицейский имел официальный вид.
— Капитан Посерт, — начал он, — против вас выдвинуты следующие обвинения, которые отчасти подкрепил произведенный нами предварительный осмотр…
— Обвинения? — переспросил капитан.
— Да помолчите вы! — рявкнул советник Онсвуд.
— Во-первых: кража драгоценностей и ювелирных изделий на сумму четверть миллиона маэлей у гражданина имперской планеты Порлумма…
— Ему же все возвратили! — возмутился капитан.
— Реституция краденого, в частности, инспирированная страхом возмездия, не влияет на действенность исходного обвинения, — процитировал советник Раппорт, глядя в потолок.
— Во-вторых, — продолжал полицейский, — приобретение рабов, разрешенное имперским законом, однако запрещенное — под страхом исправительных работ сроком от десяти до пятнадцати лет — по законам Республики Никкелдепейн…
— Да я этих детишек просто домой отвез! — сказал капитан.
— Сейчас перейдем и к этому пункту, — кивнул полицейский. — Итак, в-третьих: кража различных товаров стоимостью сто восемьдесят тысяч маэлей с корабля, приписанного к имперской планете Леппер, сопровождавшаяся угрозами насилия и оскорблениями в адрес экипажа указанного корабля…
— Я хотел бы сделать кое-какие добавления и пояснения, — вклинился советник Раппорт. — Регентство Сириус, которому принадлежит планета Леппер, является союзником Республики Никкелдепейн и связана с последней торговыми и военными соглашениями, представляющими для нас значительную политическую ценность. Регентство в своей ноте указало, что подобные враждебные действия со стороны гражданина Республики против подданного Регентства способны оказать негативное влияние на отношения между государствами. Вина обвиняемого, таким образом, отягощается еще и попыткой государственной измены — по отношению к Республике, разумеется. — Он выразительно посмотрел на капитана. — Я полагаю, можно также сразу отмести возражение обвиняемого, что все указанные товары якобы возвращены владельцам. Да, возвращены — но под угрозой силы!
— В-четвертых, — терпеливо продолжал полицейский, — порочное и безнравственное поведение при выполнении функций торгового Представителя Республики, что нанесло как материальный, так и моральный ущерб вашему работодателю…
— Что-о-о?! — взревел капитан.
— … а также использование в качестве соучастниц трех ведьм с печально известной планеты Каррес…
— Ну в точности как его двоюродный дед Требус! — Советник Онсвуд был мрачен. — Это у них в крови, уж мне ли не знать!
— … и подозрительно долгое пребывание на указанной планете Каррес, посещение которой запрещено…
— Да я до недавнего времени о ней слыхом не слыхивал! — возмутился капитан.
— А надо было внимательнее читать Инструкции! — снова вылез советник Раппорт.
— Замолчите вы! — рявкнул советник Онсвуд.
— В-пятых, — спокойно продолжал полицейский, — небрежное и халатное обращение с чужим имуществом, повлекшее за собой материальный ущерб на сумму восемьдесят две тысячи маэлей…
— У меня есть пятьдесят пять тысяч наличными. И груз, который стоит по меньшей мере четверть миллиона.
— Это контрабандный груз, а следовательно, с юридической точки зрения, он не существует, — возразил полицейский. Советник Онсвуд громко откашлялся и сказал:
— Груз, несомненно, будет арестован. Если же возникнет возможность реализовать его, то прибыль от реализации пойдет на погашение нынешних задолженностей обвиняемого. В какой-то степени, конечно, это сможет повлиять на приговор…
— В-шестых, — снова стал читать полицейский, — участие в разработке и демонстрации нового типа двигателя, каковой должен быть незамедлительно и с соблюдением всех норм секретности представлен руководству Республики Никкелдепейн.
Все с какой-то особой жадностью уставились на Посерта. Ага, догадался капитан, вот в чем дело! Вжжик-тяга понадобилась!
— Ваш приговор может быть значительно смягчен, Посерт, — вкрадчивым голосом заметил советник Онсвуд, — если вы проявите благоразумие. Что это за двигатель?
— Папа! Осторожнее! — вскрикнула Иллайла.
— Посерт! — Советник Онсвуд перешел на шепот. — Это что такое, Посерт?
— Бластер, — кипя от злости, ответил капитан.
На секунду все замерли. Затем полицейский конвульсивно дернул рукой.
— Ну-ну? Что же вы? — спросил капитан с издевкой.
Советник Раппорт медленно отступил.