Страница 12 из 12
– Ты дала согласие?
– Да, я, в общем-то, не против.
– Удивительно! Он согласен, она не против. Вы, Марк, должны понимать, что ситуация непростая. Вы совратили мою дочь, теперь вы должны на ней жениться, чтобы не уронить ее честь. И мне, в общем-то, все равно, согласны вы или нет. Но все-таки мне нужна определенность. Настя, ты согласна выйти замуж за Марка? – Каховцев строго посмотрел на дочь.
– Э-э... Ну, он сначала должен сделать мне предложение, – растерянно проговорила она.
– Марк, если вы мужчина, вы должны сделать предложение моей дочери. Я понимаю, это требует определенных усилий, я бы даже сказал жертв, но у вас нет выбора.
Марк недовольно глянул на него. Он действительно хотел жениться на Насте. И нечего Каховцеву распинаться здесь перед ним.
– Настя, я хочу, чтобы ты стала моей женой, – не делая над собой никаких усилий, спокойно сказал он.
– Настя, теперь твоя очередь! – Кирилл Дмитриевич стоял за своим столом как дирижер за пультом.
Его совершенно не интересовало, что никто не нуждается в его манипуляциях.
– Папа, ну разве так можно? – возмутилась Настя. – Все должно произойти само собой.
– И в церкви все само собой. Вы говорите священнику, что желаете взять друг друга в жены, и он уже объявляет вас мужем и женой.
– Во-первых, я не беру Марка в жены. А во-вторых, ты не священник.
– Я для тебя выше, чем священник. Или ты не нуждаешься в родительском благословлении? Итак, ты согласна стать женой Марка?
– Ну, согласна.
– А если без «ну»?
– Согласна.
– Отлично. Объявляю вас женихом и невестой! – не очень искренне, как показалось Марку, возликовал Каховцев.
– Спасибо, папа, мы очень рады, – весело, но вместе с тем и скептически усмехнулась Настя.
– Рано радоваться, дети мои. Жить вы пока будете раздельно.
– А кто-то претендует на большее? – возмущенно спросила она.
Но Кирилл Дмитриевич даже не глянул в ее сторону. Он смотрел на Марка, пытаясь изображать из себя доброго, но справедливого отца.
– Ты, Марк, должен понимать, что я отдаю тебе самое ценное, что есть у меня. Вы будете жить с Настей долгой и счастливой жизнью. Долгой. И счастливой. Она еще молодая, ей всего семнадцать лет. Она еще не нагулялась, она еще не знает, что такое любовь. Так что ты, мой дорогой будущий зятек, будь начеку. Ей будет восемнадцать, ну, может, девятнадцать. Ну, крайний срок, двадцать. Она увлечется каким-нибудь красавцем, сбежит с ним на острова. Но ты должен будешь понять ее и простить. Потому что сам виноват в том, что женился на ней так рано для нее. Ты найдешь ее, вернешь домой, а через время она снова сбежит.
– Папа, хватит нести чушь! – вскипела Настя.
– Это не чушь, дочка, – с невозмутимым видом покачал головой Каховцев. – Это суровая проза жизни. А жизнь, дочка, долгая, и очень сложно прожить ее с одним человеком. Когда-нибудь ты это поймешь. Да, кстати, Марк, сколько тебе лет? – как бы невзначай спросил он.
– Тридцать.
– И за эти годы ты ни разу не был женат?
Марк был уверен, что Каховцев наводил о нем справки. А если так, то он должен был знать определенные факты из его биографии, зафиксированные в органах загса.
– Да, я был женат, – кивнул он.
Настя капризно надула губки, с возмущением глядя на него.
– Но это неудачный опыт. Мы развелись.
– И кто кого бросил?
– Никто никого не бросал, – ответил Марк. – Просто развелись.
На самом деле Наташа ушла от него к другому. Просто взяла и ушла. И это была еще одна незаживающая рана в его душе. Неудачи в школе, катастрофа в браке... Потому и сейчас он очень боялся, что Настя отвернется от него.
– Печальный опыт, – изображая сожаление, но со злорадством улыбнулся Каховцев.
Похоже, он ведет какую-то игру, хитрую, но не изощренную. Слишком грубо он играет, чтобы принимать за чистую монету его афишированные намерения. Не хочет он, чтобы Настя выходила замуж. Поэтому и пытается унизить Марка.
– Надеюсь, на этот раз дело до развода не дойдет? – с колкой иронией посмотрел на него Кирилл Дмитриевич. – Настя, может, и подаст повод, но ты держись. Если ты мужчина.
– Я мужчина, – угрюмо, исподлобья глянул на него Марк.
– Папа, ну что ты заладил! – набросилась на отца дочь. – Мы с Марком будем жить душа в душу!
Но уже сейчас в ее словах звучало сомнение. Уж не этого ли добивался Каховцев?
2
Морская волна с шумом врезалась в каменный пирс, развалилась пополам и, уже усмиренная, неторопливо покатилась дальше, чтобы приласкать камушки тонкой полоски берега.
– Почему ты не сказал, что был женат? – недовольно спросила Настя.
Ей совершенно не нравится этот факт в биографии своего избранника. Не то чтобы она ревновала, но ей почему-то казалось, что жена бросила Марка. Если так, то в нем есть какой-то изъян.
– Ты не спрашивала, я не говорил, – грустно сказал он, глядя, как на пирс накатывает очередная волна, грязно-зеленая, на гребне – барашек, который сейчас разлетится на множество белых клочков.
Всплеск – волна разбивается, теряя свою штормовую силу, но фонтан брызг накрывает Настю и Марка с головой. Похоже, море разыгралось не на шутку, пора уходить с пирса. Можно встать на скалистом берегу, и оттуда наблюдать за теплоходом, который качается на волнах под низкими свинцовыми тучами.
– А она красивая была?
– Почему была? Она и сейчас есть. Только уже не жена.
– Ты с ней видишься?
– Нет. С тех пор как развелись, ни разу.
– У вас есть дети?
– Нет.
– Может, ты не можешь иметь детей?
– Это ты со мной сейчас говоришь или твой отец? – с упреком и насмешливо спросил Марк.
– При чем здесь мой отец?
– Ну, ему нравится рассуждать про суровую прозу жизни, – улыбнулся он.
– Просто спрашиваю.
Настя не боялась рожать. Ей будет уже восемнадцать, когда это случится. Если случится. Но лучше пока без этого. Вдруг с Марком что-то не так? Ведь не красавец же он. А если еще и ущербным окажется...
– Нормально со мной все. Женимся – будут дети. Или уже неохота замуж? – огорченно спросил он.
– Почему неохота? – пожала она плечами. – Охота.
– Тогда почему такая невеселая?
– Да как-то все внезапно. Сначала отец и слышать ничего не хотел про тебя, а тут вдруг загорелся. За пирок да за свадебку. Мед, пиво по усам. Я, конечно, не против...
– Но сомнения гложут, – закончил за нее Марк.
– Ну, не сомнения. Просто мне всего семнадцать лет.
– Ты должна понимать, что я не настаиваю. Не хочешь, не надо. Скажешь «нет» – уйду, и никаких проблем.
– Ну что ты...
Настя действительно сомневалась, стоит ли ей выходить замуж за Марка. Но при этом ей вовсе не хотелось, чтобы он уходил.
Не красавец, мягко говоря. Невысокий, невзрачный. Но ведь женщины любят не за красивые глаза. Где-то Настя читала, что всем нравится разное: одним – мужественный профиль, другим – ухоженность, третьим – атлетическая фигура, четвертым – ядреные задние опции. Но почти все хором заявляют, что если они влюблены в мужчину, то им совершенно безразличны его внешние достоинства и недостатки не волнуют.
А ведь это правда. Настя хорошо помнила, как впервые увидела Марка. Двух-трех быстрых взглядов хватило, чтобы понять – это ее мужчина. Что-то необъяснимое произошло в ее душе. Она даже экстази приняла для храбрости, чтобы самой подойти к Марку.
Есть в нем что-то такое, от чего заходится сердце. Есть в нем некий мужской стержень, обвитый спиралью сильной энергетики. Как непринужденно и с достоинством держался он с ней тогда дома.
Держался. Все это как будто в прошедшем времени. С отцом он ведет себя скованно, растерянно, волнуется, переживает. Не хватает в нем уверенности, а это значит, что ее первое впечатление было обманчивым. Но все равно она любит его... Наверное... Скорее всего, любит, чем нет.
– Не сможешь уйти. Тебя отсюда просто так не выпустят, – опомнилась Настя.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.