Белое Пламя

Изогнувшись, маг зацепился за следующую палку ногами, кувыркнулся, бросил себя вперед и, с силой оттолкнувшись от последней перекладины, приземлился в окончании «тропы смерти».

Пятый раз. Паршиво, паршиво! В прыжке с переворотом надо было дать большую силу толчку, провернуться еще раз и прыгнуть с более высокой точки!.. Эх!..

Руки пульсировали вспышками дикой боли, горело колено, по которому попал кованый каблук сапога эльфа. Случись такое в битве, Пламенный вряд ли бы даже заметил столь пустячную травму. Но получить такое от друга… Тут была задета гордость, в сто раз усиливающая боль. «Арэну сейчас хуже», – с яростью подумал маг и снова побежал к началу «тропы». Свою змейку он оставил в избушке, не желая, чтобы та помогала ему на этой тренировке.

Взобравшись по канату и прыгнув на узкую доску, маг заметил, как, едва заметно прихрамывая, его друг подошел к тренировочному комплексу. Ален побежал вперед. Он проклинал себя за то, что так ответил эльфу, все можно было решить без драки, усмирив свою гордыню! Маг ругал себя последними словами. Он проклинал себя за то, что успел так привязаться к этому проклятому эльфу. Кроме Анжея и Леона, у Алена не было друзей. Друзей, о которых можно было сказать – братья. А теперь появился проклятый эльф, и Ален с удивлением и яростью понял, что он без тени лукавства может назвать стрелка братом! Да и кто, вообще, такой этот эльф, если Ален помнит, что он был в его прошлой жизни? Пусть не помнит, но чувствует. И не был этот зеленоглазый эльфом, не был! А кем тогда был?..

Красные пятна на канате подсказали стрелку, что руки волшебника в весьма плачевном состоянии. А ведь для мага, как и для воина, здоровые, сильные руки – залог мастерства.

Ален проскочил маховики и прыгнул на висячую лестницу, краем глаза наблюдая за Арэном.

– Долго ты еще собираешься над собой издеваться? – негромко, но так, чтобы Ален услышал, поинтересовался стрелок.

Сжав зубы, маг не ответил. Ловкий прыжок с последней ручной перекладины на шатающиеся доски… Прыжок, прыжок, руками не держаться!

Лучник внимательно следил за тем, как движется волшебник. Судя по резким прыжкам, он был очень зол. Бежит, чуть склонив корпус вперед, голова поднята, взгляд устремлен вдаль. Да он готов к атаке, готов нашинковать мелкими ломтиками, только покажи врага!

Эльф даже немного завидовал ловкости и скорости друга. Сам Арэн не зря получил свое звание высшего мастера, но Алена в серьезной битве никогда не пожелал бы в качестве противника. Уж лучше плечом к плечу с этим сыном Кошмара, который на черного гнилла готов броситься с голыми руками!

Ален не ценил свою жизнь. Скорее, изо всех сил звал смерть, но по какой-то причине не мог дозваться. А возможно, он не хотел умирать, но не видел иного выхода. Что-то с волшебником было не так, но лучник не мог пока понять, что именно. Что-то грызло его изнутри, сжигало, заставляя ненавидеть весь мир, а больше всего – себя.

Пока стрелок размышлял, Ален мягко спрыгнул на землю и пружинистой походкой подошел к началу «тропы». Остановившись возле подпирающего стену эльфа, он бросил:

– Отойди.

– Может, хватит издеваться над своими руками? – со спокойным добродушием спросил Арэн. – Они и так заживать будут месяц.

– Отойди.

Эльф внутренне содрогнулся, но внешне оставался все таким же безмятежным.

– Хочешь, чтобы я попросил у тебя прощения, Ал? – Он выпрямился, глубоко вздохнул, а через миг плечи его поникли. – Так я прошу.

– Отойди, Волк.

Синие льдинки глаз хоть и оставались холодными, но все же чуть потеплели. Белый Волк усмехнулся уголками губ, сбросил свой пижонский красный плащ, первый влез по канату вдоль стенки и ступил на «тропу».

«Даю тебе фору в пятнадцать секунд, самодовольный упрямый придурок», – мысленно сказал маг вслед эльфу и начал отсчет.

На тридцатый удар сердца Ален молнией сорвался с места.

Арэн был быстр. Очень быстр, как любой нормальный эльф. Но Ален просто не мог заставить себя добровольно уступить первенство другу.

Стрелок легко держал фору до шатающихся досок, которые, без подготовки, оказались для него сложным препятствием. Сквозь «вертушки» эльф бежал, чувствуя, как маг дышит ему в затылок. На водяное колесо он прыгнул, рассчитывая, что прыжком сразу покроет половину препятствия.

Он только не учел, что вода намерзла ледяной коркой на это препятствие и сыпучие снежинки добавили скользкости. Первая же ступенька сломалась под его ногой. Он среагировал быстро. Пытаясь не дать ноге провалиться и застрять в проломленной дыре, рванулся в сторону и, не удержавшись на скользкой доске, упал.

Сумасшедшая скорость, смазанное пятно вместо фигуры в черном. Ален успел. Эльф висел над рекой, а маг держал его за руку.

– Там, внизу, камни! – крикнул Ален. – Ты разобьешься!

Он попытался вытащить эльфа, но удержаться на покрытом ледяной коркой колесе было почти невозможно. После полуминутных безуспешных попыток Арэн свалился в реку. Следом за ним полетел и Ален.

– Ненавижу холодную воду! – За яростным воплем последовала отборная ругань.

Маг упал, удачно миновав подводные камни, эльфу же повезло меньше. Со всего маху он ударился головой о скрытый водой булыжник. Потерявшего сознание эльфа понесло вниз течением. Маг, забыв обо всем, бросился следом.

Виталик, стоящий на часах с южной стороны, первый заметил командоров. Крикнув тревогу, он помчался с поста вниз.

Быстро настигнув в воде эльфа, Ален, гребя одной рукой, другой крепко держал друга за шиворот. Бороться с течением ему было тяжело.

От сильного удара распахнулась дверь конюшни, и огромная черно-серебристая тень даже не сочла нужным воспользоваться воротами, чтобы покинуть лагерь. Увидев карабкающегося, как кошка по стене, коня, Лисенок, бегущий к выходу от восточного поста, остановился и протер глаза. На миг конь замер в верхней точке, а затем перемахнул стену и исчез. Помотав головой, Леня побежал дальше.

Стараясь не замечать обжигающего холода и немеющих конечностей, Ален греб изо всех сил.

Эльф очнулся достаточно быстро, но его мышцы от холодной воды скрутило жгутом, и двигаться он по-прежнему не мог.

– Отпусти, – прохрипел обездвиженный эльф. – Нам двоим не выбраться.

– Заткнись, орочья морда! – огрызнулся парень. – Лучше попробуй пошевелиться!

Стрелок попробовал. Дикая боль пронзила его тело, и невольный стон вырвался сквозь сжатые зубы.

– Держись, брат! – Губы мага посинели, он едва мог говорить. – Держись и шевелись, иначе умрешь!

Погода в последние сутки стояла на редкость холодная. Вода уже сегодня должна была превратиться в лед.

Тяжелые ботинки с обитыми металлом подошвами мешали плыть, кожаный доспех изрядно намок и тянул ко дну. Захлебываясь, маг отчаянно сопротивлялся сильному течению.

Огромная черная туша вынырнула из воды в тот момент, когда Ален почти уверился в мысли, что ему конец. Мертвой хваткой вцепившись в серебристую гриву, он подтащил поближе к горячей шкуре коня себя и друга.

– Я уж думал, все, – с трудом выговорил волшебник.

Къяр покосился на хозяина фиолетовым глазом и фыркнул.

Огромный конь вытащил друзей на берег, как раз когда подбежали дубравцы. Дрожащий эльф свалился на землю, через миг, не устояв, упал на колени и маг. Его вырвало мутной водой.

Росомаха и Виталик бросились поднимать эльфа, а Лисенок и Данила – волшебника.

– Что случилось? – обратился к командорам Росомаха.

В ответ маг выругался, попутно объяснив, что они свалились в реку, потому что кто-то пожалел хорошего дерева на водяное колесо.

– Ненавижу холодную воду! – выговорил он синими от холода губами. – Если бы это была армия, – он посмотрел на эльфа, – ты был бы мертв уже три раза.

– Три раза умереть нельзя, – с трудом ответил лучник. – Только один.

– Ты просто не пробовал.

Они помолчали, стараясь, по возможности, передвигать ногами. У ворот их ждала перепугавшаяся Василиса. Поглядев на промокших друзей, она скомандовала ребятам: