Вирус

Разговор незнакомых мужчин подходил к концу, когда Потемкин решил выглянуть в «зазаборье». Прильнув к дырке, он всмотрелся в лица разговаривающих людей.

– Мальчишкам угрожает серьезная опасность! – воскликнул высокий мужчина.

Медленно поворачиваясь к побледневшему Славке и едва сдерживая клокотавшее в груди негодование, Потемкин прошипел.

– В какое дерьмо, черт возьми, ты влез на этот раз? – надвигаясь на молчащего Славку, он негромко выталкивал слова. – Подробно. Все по порядку! Что было в клубе? Кто эти люди? И почему нам угрожает опасность? Ну!

На мгновение показалось, что Славка вот-вот расплачется, но не тут-то было. Дерзко выставив подбородок вперед, маленький проныра даже не пытался оправдываться – он нападал.

– Ты чё, Броненосец, первый день меня знаешь!? – В мгновение ока он превратился в покрытое шипами и брызжущее ядом чудовище. Так было всегда, когда кто-то зажимал его в угол. – Не гони, и не из такой задницы выбирались!

Дмитрий уже справился с раздражением.

– Пугач! Давай без дурацкой бравады. Ты разве не понял, из какой конторы эти мужики? – меряя строительную площадку большими шагами, он вышагивал из угла в угол, пытаясь найти объяснение услышанным словам. Выруливая на очередную прямую, он посмотрел на Славку и остолбенел.

Тот плакал: по-настоящему, навзрыд, размазывая кулаком катившиеся по щекам громадные слезы. Инстинкт толкнул Дмитрия вперед. Обняв мальчишку за плечи, он прижал мокрую мордашку к своей груди.

– Успокойся, братишка! Ты меня пугаешь. Успокойся и рассказывай!

Славка, продолжая подрагивать в объятиях друга, громко и мокро шмыгал носом. Потемкин сжался от нехорошего предчувствия.

– Все будет нормально, – убеждал он, но справиться с предательской дрожью в голосе не мог. Как можно оставаться невозмутимым, когда на груди у тебя ревет потомок славного разбойника Емельяна Пугачева?

Дмитрия насторожили события в клубе, встревожил вид незнакомца с глазами следователя, но только сейчас он понял, что они попали в настоящую переделку.

– Рассказывай, – повторил Дмитрий, заметив, что мальчишка перестал хлюпать носом.

– Броненосец, мы тонем! Похоже, нужно сдаваться, – угрюмо буркнул Славка и тут же продолжил. – Димыч! Знал бы ты, как они меня достали. Сначала просто пасли, как будто ждали чьей-то команды, потом начали зажимать. Дома не спрячешься. Вчера с утра… – мальчишка громко захрипел, прокашливаясь, – пришлось нырять в Москва-реку. Бррр! – Славка втянул голову в плечи, и дрожа всем телом, продолжил. – Черт! Я думал, замерзну напрочь, – тряхнув грязными белесыми прядями, он замолчал, но через мгновенье снова заговорил. – Сегодня утром я уже подумал, что они потеряли меня, но нет! Ощущение такое, что их много, и все они из разных контор.

«Очухался парень – и то хорошо», – подумал Дмитрий и усмехнулся.

Славка, заметив его улыбку, недовольно проворчал:

– Чё ржешь? Думаешь, тебя не тронут?

– Не переживай – прорвемся! – Дмитрий похлопал друга по плечу. – Ну, искупался!.. Люди в январе, на крещение, сами в прорубь лезут, и ничего – говорят, даже помогает от многих болячек.

Славка обиженно надул губы и снисходительно посмотрел на друга снизу вверх.

– Броненосец, ну ты сравнил жопу с пальцем.

Дмитрий в очередной раз кивнул, сдерживая улыбку – он знал своего маленького друга, знал, как быстро тот заводится и как быстро отходит.

Славка сжал виски руками и шумно выдохнул. Открытыми ладонями отталкивая от себя все негативные эмоции, он мгновенно успокоился.

– Скажи, дружище, только одно: ты со мной? – спросил он.

– А ты думал, что я тебя одного брошу? – удивился Дмитрий.

Славка довольно улыбнулся, осмотрелся, как будто пытался сориентироваться на местности, и бодро произнес:

– Тогда следуй за мной, напарник! В мой бункер!

Глава пятая

БЕРЛОГА И БУНКЕР

Подростки уходят в подполье, а взрослые играют в нечестные игры. Кто первый сломается?

Лавируя в нескончаемых потоках автомобилей, ползущих по московским улицам, профессорский пассат медленно тащился к «Медвежьей берлоге». Долгие полчаса он выруливал, тормозил и ускорялся, пока наконец-то не прибыл на место.

«Лаборатория искусственного интеллекта» встретила своего создателя громким гулом голосов. «Медвежья берлога» в настоящий момент больше походила на разбуженный пчелиный улей. Небольшая комната конференц-зала с трудом вмещала всех участников проекта. Однако ограниченность пространства не угнетала тружеников клавиатуры: клаустрофобией в «Берлоге» никто не страдал, благодаря возможности в любой момент уйти из мира реального в мир виртуальный.

– Итак, господа, начнем! – с этими словами Медведев протиснулся в центр зала, осмотрелся по сторонам и недовольно сморщился. – Что мы имеем на сегодняшний день? – поинтересовался он и выжидающе замолчал.

– А имеем мы на сегодняшний день, – продолжил он после небольшой паузы, – дырку от бублика! И виноваты в этом все без исключения. Я в первую очередь. – Профессор обвел примолкших сотрудников тяжелым взглядом.

– Вместо того, чтобы совершенствовать нашу систему безопасности, мы все дружно навалились на совершенствование систем сбора и обработки информации. Конечно, кому нужно наше детище? Ваня, как твой пацан получил доступ к проекту? – вытягивая шею, он заглянул за спины подчиненных. – Позволить мальчишке получить коды доступа к системе… Как дилетанты, ей богу!

– Дмитрий Степанович! Я уже говорил, что Славка не мог такого сделать, даже если бы и хотел, – нахохлившийся Иван буравил взглядом пол, лишь изредка поднимая глаза, чтоб посмотреть на реакцию начальника.

– Не мог, говоришь! – резко оборвал его профессор, что-то доставая из кармана.

Свет в зале погас. Зашуршал матерчатый экран настенного проектора, и глазам присутствующих предстала сцена столкновения в компьютерном клубе. Забурлила кровавая пена, замелькали удивленные лица геймеров, послышалась красивая песня, погасли мониторы.

Профессор дождался, пока экран потемнел, включил свет и, справившись с раздражением, спокойно продолжил:

– Если кому не понятно, что произошло, поясняю. Тринадцатилетний мальчишка перехватил управление пятью десятками компьютеров, находящихся…

– Четырнадцатилетний, – робко поправил Пугачев. – Он просто выглядит младше своих сверстников.

– Подчеркну для не особо сообразительных, полное управление! Без перезагрузки системы и без остановки программ. Как? – Сделав паузу, Медведев посмотрел на сидящих в первых рядах аналитиков. – Мне нужны ответы! Каким образом простейшая система игрового клуба перешла на голосовое управление?

– Дмитрий Степанович, а вы не допускаете, что мальчишка просто записал звуковой файл заранее и запустил его параллельно с программкой подавления изображения на соседних компьютерах? – предположил поднявшийся из второго ряда Семен Михайлов, но тут же сам себе возразил: – Нет, для маленького, пусть и умного мальчишки просчитать развитие ситуации столь досконально представляется маловероятным.

– Да, Сема, ты прав, – протиснулся вперед ироничный Мелехов. – У нас всякий пацан, приходя в игровой клуб, совершенно случайно имеет при себе копию программки подавления изображения – ее сетевую версию. Хм!

– Если, конечно, он не гений, – переминаясь с ноги на ногу, нерешительно пробормотал Семен. Он совсем недавно появился в лаборатории Медведева. Молодой, но очень смелый в суждениях аналитик, только-только закончивший МГУ, с первых дней показал себя специалистом высокого класса.

– Вот! – воскликнул Медведев. – Гений! Наконец-то, Сема, ты нашел нужное слово! Вот кого я искал, когда набирал сотрудников для этой лаборатории. Но, как говорится, чем богаты, тому и… Стоп! – профессор резко замолчал, задумчиво склонил голову. – Внимание! Все смотрим на мальчишку! – он снова включил запись. – Вот наш герой набирает на клавиатуре последнюю команду. Это, нужно полагать, клавиша ввода. Поворачивается к залу, и… Стоп!