Я начинаю войну!

Наджибулла был не такой же силой, которая работала бы на противодействие дестабилизации обстановки в Афганистане. Наджибулла был разумно подготовлен к сдерживанию обстановки после выхода советских войск, и ведь афганистанцы были на стороне Наджибуллы. Они держались-держались, а потом ведь мы, в общем-то, отдали Наджибуллу и не довели до конца вопрос о создании правительства, они были вынуждены отойти от всего.

Можно сказать, что трудно было. Для того и есть международная политика, для того и нужны переговоры были. И, выводя войска, ведь это тоже был предмет переговоров: а почему мы выводили войска и не решили вопрос о военнопленных? Вопрос. Много вопросов.

То, что вывод войск спас многие жизни афганские, правильно, но, наверное, мы не до конца многое додумали.

Что касается Горбачева, то он ведь вначале пришел как секретарь по сельскому хозяйству, у него был огромный интерес к внешнеполитическим вопросам. Я видел, что он участвовал, ну, где иногда мне приходилось бывать по своим вопросам, на Политбюро он выступал по ряду вопросов, особенно идеологическим вопросам, но вот так вплотную в тот период роли Горбачева я не видел. Он не был членом Комиссии вот этой, о которой я говорил. У него был свой сектор на первых порах — сельское хозяйство.

— А как к нему относились старики?

— Я не думаю, чтобы тогда возникал этот вопрос. Они решали, эти старики. На том периоде… Мы берем сейчас ограниченный период, а при Горбачеве был решен вопрос о выводе войск. Это большая его заслуга. Предшествующее руководство все тянуло. Даже при Андропове тянулся вопрос, хотя он понимал, что все равно в конце концов войска надо выводить. Это для Андропова в последний период его жизни было аксиомой — надо было принять решение, но он не принял его.

И только многие нововведения и, тут я не боюсь сказать, «новое мышление» помогло. Оно все-таки на нашей внешней политике во многом сказалось положительно.

И в данном случае, конечно, заслуга Горбачева, что он понял, что нельзя дальше рисковать жизнями в Афганистане, надо кончать эту войну, надо выводить войска.

Была комиссия афганская, она была уже в другой композиции. В нее входил уже Шеварднадзе, Корниенко, которого мы здесь слушали, тот же Пономарев, Крючков. Она очень широко обсуждала афганские вопросы. Я знаю, что было несколько встреч Михаила Сергеевича с Наджибуллой. В частности, была ташкентская секретная встреча его, где обсуждались вопросы будущего Афганистана и вопросы вывода наших войск, возможности вывода. И, естественно, в этом вопросе Горбачев проявил огромную настойчивость. Огромную настойчивость. Не военное командование принимало решение, а Политбюро принимало решение о выводе войск. Генеральный секретарь. И тут никоим образом нельзя принижать значение личности Горбачева в решении этих вопросов.

— Вывести, наверное, было еще труднее, чем ввести?

— Конечно. Как и смена командования.

Я вам так скажу. Брежнев был в молодые годы, вероятно, в годы войны, красивый мужчина, который самолюбовался. Он сам много рассказывал, любил рассказывать, когда он во время войны первый раз надел генеральскую форму, шел, говорит, по Днепропетровску, все женщины останавливались, смотрели. Он любил такие вещи рассказывать, ну скажем, обед какой-то или еще что-то, он любил это дело. Я думаю, что, как любой мужчина такой внешности, пользовался успехом у женщин, так мне кажется. И поэтому та сторона, о которой много я слышал всяких разговоров, наверное, они не лишены основания. Любил он женский пол, и, наверное, любовь была взаимная.

— Ну а как он относился к сотрудникам, которые тоже любили заводить романы?

— Вы знаете, я себя к числу сотрудников непосредственных Брежнева не относил, потому что отделов ЦК было много, непосредственный аппарат у него был свой, с которым не только мы контактировали; ну, по разговорам было понятно, что он очень не любил, если какая-то аморальность появлялась в его окружении. Это так действительно и есть. Здесь есть большая доля правды.

— Откуда и почему всплыла фигура Бабрака Кармаля? Если бы не было такой кандидатуры, то, может быть, и Амина бы не устраняли, и войска не вводили?

— Когда произошла афганская, как ее называют, революция, то многих людей, которые были в какой-то степени, можно сказать, диссидентствующими в «Хальке», в «Парчаме», не разделяли тех или иных мнений, вот почему по нашему образцу их посылали послами.

И вот в первые годы целый ряд руководителей партийных, когда пришли к власти после 78-го года, были отправлены за границу. Бабрак Кармаль был отправлен послом в Чехословакию, и он там сидел.

Почему выбор пал именно на Бабрака, не могу вам сказать, не знаю, но накануне ввода наших войск, когда где-то в каких-то секретных службах прорабатывался план уничтожения Амина, вот тогда и возникла фигура Бабрака Кармаля.

И вот тогда Кармаль и появился. Это произошло очень быстро. Наши войска входили, и Кармаль уже был в Афганистане, а Амина уже не было. Вот теперь свяжите все это в один узел, и развязка где-то в специальных службах. Вся связка где-то здесь, если мы дальше будем разбираться. Это нужно брать спецслужбы, которые могут раскрыть этот узел. Мне он не был известен. Я просто беру все случившееся для себя как аналитик события и связываю в один узел. По-моему, тогда вместо Пузанова был сразу назначен М. Табеев.

Он был послом, и, если мне память не изменяет, туда же был направлен второй секретарь горкома партии Греков Леонид Иванович как представитель ЦК.

Много было там людей высшего партийного эшелона. Их даже многих послушать можно.

ГЕНШТАБ БЫЛ ПРОТИВ ВВОДА ВОЙСК

(вспоминает о начале событий в Афганистане бывший руководитель оперативной группы Министерства обороны СССР генерал армии Валентин Иванович ВАРЕННИКОВ)

Для того чтобы мы четко и ясно представляли, что же произошло, и чтобы не допустить просчетов и ошибок в оценке нашей истории, хотел бы, чтобы мы смотрели на события 1979 года глазами 1979 года.

Это очень важный фактор. Почему? Потому что это позволяет правильно оценить и действия наших политических руководителей, и действия военных там, и всех остальных, которые были связаны с решением этих задач.

Мы в Генеральном штабе, когда было первоначально принято решение о вводе войск, высказались очень категорично против такого решения.

Для нас было много непонятно с этим вводом, если говорить о том, какой путь прошел афганский народ, зная, что у него было три войны с англичанами, которые каждый раз терпели сокрушительное поражение.

И такой момент, как отношения между нашими народами. Это были отличные отношения. Они были такими, что после слова «Аллах» вторым было слово «шурави». И это импонировало нам. Мы заслужили у них большой авторитет. Входящие в Афганистан войска встречали с цветами. И сейчас нельзя об этом забывать. Это было действительно так. Но кроме этого были и другие вопросы, которые дополнительно накладывали тяжелый отпечаток на решение о вводе войск.

В частности, мы не знали глубоко традиций, устоев, нравов афганского народа. Ведь там же каждое племя и даже род — это совершенно самостоятельное по организации и автономии образование.

И если кто-то хотел бы приехать в это племя для встреч или переговоров, он обязан предварительно согласовать, а если идут туда с оружием да без разрешения, то получат отпор.

И это все надо было очень четко и ясно представлять. Мало того, исламский фактор должны были учитывать, многие другие моменты.

Это для нас было сложно, и мы чувствовали, что, если введем войска, на пользу это не пойдет, надо решать как-то политическими путями. Хотя афганцы действительно обращались многократно, было 12–15 таких обращений, в том числе и Амин обращался с просьбой, чтобы ввели войска против оппозиции, которая все время их душила там, и они постоянно вели боевые действия.

Люди, которые возглавляют оппозицию, взять, в частности, Гульбеддина Хекматьяра, — это лица, которые думают только о себе, а не о народе. Когда-то он был в составе партии, куда входил и Наджибулла, и тот же Кармаль, потом он из этой партии вышел, выступил против существующего режима. Да, когда выступали против короля, они действовали вместе. Потом он выступал против Дауда, затем ему не нравилась эта партия, он против нее выступил. То есть он все время проводил линию, чтобы себя поставить на трон. Кстати, там многие считают, что они уже готовые президенты. Хорошо их знаю и знаком с ними.