Страница 13 из 81
Надо только быть очень осторожным, особенно с записями в бортовом журнале. Законы Никкелдепейна чрезвычайно суровы, тем более если тебя заподозрят в покупке или продаже рабов.
Он намеренно оставил интерком включенным, надеясь подслушать разговоры ведьмочек, разместившихся в его собственной каюте. Однако оттуда пока что не доносилось ничего, кроме взрывов смеха и пронзительных воплей Ливит — видимо, Малин заставляла ее перед сном вымыть уши и почистить зубы.
Они договорились, что он не будет входить к ним в каюту. Причины при этом не объяснялись — просто, сказали они, невозможно в его присутствии поддерживать вжжик-тягу в рабочем состоянии. А это было бы полезно, поскольку за пределами Империи процветало пиратство, и к тому же капитану «Удачи» хотелось избежать новой встречи с полицией. Капитан сообщил сестрам о потенциальной мощи пушек «Нова», которыми была оснащена «Удача», но девочки, похоже, ничего не поняли. Во всяком случае, это не произвело на них никакого впечатления.
Вжжик-тяга… Великий Патам, если б только можно было понять принцип ее действия! Впрочем, он надеялся, что когда-нибудь это ему удастся.
Внезапно из динамика донесся голосок Ливит:
— … а этот старый кретин ничего, неплохой мужик.
Капитан оскорбленно заморгал и сел.
— Не такой уж он и старый! — возразила Малин. — И не такой уж кретин.
Капитан улыбнулся. Хорошая девочка, эта Малин.
— Ага! Ага! — заверещала Ливит. — А Малин влюби… Ой!
Некоторое время там явно происходила потасовка, потом стало тихо. Слабо надеясь, что кое-кого попросту придушили подушкой, он снова улегся и не заметил, как заснул.
Если не думать о том, что они уже успели натворить, то спутницы порой казались ему вполне нормальными детьми. С самого начала они демонстрировали весьма лестный интерес к нему, и он с удовольствием рассказывал им обо всех своих приключениях. Даже показал хранимую как зеницу ока фотографию Иллайлы.
И почти сразу понял, что это было ошибкой. Сестры молча разглядывали фотографию, тесно сдвинув головы.
— Ой, не могу! — воскликнула наконец Ливит.
— И что ты хочешь этим сказать? — холодно осведомился капитан.
— Что она красивая, — пробормотала Гот с таким видом, будто ее тошнит.
— Перестань, Гот! — резко сказала Малин. — По-моему, очень милая девушка. На вид.
Капитан был рассержен. Он молча отнял у них фотографию поруганной Иллайлы и спрятал в нагрудный карман. И удалился.
Однако, оставшись один, он вновь принялся обеспокоенно изучать фотографию.
Его Иллайла! Он так и сяк вертел фотографию, меняя угол освещения, и пришел к выводу, что снимок действительно неважный. Даже просто плохой. На нем Иллайла казалась по меньшей мере неинтересной, пресной какой-то…
Что за мысли приходят мне в голову, встревоженно подумал он, что все это значит?
Он немного поупражнялся в стрельбе из пушек «Нова». Когда капитан вступил на борт «Удачи», орудийные башни были заперты и опечатаны. Никто и не предполагал, что в них возникнет нужда. Это было не слишком надежное оружие, хотя и весьма эффективное. На Никкелдепейне уже несколько десятилетий назад перешли на другие виды вооружения. Однако уже на третий день после отлета с Никкелдепейна капитан сделал в бортовом журнале следующую запись:
«Подвергся нападению двух пиратских кораблей. Выдвинул орудийные башни, расчехлил пушки «Нова». Уничтожил один корабль, второму удалось скрыться…»
Ему понравилось это краткое и энергичное описание той отчаянной битвы в космосе, и он с удовольствием время от времени перечитывал его. Правда, запись несколько не соответствовала истине. Он весьма увлекательно провел часа четыре, уничтожая здоровенные обломки астероидов.
Три дня спустя «Удача» вновь приблизилась к границам Империи. Дважды на пути к столице одной из провинциальных планет к ним подходили полицейские катера. И Посерт был весьма доволен, что его пассажирки каждый раз предусмотрительно прятались в каюте. Они больше ни слова не сказали о намерении вновь воспользоваться вжжик-тягой, но он знал, что странное оранжевое пламя постоянно горит над усеченным конусом из гнутых черных проволочек.
Космическая полиция пропустила его, вполне удовлетворившись рутинной проверкой документов. По-видимому, «Удача» еще не стала повсеместно известна как корабль преступников. Пока что.
Малин составила ему компанию, когда он отправился в местное отделение банка, чтобы вернуть драгоценности Вансинга на Порлумму. Младшие сестры — по настоятельной просьбе капитана — остались на корабле.
Пересылка прошла без каких-либо осложнений. Камушки должны были возвратиться на Порлумму в течение месяца. Однако Посерту пришлось отстегнуть изрядную сумму за страховку. И, разумеется, его попросили указать имя, название корабля, планету приписки и все такое прочее. Но поскольку на Порлумме вся эта информация уже имелась, капитан не особенно волновался.
Заодно он сообщил по субрадио несчастному ограбленному ювелиру о том, что камни отправлены, и выразил свое сожаление по поводу столь печального недоразумения.
После этого ему стало несколько легче, хотя страховка отнюдь не входила в его финансовые планы. Если не удастся как-нибудь заработать на Карресе, оставшихся денег вряд ли хватит на покрытие убытков от погоревшей зверофермы…
Тут он заметил, что Малин нервничает.
— Нам лучше поспешить, — кратко объяснила она. Лицо ее было бледно.
Капитан все понял. Она опять что-то «премонировала» — то есть, видимо, получила информацию о заварившейся где-то каше, однако домысливать подробности вынуждена была сама. Они схватили воздушное такси и помчались в космопорт.
Не успели беглецы получить разрешение на взлет, как заметили группу людей в мундирах, быстро приближавшихся к кораблю и явно собиравшихся подняться на борт. Но тут «Удача», будто пьяная, неуклюже прыгнула вбок и вверх. Все, кто был поблизости, бросились врассыпную…
Взлет получился отвратительный. Просто хуже некуда. Однако потом капитану удалось быстро увести корабль на теневую сторону планеты и развернуть его носом к границе. Некогда «Удача» была грозой пиратов, да и теперь она все еще могла выдать хорошую скорость, особенно если отпустить поводья. И капитан предоставил ей такую возможность.
Вжжик-тяга на сей раз не понадобилась.
На следующий день у него состоялась продолжительная беседа с Гот. Он говорил ей о Законе, особым образом подчеркнув право частной собственности. Если бы Советник Онсвуд мог его услышать, то наверняка бы не удержался от удивленного, но одобрительного ворчания. Однако эта малолетняя преступница слушала капитана с непроницаемым выражением лица, хотя, возможно, его речь все же произвела на нее некоторое впечатление.
Двое суток спустя, когда они снова оказались вдали от границ Империи, им пришлось сделать незапланированную остановку на одном из заправочных спутников. Капитан обнаружил, что здорово просчитался насчет имевшегося на борту запаса топлива. Продолжительный полет, да еще на пределе мощности двигателей, почти опустошил топливные баки.
На заправочной станции рядом с ними висел огромный и очень красивый грузовой корабль из системы Сириуса. Правда, это был, скорее, не грузовой, а боевой звездолет, осуществлявший регулярные рейсы за пределами Империи. Им пришлось довольно долго ждать, пока он заправлялся. Его команда оказалась настолько же неприятной, насколько красив был сам корабль. Волосатые, высокомерные, самодовольные сирианцы говорили исключительно на своем диалекте и делали вид, что совершенно не понимают имперского универсального.
Капитан особенно остро почувствовал, насколько его бесят их скверные манеры, когда понял, что они над ним смеются — он поспорил с начальником заправочной станции по поводу платы за топливо.
— Вы же в глубоком космосе, капитан, — заявил начальник станции. — И у вас не хватит «горючки», даже чтобы долететь до границы! Неужели вы думали, что имперские цены здесь действительны?