Страница 15 из 45
Она беззвучно всхлипнула, но тут же взяла себя в руки.
По дороге к МИДу Павел завез меня на Главпочтамт.
Все так глупо... договорились: если он не появится через
час, значит, уехал к шефу. В этом случае мне следует спу
ститься в метро, ехать до платформы «Коломенская». Там
ждать.
Почему «Коломенская»?
Там живет шеф.
Денисов искал ясности.
А зачем на Главпочтамт?
— Я же сказала: пригласили много гостей. Надо было
дозвониться до Ельца, потом в Сыктывкар...
39
Дозвонились?
Сыктывкар не отвечал, с Ельцом не было связи до
семнадцати.
Номера телефонов сохранились?
Порвала. — Она махнула рукой.
Дальше.
Мне объяснили: нужно доехать до «Варшавской», пе
рейти на платформу. Будет "«Коломенская»...
Вы так и сделали?
Да.
Она не видела разницы в терминах «платформа» и «станция» в том смысле, в каком их употребляют москвичи: для поезда пригородного сообщения — «платформа», в метро «станция».
«Возможно, он ждал ее б метро на станции «Коломенская», а она — на одноименной платформе Московской железной дороги. — Денисов вынул блокнот. Посмотрел схему. — Затонная улица, откуда пострадавшего доставили в институт Склифосовского, и метро «Коломенская»... Это же один район!»
Вы говорили о записке с угрозой. — Он снова поло
жил блокнот в карман. — Вы ее сами читали?
Конечно.
И помните содержание?
Я могу ее показать.
Записка с вами?
Она поставила чемоданчик себе на колени, щелкнула запором.
— Да вот! Пожалуйста.
Денисов взял конверт осторожно, хотя отпечатки пальцев автора скорее всего были уничтожены.
«Донецк, Главпочтамт, до востребования. Иванову Павлу».
Адрес был исполнен почерком средней выработанное™. Судя по штемпелю, письмо было отправлено из почтовою отделения здесь же, на вокзале, пятого апреля, десять дней назад. Вместо почтовой бумаги автор использовал стандартный телеграфный бланк с тем же выведенным фиолетово-жирно индексом.
«До Красного Лимана, — подумал Денисов, разглядывая конверт, — муж Туляниновой заезжал в Донецк. Писавший анонимку знал это. Знал и то. что Иванов будет получать корреспонденцию на Донецком главпочтамте до востребования' Это сужает круг подозреваемых...»
«Мы рассчитаемся депломат от меня не уйдеш».
Тулянинова ошиблась: Иванова называли в письме не «Пашей» а «депломатом».
«Извечная истина, — рассуждал Денисов. — Анонимщик старается скрыть грамотность: вместо безударного «и» ставит «е», знаки препинания отсутствуют... Но он не в состоянии показаться грамотнее, чем есть! — Ошибка в слове «уйдеш» показалась Денисову незапланированной. Письмо писалось на вокзале и, по всей вероятности, в ноч-
40
ное время. Денисов снова вложил письмо в конверт. — Днем, когда вокруг суета, люди смотрят — не освободилась ли ручка, стул — такое на телеграфном бланке не напишешь».
Тулянинова молча следила за ним.
Я очень волнуюсь. — Она сплела руки в замок. —
С ним обязательно что-то случилось!
Он не упоминал о Затонной улице?
— О Затонной? Не помню. Вы что-то узнали?
— Есть платформа «Коломенское» и есть одноименная
станция метро, — Денисову не хотелось огорчать ее еще
больше. — Там парк рядом, река. Вы плохо договорились.
Она была готова заплакать.
Думаете, он еще у метро?
Вряд ли... А вы больше не заметили ничего подо
зрительного? — Денисов показал на конверт с угрозой.
Вокруг Павла? Нет...
Ни в Москве, ни в пути?
Ни разу.
А если б на него напали?!
Даст отпор. Не сомневайтесь: он каратист. И ножик
с ним!
— Большой?
Сувенир. На ручке, маленькое-кшцлтце.
Охотничий... А как с вещами? — Денисов постарался
ничего не упустить — Их много?
Чемодан, сумка.
Все в автоматической камере хранения?
Да. Мы записали. — Тулянинова снова потянулась к
иглам на воротнике. — Я еще хотела подсказать ему, чтоб
был осторожнее. Понимаете? Вокруг люди, все видят...
Записку с шифром Павел сунул в верхний карман! Выта
щат, потеряет?!
Денисов задумался.
Шифр помните?
Только ячейку: 5103.
Если бы у вас был паспорт, — сказал Денисов. —
Боюсь, что у дежурного по камере хранения будут вопросы.
— Как же теперь? — Она подняла голову.
Я поговорю. Напишите заявление, перечислите вещи...
Все?
— Хотя бы то, что сверху.
Тулянинова задумалась.
— У Павла кофта на четырех пуговицах. В сумке халат,
бигуди. Бутылка шампанского.
— Я узнаю и вернусь. — Денисов поднялся.
Она остановила его.
Я хочу, чтобы вы приехали в «Прагу» двадцать вось
мого... — Теперь Тулянинова выглядела побледневшей, гла
за блестели.
На вашу свадьбу?
Да. С женою или один. Я даже не спросила, женаты
ли вы. Тяжелая ночь. Вы столько сделали...
41
— Спасибо. Право, не знаю.
— Должна быть интересная компания. Не пожалеете.
В автокамеры можно было попасть служебным проходом, минуя пищеблок, можно было спуститься на эскалаторе. Денисов предпочел пройти перроном. Старое здание выглядело с перрона архаичным: острый конек крыши, круглый цоколь — начало века, смешение архитектурных стилей.
Двести первый! — окликнул по рации Антон. — Ка
кие новости?
Пока ничего.
Заканчивался третий час. Мороз прихватил основательно — то в одном* то в другом месте асфальт стягивала глянцеватая предательская корка льда. Безлюдный перрон был по-прежнему залит пронзительным неживым светом.
Иванов не появлялся? — спросил Антон.
Нет.
Я так и думал — Антон вздохнул. — Звонили из
восемьдесят четвертого отделения... Нас никто не слышит?
Тулянинова в зале. Никто.
Мужчина тот на Затонной улице...
Денисов заволновался.
Умер?1
Да. Только что передали.
Личность установлена?
Не знаю, просили связаться позже. — Кто-то вошел
в дежурку. Сабодаш поспешил закруглить разговор. -—
Ты где?
У камеры хранения.
Находитесь на дежурном приеме...
«Умер, — Денисов на секунду приостановился. — И все же ориентировки из восемьдесят четвертого отделения нет. «Позвоните позже»... Видимо, у них своя версия, и они не спешат просить о помощи...»
Дежурный по камере хранения, молодой парень, сидел в застекленной будочке не зажигая света, по-видимому, спал. Денисов постучал по стеклу, дежурный тут же выскочил и, ни о чем не "спрашивая, пошел следом. В отсеках пассажиров не было, большинство ячеек с вечера оставались открытыми.