Страница 22 из 59
— Ты хочешь сказать, что боишься не столько за ее жизнь, сколько за душевное здоровье?
— Не знаю, чего я боюсь, — сказала я честно. — Больше всего, наверное, неопределенности. Нет, не то… Похоже, у меня предчувствие. В общем, мне понятно одно: Веронику нужно найти как можно скорее… Леша — рационалист до мозга костей и не верит ни в какие предчувствия, но как человек терпимый относится к чужим причудам снисходительно.
— Ладно, давайте думать, где искать, — согласился он. — Ты уверена, что у нее нет других знакомых в Москве?
— Знакомые, конечно, есть — преподаватели и слушатели курсов, соседи, Равиль и работники его конторы, — но не настолько близкие, чтобы Вероника захотела у них спрятаться. Не забывайте: она из Америки, а там не принято обременять своими проблемами деловых знакомых и людей, с которыми лишь раскланиваешься при встрече, обмениваясь замечаниями о погоде.
— Американцы обременяют своими проблемами психоаналитиков, — с умным видом выдал Прошка. — Как ты считаешь, Варька, есть вероятность, что твоя американоидная кузина помчалась среди ночи на психоконсультацию?
Я молча покрутила пальцем у виска.
— А не могла она отправиться в гостиницу? — предположил Марк.
— Не думаю. Для этого нужно было прихватить деньги и документы, а судя по тому, какое у Вероники было лицо, она не вспомнила бы даже о косметичке. Во всяком случае, ключи от квартиры и машины она не взяла.
— Слушай, Варвара, а как получилось, что ни один из вас не заметил Веронику, в истерике выбегающую из спальни? Ведь вы набились туда всей толпой, я правильно понял? — спросил Прошка.
— Я уже объясняла: все таращились на Людмилу. Ты, небось, тоже не глазел бы по сторонам, если бы к тебе залетела шаровая молния. А задушенная девушка, которую всего десять минут назад видели живой и веселой, — зрелище почище шаровой молнии.
— И все равно странно… Вероника, надо думать, ушла не на цыпочках. Скорее, наоборот, — сорвалась, как безумная. Стремительное движение обязательно должно было привлечь ваше внимание.
— Как видишь, не привлекло. Лично я протолкалась в центр круга, где лежала Людмила. За мной стояли Саша, Тамара и Роман, они заслоняли от меня Веронику, а сами стояли к ней спиной. Думаю, в таком положении им было сложно заметить ее побег. Тем более что наше внимание было приковано к телу.
— То есть ты уверена, что Вероника скрылась сама, без посторонней помощи? — уточнил Марк. — Тогда я не понимаю, почему ты так всполошилась. Девица ушла добровольно; те, кому известно о ее деньгах, к исчезновению непричастны. От несчастного случая она не пострадала — ведь милиция запрашивала больницы?
— Да, но мы предположили, что у Вероники нет при себе документов.
— Если бы к ним поступила женщина, подходящая под описание, тебя бы известили или пригласили на опознание.
— Допустим. А вдруг она нарвалась на маньяка?
— Нарваться на маньяка не так просто, как тебе кажется. Гораздо более вероятно, что бьющаяся в истерике девица привлекла внимание обыкновенного благонамеренного гражданина.
— Скорее уж, гражданки, — уточнил Прошка. — С незнакомым гражданином Вероника постеснялась бы делиться своими горестями. Благовоспитанные американские барышни так не поступают.
— Гражданин или гражданка — без разницы. Главное, что ее приютили. Вероника выплакалась, напилась валерьянки и теперь спит. Если я прав, утром она объявится.
— А если нет?
— Вот тогда и будем ломать голову.
Предположение Марка звучало достаточно правдоподобно. Может, и правда, плюнуть на дурное предчувствие и подождать утра? Пока я над этим размышляла, заговорил Леша:
— Нет, Марк, по-моему, все не так просто… Прошка, которого последние слова Марка заметно приободрили, метнул в Лешину сторону взгляд, полный негодования.
— А зачем нам осложнения, скажи на милость? — агрессивно поинтересовался он. — Между прочим, пятый час на дворе. Если у тебя бессонница, мог бы подумать о других.
— Тебя здесь никто не держит, — остудил Прошку Марк. — Гостиная в твоем распоряжении — иди, дрыхни. Что ты хотел сказать, Леша?
— Меня удивляет, что Вероника не позвонила Варваре. До сих пор она Варьке безоговорочно доверяла. Варька ее доверия ни разу не обманула, нянчилась с ней с первого дня, причем совершенно бескорыстно. Казалось бы, именно в нее Вероника должна была вцепиться, когда случилась беда. А она даже не дала о себе знать… — Варвара, ты проверила автоответчик? — быстро спросил Марк.
— Сразу, как вошла.
— И что из этого следует, Леша? Почему тебя не устраивает предположение о том, что Вероника, как только увидела труп, впала в невменяемое состояние? А коли она в него впала, глупо ожидать от нее благоразумных поступков.
— Мне кажется, искать поддержки у самого близкого человека — не столько разумный, сколько инстинктивный поступок.
— Леша прав, — сказала я. — Представьте себе, что вы растерянны, ошеломлены и напуганы до чертиков. К кому бы вы бросились в первую очередь, еще не успев опомниться?
— К тебе я побежал бы в последнюю очередь! — заявил Прошка. — Здоровый инстинкт подсказал бы мне, что после общения с тобой к моим растерянности и испугу добавится нервный срыв. Правда, кузина не настолько хорошо тебя знала, но, возможно, ее предостерег голос крови.
— Ах, вот как! — разъярилась я. — Все слышали: ко мне он побежал бы в самую последнюю очередь! А у кого ты выгреб все до копейки, когда по уши влез в долги из-за своего дурацкого прожекта молниеносного обогащения? Кто ежедневно мотался к тебе делать уколы, когда ты подцепил в Турции ту экзотическую кожную болезнь? У кого ты рыдаешь на плече, умоляя отвадить очередную подружку, которая вцепилась в тебя клещом? Все! Можешь больше ко мне не подваливать. Ищи себе другого извозчика, когда прилетишь в следующий раз от родителей с миллионом авосек и сумочек… — Очевидно, грызня с Прошкой занимает тебя куда больше, чем исчезновение троюродной сестры, — едко заметил Марк. — Может, вам лучше удалиться в гостиную, пока мы с Лешей обсудим меры по ее спасению?
— Все-все, уже молчу, — пробормотала я, метнув напоследок в Прошку убийственный взгляд.
— Леша, мы остановились на том, что Вероника в первую очередь должна была кинуться в Варькины объятия. Она этого не сделала. Какой отсюда вывод?
— Ну… Я не уверен, но, похоже, кто-то настроил ее против Варьки.
— Сказал, что я не плачу за проезд в городском транспорте и кушаю на завтрак маленьких детей?
— Прекрати паясничать! — зарычал Марк. — Леша, продолжай.
— Вы же понимаете, что я не могу сказать ничего определенного… — мялся Леша.
— Да не тяни кота за хвост, говори! — потребовал Прошка.
— Поведение Вероники становится понятным, если принять за версию, что ей намекнули на Варькину причастность к убийству.
Я вздрогнула.
— На МОЮ причастность? Это как?
— Ну, например, кто-нибудь сказал ей, что минуту назад видел тебя в дверях комнаты, где задушили Людмилу.
— Ерунда! — Я остервенело замотала головой. — Когда, по-твоему, Веронику просветили на этот счет? Пока мы в оцепенении глазели на труп? Да мы пошевелиться не могли в первые минуты! А когда опомнились, Вероника уже исчезла.
Марк шумно выдохнул и закатил глаза.
— Ты забываешь, что среди вас находился убийца, — объяснил он тоном, полным бесконечного терпения. — Ему не понадобилось много времени, чтобы свыкнуться со страшной мыслью о смерти Людмилы. И пока вы приходили в себя, он запросто мог подсуетиться — заняться оговором, уничтожением улик и вообще чем угодно.
— Уничтожением улик — это понятно. Но зачем ему возводить на меня напраслину?
— Ты что, дурочка? — удивился Прошка. — Как это — зачем? Ему же нужно отвести от себя подозрения!
— Сам дурак! По-твоему, это способ отвести от себя подозрения? Подумай, как это будет выглядеть! Люди испуганно пялятся на труп, а ты бегаешь вокруг и нашептываешь всем и каждому: «А знаете, я только что видел Варвару, она кралась сюда на цыпочках и злобно стреляла глазами по сторонам!»