Страница 38 из 47
Подождем.
Вошли Перегоров, Башилов, Стае. Оказалось, еще в воздухе пилоту сказали, чтобы он не задерживался в Ровно, а сразу же шел на Варшаву. Поэтому летчики не выключали двигатели и, как только бортмеханик запер дверь, снова пошли на взлет.
В Варшаву прилетели в темноте. Здесь уже ждал спасателей Александр Александрович Виноград, который вылетел раньше пассажирским рейсом.
Шел дождь. Аэродромные фонари блестели в огромных лужах. Здесь надо было пересаживаться, перегружать оборудование на польский самолет, который совершал рейсы в Като-вицы. На это бы ушло несколько драгоценных часов.
А разве мы не можем перелететь Катовицы на нашем
«Антоне»? — спросил Алеша. -
Не можем, — покачал головой командир корабля. — Эки
паж ни разу сам не садился, а погода, видите, какая?
Посадите вместо своего штурмана поляка.
Командир с удивлением посмотрел на Алешу.
Авиатор? — спросил он.
Был.
Мысль показалась летчику заманчивой. Конечно, в полетном задании ясно было сказано — долететь до Варшавы и вернуться обратно. Но понимал он и другое — горноспасателям надо как можно скорее добраться до пожара. Если взять на борт польского штурмана, знакомого с трассой и условиями посадки в Катовицах, они быстрей- выполнят задачу.
— Сейчас попробуем, — летчик подмигнул Алеше как сво
ему и пошел в кабину связываться по радио с диспетчером
варшавского аэропорта.
Скоро на машине подъехал поляк. Он обучался в Советском Союзе и хорошо знал русский язык. Вместе с ним на борт прибыл польский горноспасатель, который уже был на шахте «Июльский манифест» и мог рассказать о пожаре.
Тут же, в самолете, разработали план борьбы с огнем. Главную тяжесть в ликвидации пожара возьмут на себя ГИГ и комплекс «Темп». Первый, нагнетая инертный газ, создаст в атмосфере среду, не поддерживающую горение, а второй бу-
101
дет делать гипсовые перемычки, чтобы отделить горящие участки от остальной части шахты,
Времени до Катовиц было много. Виноград, очутившись в неслужебной и потому сближающей обстановке, с интересом стал рассматривать ребят Перегорова: глыбоподобный Баши-лов, надвинув на глаза кепку, дремал. Тощий тонколицый друг его Росляков, позевывая, читал книжку в яркой мягкой обложке. Быстроглазый рыженький Бакут встряхивал часы и прислушивался к их ходу, огорченно покачивая головой. Иконников, крутоплечий, коренастый, беловолосый, безучастно смотрел в иллюминатор... Обыкновенные молодые люди. Ничего примечательного, через два-три часа они пойдут в огонь, и кго знает, как там все обернется. Ведь там не будет надписей, предупреждающих об опасности. Они будут жестоко расплачиваться, если ошибутся, и никто не сможет им помочь.
Наконец «Антон» стал снижаться и вскоре упруго ткнулся во взлетную полосу. На аэродроме уже ждали советских спасателей. ГИГ. и «Темп» быстро погрузили на автомобили.
В сумраке занимающегося утра показался Ястжеб — маленький курортный городок, совсем непохожий на шахтерский. Лишь кое-где густым лесом виднелись копры. Когда-то смолистые ястжебские боры были местом паломничества туристов и отдыхающих. Но в шестидесятых годах здесь разведали уголь. Шахты ушли в глубь земли, а наверху, не нарушая лесной гармонии, выросли многоэтажные дома шахтеров.
Грузовики подъехали к главным воротам. Около них стояли знаки, предупреждающие о том, что шахта газовая. На круглом щите изображались сигареты, перечеркнутые красными линиями. Во дворе стояло много легковых машин и автобусов горноспасательной службы с варшавскими и катовицкими номерами.
В коридорах, на лестнице толпился народ. Сопровождающий спасатель без стука открыл дверь с табличкой «Руководитель ликвидации аварии. Вход воспрещен».
— Наконец-то! — с облегчением сказал невысокий человек
с серым измученным лицом. — Здравствуйте, Зигмунд Студент,
директор шахты.
Виноград представил своих горноспасателей, рассказал о плане, который приняли еще по дороге сюда.
Подходит, — кивнул Студент. — Шахту может спасти
только ваш метод снижения депрессии.
В шахту пойдет Иван Артемьевич Перегоров со своим
отделением. Это, кстати сказать, и авторы генератора.
Вот как! — удивленно оглядел Студент советских спаса
телей. По его лицу скользнула какая-то мысль, но он отогнал
ее, закончив скороговоркой: — Впрочем, так и должно быть.,,
Все люди, которые толпились в кабинете, тоже с любопытством поглядывали на русских.
Где вы советуете ставить агрегат? — спросил Виноград.
У этой перемычки. — Студент показал на чертеж.
Понятно, — ответил Перегоров и кивнул ребятам: —
Идем переодеваться.
Сзади директора тронул за локоть какой-то шахтер. Оглянувшись, Студент, несмотря на всю серьезность положения,
102
чуть не прыснул со смеху, с трудом узнав механика Муху, Вместо роскошных запорожских усов торчали жалкие обгоревшие клочки.
— Муха? Ты же должен быть в постели! — с трудом пода
вив улыбку, проговорил Студент,
Не могу, пан директор.
Я приказываю! — стираясь рассердиться, прикрикнул
Студент.
Но Муха не думал сдаваться. Он наклонился к директору, сказал тихо и проникновенно:
Мы с тобой, Зигмунд, не один год глотаем пыль... Прошу
направить в шахту.
Пойми, з шахте один человек — это одна жизнь!
Но ты знаешь, в трудную минуту на меня можно поло
житься.
Студент заколебался.
Ведь я никогда не пер на рожон!..
Ну давай, Муха, — наконец сказал директор. — Топько
не рискуй, бога ради...
А пожар набирал силу. Ян Гомолла снова спустился в шахту. Из-за жары и дыма седьмую перемычку у выхода пожара бойцы не сумели закончить. Выработка, которую требовалось перекрыть мешками с песком, была больше трех метров в ширину.
— Слушай, Гомолла, — передал Студент, — сейчас к тебе
идут русские товарищи. Кончайте возводить перемычку. Закла
дывайте клапан и оставляйте щель сверху...
Из перемычки, как из форсунки паяльной лампы, било пламя. Бойцы подбегали к огню, швыряли мешок и, надрываясь от кашля, отбегали на^ад, уступая дорогу другим. Воздуха становилось все меньше и меньше.
Гомолла, мы понимаем, как вам трудно. Соорудите себе
перегородку из брезента таким образом, чтобы к вам поступал
свежий воздух.
Уже сделали, но все равно плохо, — отозвался Гомолла
Асбестовый костюм был ему тесен, ворот натер шею, тесный
шлем сдавил голову, — Пришлите шарфы! В шлемах невоз
можно работать;
Хорошо.
Через час из магазина привезли шарфы, не успев оторвать этикетки, спустили в шахту.
Горноспасатели, которые поднялись наверх после шестнадцати часов непрерывной работы, спали прямо на полу в коридорах. На столе валялись нераспечатанные пачки шоколада — никто не хотел есть,
Перегоров, Иконников, Бакут, Башилоа, Росляков подошли к седьмой перемычке, переоделись в асбестовые костюмы,
Тепло? — спросил Муха по-русски.
Ничего, мыпривычные, -— в тон ответил Перегоров и