Страница 38 из 100
Бъерн стоял, не пытаясь поднять оружие и безучастно наблюдая за происходящим.
– Мне приказано взять жизнь и у тебя, – с сожалением сказал Ален. Подкинув в руке меч, он поймал его за лезвие и спрятал в ножны. – Но я не обязан подчиняться. Прости за твоего десятника, Бъерн. Прощай. И спасибо за то, что отнесся ко мне, как к человеку. – Ален поклонился и повернулся, чтобы уйти.
– Почему?
Ален, полуобернувшись, поглядел на воина:
– Смерть – это свобода, для меня недоступная. Как и жизнь. Ты живешь. Цени это. – И зашагал прочь.
«Дурак».
«Благородный дурак, ты хочешь сказать?»
«Хочу и говорю! Дурак! С такими ранами тебе не хватит сил одной жизни добраться до своих!»
«Так пошевели задницей и помоги мне!»
Невнятное ворчание нелицеприятного содержания было ему ответом.
А он шагал по трупам и думал. Думал о том, что же такое важное он забыл…
Проснувшись, Ален рывком сел. Обхватил голову руками.
– Я забыл свое имя, – простонал он.
«Мое истинное имя, – жгла огнем одна-единственная мысль, – мое истинное имя!»
– О боги всех миров… Я забыл, забыл!
Къяр поднял голову и ткнулся мягким носом в плечо волшебника. Ален машинально погладил его, другой рукой вцепившись в свои золотисто-рыжие волосы.
– Это конец… Что? – Юноша повернулся и поглядел в умные фиолетовые глаза Калигула. – Нет, не подумал… – Он улыбнулся, почесав коня за ухом. – Ты прав, къяр. Стоит попробовать.
Солнце медленно вставало над лесом. С трудом приведя свою одежду в относительный порядок, маг заново перебинтовал покрытые засохшей коростой руки и направился обратно в лагерь.
Первым делом Ален побежал в лазарет, отмахнувшись от расспросов. Ни Арэна, ни Василисы там не оказалось. Выбежав, он поймал Лисенка за шиворот и спросил, где эльф и девушка. Леня махнул рукой в сторону командорской избушки.
Прыжками добежав до двери, Ален осторожно отворил ее и вошел в комнату эльфа.
Его друг, бледный до прозрачности, лежал на своей кровати без сознания. Его дыхание едва можно было различить, полог смерти, столь знакомый магу, четко проступил на лице эльфа. Голова у него была перевязана. Василиса вскинула на Алена усталые заплаканные глаза.
– Ты в порядке? – слабым голосом спросила она.
– Да, конечно, – растерянно ответил юноша, подходя ближе.
Остановившись рядом с Василисой, Ален поглядел на друга.
– Как он? – тихо спросил он.
Василиса всхлипнула, закрывая лицо. Ален положил руку ей на плечо, девушка поднялась, обняла мага, дрожа всем телом, и расплакалась.
– Василёк… – Ален обнял ее, гладя по волосам, – не плачь, девочка, ты ни в чем не виновата.
– Я не знаю, что мне делать, Ал! – в отчаянии всхлипнула девушка. – Он не приходит в сознание со вчерашнего дня! Мне кажется, он умирает!
– Василёк, не плачь… Командоры не умирают от удара головой и обморожения.
Ален говорил с уверенностью, которой не чувствовал. Он мог выдернуть раковую опухоль из тела маленькой девочки, но не мог обезвредить яд в крови. Мог легко заживить внешние раны, но не мог справиться с внутренними повреждениями. Ален был в первую очередь убийцей и лишь немного – врачом. Но Василиса с такой доверчивостью вскинула на него взгляд, что Ален просто не смог ее разочаровать.
– Все будет хорошо. Поверь мне.
Ален провел тыльной стороной ладони по лицу девушки и легонько коснулся губами переносицы. Она кивнула.
– Побудь с ним еще немножко, цветочек мой. Я скоро вернусь.
Ален выбежал на улицу, едва успев накинуть куртку и вернуть на место змейку-обруч. Не останавливаясь, он свистнул къяру и запрыгнул тому на спину. Конь сорвался в галоп.
…Перепрыгнув забор прямо со спины коня, парень бросился в дом.
– Мама! – крикнул он. – Мама, где ты?
Матери в доме не оказалось. Он выбежал на улицу, обежал вокруг дома, заглянул в сарай. Мать была в теплице.
– Мама, мамочка, ты мне так нужна!
Карина обеспокоенно поглядела на Алена.
– Что случилось?
– Мам, я знаю, что ты талантливый целитель…
– Тебя опять ранили? – испугалась она. – Серьезно?
– Нет, со мной все хорошо! Мам, послушай, Арэн ранен… Я не знаю, что с ним…
– Твой друг эльф? Что случилось?
Карина, не теряя времени, побежала домой переодеться, они разговаривали на ходу.
– Мы вчера упали в реку, я отделался тем, что слегка обморозился, а Арэн расшибся о камни. У него разбита голова, и он со вчерашнего дня не приходил в себя.
Женщина остановилась и внимательно поглядела на волшебника.
– Сильно расшибся? Позвоночник поврежден?
– Я не знаю… – Маг обхватил голову руками и скривился, как от сильной боли. – Помоги мне, пожалуйста, это я виноват, что он упал…
Карина быстро переоделась и собрала сумку. Выбежав из дома, она заглянула к соседке, у которой играла ее дочка.
– Люба, присмотри за Яной! Я не знаю, когда вернусь!
Соседка заверила, что присмотрит за девочкой.
Ален легко вскочил на спину къяра и подал матери руку.
– Это что за зверь? – Карина с подозрением поглядела на коня. – Он откуда?
– Это мой, – улыбнулся Ален. – Не бойся, он только кажется страшным.
– А как мы на нем без седла и уздечки поедем? Может, я лучше свою лошадь возьму?
– Нет, мам, на обычной лошади слишком долго. И, поверь, мы не упадем.
Конь опустился на колени, и Карина с опаской залезла на его спину позади Алена. Маг слегка толкнул его коленями, мысленно попросив быть поаккуратнее с ценной ношей. Конь фыркнул и сорвался с места на бешеной скорости… Впрочем, очень плавно.
Через десять минут они были в лагере. Ален спрыгнул со спины даже не запыхавшегося скакуна и подал матери руку. Они быстрым шагом вошли в домик, Карина мельком глянула на Арэна и велела сыну принести теплую воду, мыло и чистое полотенце. Все это маг сообразил за минуту, вскипятив и остудив воду до приемлемой температуры легким касанием.
Когда Ален вошел в комнату, женщина строго допрашивала заплаканную Василису. Вымыв руки, мать велела Алену найти самый острый и тонкий нож, который только есть. Парень, коротким заклинанием заточив и продезинфицировав свой нож, протянул его матери. Карина разрезала бинт на голове эльфа, попутно раскритиковав перевязку.
Маг притих в углу, напряженно прислушиваясь к словам матери.
– Треснута кость, – бормотала женщина себе под нос, осторожно ощупывая и осматривая голову эльфа. – Хоть бы гематомы не было… Обширное повреждение правой височной доли.
Итог был неутешительный. Череп у эльфа треснул, и мозг был поврежден. Также не выдержали удара и треснули три шейных позвонка, двигаться ему было строжайше запрещено. Легкие были на треть заполнены водой. Да еще и банальное обморожение. Стрелок имел все шансы не протянуть долго или навсегда остаться калекой.
Василиса всхлипывала в одном углу комнаты, маг стоял в другом, привалившись к стене. Ноги отказывались держать. Как живо перед ним встала давняя картина: жутко израненный Анжей с его ножом милосердия в сердце! И, как напоминание, тот самый нож милосердия в руках его матери.
Ален оторвал пустой взгляд от своей руки, отлепился от стены, подошел к матери и встал перед ней на колени, глядя в строгие карие глаза.
– Мама, – прошептал он, – ты смогла спасти мне жизнь, когда у меня была порвана артерия. Пожалуйста, спаси его… Смерти еще одного брата я пережить не смогу. Они все умерли, мама. Леон – у меня на глазах. Я смотрел и ничего не мог сделать, не мог остановить его самопожертвование… самоубийство. Он умер, чтобы мы могли победить. А Анжей… – Маг обхватил голову руками. – Анжея я убил сам. Нашел смертельно раненного, даже не знаю, как он еще дышал… и добил. Еще я убил Кира, Кайри, Леру, Криса… Полсотни имен, мама. Полсотни верных друзей. Если умрет и Арэн… – Он замолчал.
Карина молча смотрела на сына. Такой родной и такой чужой одновременно…
– Хорошо, – кивнула она. – Но у меня не хватит сил вылечить его полностью.