Страница 42 из 55
Восемьдесят лет назад, в глухомани болотистых чащоб, в самых отдалённых закоулках Краевой Земли, где обитают эльфы, всё было иначе. Амберфус мечтательно закатил глаза, и от улыбки усики его снова задрожали. Он вспомнил дивную тишь, окружавшую его, когда он был ребёнком. Там царили покой и безмолвие, лишь изредка нарушаемые шёпотом призрачных эльфов.
Амберфус вздохнул.
Он, подобно многим, отправился на поиски счастья в Нижний Город, его влекли надежды на лучшую жизнь и мечты о несметных богатствах. Одних тогда постигло разочарование, другие впали в отчаяние, но Амберфус был не из их числа.
Эльф расплылся в улыбке, в глазах зажёгся весёлый огонёк.
Он нашёл работу. Для сообразительных эльфов, умеющих молчать и слушать, всегда найдётся работа. У Амберфуса постоянно были ушки на макушке, и вскоре он присмотрел выгодное местечко в Школе Света и Тьмы, где подслушивал разговоры академиков и доносил о них своему начальнику, амбициозному Верховному Академику.
«Его уже давно нет», — с грустью подумал Амберфус.
Профессор щедро платил за наушничанье: ему исправно докладывали, о чём болтали, трепали языком, сплетничали в гудящем на все лады Старом Санктафраксе. Так много чужих мыслей! И так много шума!
Амберфус нагнулся, чтобы почесать коленку: сухая кожа шелушилась и зудела.
Вскоре он научился сортировать чужие мысли, слушая избирательно и просеивая глупую болтовню. Поначалу он едва выдерживал напряжение. Другие эльфы сошли с ума, не прожив и нескольких лет в Нижнем Городе. Амберфус выстоял! Он был крепким орешком, и, кроме того, у него хранилось целебное снадобье!
Кашель сотрясал тщедушное тельце, пока Амберфус оглядывал ряды запылённых флаконов на этажерке.
В кувшинах хранились настойки, в склянках поменьше — сильнодействующие капли, приносящие облегчение его усталым, больным ушам. В длинных фигурных флаконах содержались целебные мази и бальзамы, а ещё там стояли баночки с растираниями и примочками — чёрными, жирными… Как ему было приятно, когда Фламбузия крепкими руками массировала ему спину!
Амберфус захлебнулся в жестоком приступе кашля, который на сей раз никак не утихал.
— Ах ты боже мой! — воскликнула Фламбузия, врываясь в комнату, её тяжёлые каблуки громко цокали по мраморным плитам. — Ну просто ни минуты покоя!
Она подскочила к задыхающемуся эльфу, на бегу вытаскивая затычку из пузатенького синего горшочка. Едкий, слезоточивый запах шалфея, мяты и камфары наполнил помещение.
— Задерите-ка рубашечку, — спокойно проговорила она, — и нянюшка натрёт вам грудь мазью.
Она помогла ему распахнуть халат и, сунув руку под рубашку, а другой набрав растирание из горшочка, склонилась над эльфом. Упругими крепкими пальцами она втёрла снадобье в бледную, покрытую пятнами кожу… Дышать стало легче. Кашель улёгся. Закрыв глаза, эльф откинулся на спинку креслица.
Где-то в глубине сознания он различал мысли Фламбузии: спутанные, суматошные… Амберфус забыл про няньку и вспомнил прошлое.
Профессура! Каким ужасным сбродом была вся их братия, с вечными перебранками, пустяковыми огорчениями и ничтожной ненавистью… Амберфус познакомился с Воксом Верликсом, младшим научным сотрудником Школы Облаковедения. Необязательный, хвастливый задира, тот был счастлив, если ему удавалось подавить кого-то своим авторитетом, и Амберфус понял: у неоперившегося птенца есть кое-что за душой — нечто большее, чем обыкновенная спесь или низменные желания… Вокс был гением, его творческий дар поразил Амберфуса, и вскоре они стали работать в одной упряжке.
— Ну, на сегодня хватит, — объявила Фламбузия, опуская рубашку и застёгивая на эльфе халат. — И не надо волноваться, — проворчала она. — Вы же знаете, ни к чему хорошему это не приведёт.
— Чаю, — пробормотал Амберфус, чуть приоткрывая глаза, — я хочу крепкого травяного чаю.
— Придётся чуть-чуть подождать, — ответила Фламбузия, поворачиваясь спиной. — Нянюшка сейчас занята. А вы пока отдыхайте, Амби, деточка моя…
Амберфус, смирившись, покорно закрыл глаза.
Ах да… Первые дни работы… Он ассистент Вокса. Много ярких событий свершилось в то время… Он помнил и Мать Штормов, и гибель Старого Санктафракса, и рождение новой скалы. Ах, какие были времена!
Амберфус, задумавшись, принялся раскачиваться взад-вперёд.
Вокс снискал расположение одного молодого придурка из Верховной Академии, Каулквейпа Пентефраксиса. Он притворился, будто верит в несусветную чушь, которая овладела умами и академиков, и жителей Нижнего Города. Амберфус внимательно прислушивался к разговорам и докладывал обо всём Воксу, и они оба затаились в ожидании своего шанса.
Край был поражён каменной болезнью: Санктафраксова скала крошилась, и некогда могучий флот Лиги пришёл в упадок. Нижний Город и Новый Санктафракс охватила паника, а Каулквейп впал в отчаяние. Тут у Вокса возник блестящий план: снести множество небольших зданий, где располагались вечно соперничающие школы и академии, а взамен соорудить гигантскую башню на Санктафраксовой скале. Земным Учёным, чьё число постоянно увеличивалось, а влияние росло, предоставили нижние этажи для размещения библиотеки. Работая там, они могли продолжать исследования в Дремучих Лесах, отыскивая средство для исцеления от каменной болезни. Небесным Учёным отвели верхние этажи: предполагалось, что они оборудуют там лаборатории и мастерские и будут наблюдать за строительством устремлённого в поднебесье шпиля. Шпиль этот, как считали Небесные Учёные, предназначался для поглощения энергии молний, способных излечить занедужившую скалу.
Проект был гениальный, все проекты, разработанные Воксом, были гениальны.
Но именно он, Амберфус, воплотил его в жизнь. Он вёл переговоры, лавировал, улещал…
Он был хитёр, необыкновенно хитёр и сумел убедить самых влиятельных членов Лиги из Нижнего Города в необходимости использовать их последние небесные корабли для доставки стройматериалов из Дремучих Лесов. А когда гигантская стройка поглотила всё, что было привезено, он создал бригады из жителей Нижнего Города, и те разобрали по брёвнышку дома в близлежащих районах. И конечно же, работая на Вокса, Амберфус никогда не забывал про себя, взимая дань и собирая налоги. Затея эта практически разорила академиков, но Башня Ночи всё же была завершена.
Из соседней комнаты послышалось бульканье микстуры и звон ложечки о стакан. Амберфус приоткрыл глаза, но Фламбузии не было. Сквозь окно, прикрытое колышущимися кружевными занавесями, ему были видны размытые очертания башни — она, казалось, глумилась над ним.
— Да… Башня Ночи, — пробормотал Амберфус. — Наш первый шедевр. — Голос у него был слабый, с присвистом. — Почему же всё пошло наперекосяк?
Вопрос не требовал ответа, стоило только поворошить прошлое.
Земные Учёные с самого начала возненавидели башню, и Рыцари Академии разделились на две фракции — земную и небесную. Те, кто симпатизировал взглядам первой фракции, поспешили сомкнуть ряды с Земными Учёными, как только было создано Книгохранилище. Объединившиеся союзники стали известны под именем «библиотекарей». Они составляли оппозицию Небесным Учёным во главе с неким Орбиксом Ксаксисом, интриганом с одутловатым лицом и бельмом на глазу. Они назвали себя Стражами Ночи.
Библиотекари и Стражи — у тех и других были свои программы.
Амберфус щёлкнул языком. Никогда ещё он не слышал столько пустой болтовни! Чёрные мысли! Эмоциональные всплески! Он рекомендовал Воксу поддержать Стражей Ночи и за услугу Орбиксу сорвал изрядный куш.
— Ах, какая это была ночь! — вспоминал Амберфус, качаясь на подвесном стульчике. — Хрумхрымсова ночь!
В чёрных мундирах с вышитой эмблемой оскалившегося Хрумхрымса Стражи пошли в наступление. Те, кто отрыто поддерживал Каулквейпа, были подавлены или уничтожены, а сам Верховный Академик бесследно исчез.