Имодести Блейз

Она ещё немного постояла над поверженным врагом, раздумывая, что с ним теперь делать. Её поступок был абсолютно импульсивным. Мужчина взбесил её, вел себя отвратительно и по хамски. Но не это беспокоило Имоди. Все дело было в злобе, которую она испытывала даже сейчас. Имодести не могла её контролировать. Пока шла за ним следом все чего она хотела – это вырвать его сердце голыми руками. Никогда прежде ей не доводилось испытывать такую всепоглощающую ненависть. Даже сейчас Имодести боролась с сильнейшим желанием добить, пока он в её власти. Все внутри желало этого, кричало от жажды убить. Умом Имодести понимала, что скорее всего – это последствия воздействия яда, что в здравом уме и при доброй памяти никогда бы даже не подумала об этом. Но сейчас… сейчас она слышала размеренное дыхание беззащитного мужчины… видела пульсирующую на шее вену… Сейчас внутри бурлило жгучее желание попробовать его на вкус… «Давай, - кричало все внутри, - только кусочек… маленький… только попробуй…» .

Имодести упала на колени. Боже, что это с ней?!

Она заставила себя отползти от Матиаса подальше. Но мысли, ощущения, соблазн не проходили. Собственные чувства и желания нагоняли на неё ужас. Так она и сидела напротив него не решаясь ни подойти, ни отойти дальше.

Её пугала ярость, ненависть и жестокий голод внутри, пугало то, как внезапно они появились, насколько сильные они… Но больше всего пугало то, что она не смогла им противостоять. Имодести едва не убила Матиаса. И сейчас всем естеством желала ему смерти.

И только разум, заставлял её бороться с этим чувством.

Рядом треснула ветка. Имодести повернула голову стараясь уловить ещё звуки. Снова треск. Имодести повернулась в сторону, откуда слышался шум, стараясь уловить движение, и тут рядом застонал приходящий в себя Матиас.

Имодести забыла про ветки. Она поймала себя на мысли, что думает о нём не как о живом существе… Он – добыча…

Едва только мужчина открыл глаза, Имоди приказала:

- Сиди тихо!

К полному её удивлению, Матиас повиновался. Он замер глядя на неё. Имоди облизалась. Как же ей хотелось попробовать хоть кусочек! Хоть один, совсем маленький!

Призвав на помощь всю свою силу воли, Имодести затолкала это желание поглубже и встала:

- Будь сзади. Если я снова сорвусь – убивай, не раздумывая. Или сам помрешь.

Она осторожно зашагала вперед, туда где слышала треск. Её вело чутье, обострившееся в тысячи раз. Источник шума был от них в получасе пешей ходьбы. Обострившийся слух – ещё одно наказание – позволял не только четко определять, кто есть рядом, как далеко цель, когда она передвигается и в каком направлении… Благодаря ему Имодести необыкновенно четко слышала ровное, спокойное сердцебиение идущего позади мужчины. Сейчас она относилась к нему иначе. Из возможной жертвы Матиас перешел в разряд угрозы: слишком спокоен и собран, готов нападать, если придется. И Имоди чувствовала, что сейчас он сильнее. Пока сильнее. И это пугало.

Неожиданно она остановилась, втягивая ноздрями воздух.

Впереди стая сикомэ окружала жертву. Она узнала их запах. Так же, как и узнала запах жертвы. Глухое рычанье вырвалось из груди. Она не позволит его убить.

То, во что медленно, но неотвратимо превращалась Имодести жаждало крови этих тварей!

Глава 16

Имодести бежала по мангровым зарослям так быстро, что Матиас едва за нею поспевал. Несмотря на сумасшедшую скорость, девушка ловко уворачивалась от веток коряг и других препятствий на пути к своей цели. Чего не скажешь о её спутнике. В отличие от него, даже дыхание не сбилось. Больше всего Имодести боялась не успеть, страх, за дорогого сердцу человека (несмотря на то, что несколько лет назад ей открылся целый мир с богами драконами и др., для неё все оставались людьми). Подгоняемая этим чувством, девушка ускоряла бег, быстрее и быстрее, пока неожиданно не врезалась в одного из сикомэ.

Эльбст, бежавший следом, не успел вовремя притормозить. Единственное, что он успел это в последний момент сгруппироваться и перепрыгнуть через свалившуюся буквально перед его носом парочку. Все остальное произошло против его воли.

Водный дух в родной стихии может развивать невероятную скорость. Он может двигаться быстрее молнии и звука. Но это в родной стихии, в воде. На суше скорость, которую он может развивать, значительно превышает возможности любого человека или животного. Имодести немало его удивила, когда заставила бежать за собой на пределе сил. И даже при полной отдаче эльбст видел только её спину перед собой. Он сразу понял в чем дело. Дочь богов. В её крови от рождения дремлет сила источника. Для отравы сикомэ она как катализатор. Организм впитывает её намного быстрее. Простолюдин превращался бы больше трех суток. У неё времени только до следующего утра. Девчонка и не замечает, что иногда вместо того, что бы говорить, издает рычание. И слава богу не видит своих глаз – в них уже нет ни зрачков ни белков. Глаза заполнила черная отрава, сделав их двумя сплошными озерами тьмы. В них не видно было ни чувств ни эмоций. Но эльбст все время чувствовал, что испытывает его. Голод. Животный голод и злость. Эти два чувства волнами исходили от неё, и видавший виды Матиас не то, что бы боялся девушку в такие моменты… Очень сильно опасался. И чего греха таить, никакой охотничий азарт не заставил бы его выбежать перед этим, разгоряченным погоней хищником, в котором просыпалась от чужеродной отравы божественная сила.

Ещё сильнее Имодести удивила Матиаса внезапно притормозив о неожиданно возникшую преграду. Эльбст, успел заметить, перескакивая через образовавшуюся кучу-малу, что в роли препятствия выступал сикомэ. Что-то злорадное колыхнулось у него в душе. Мужчина так и не успел понять что именно. Матиас увидел прямо перед собою собственную преграду. По всей видимости, это был напарник-товарищ-собутыльник того экземпляра, из которого на полном ходу выбила дух Имодести. Чувство неотвратимости и неизбежности, мелькнуло в глазах у водного духа. У сикомэ, оказавшегося на его пути, в глазах мелькнуло только изумление, когда здоровенный мужик прыгнул на него с разгону, по инерции прижал к дереву и поцеловал…

Пока Матиас приходил в себя от неожиданно свалившегося на голову лобзания, сикомэ(не иначе как от нахлынувших чувств), пьяной, дезориентированной походкой поплелся прочь.

- Ну вы даете, - в обалдевшем мужском голосе, прозвучавшем над головой у Матиаса, явственно прорезались насмешливые нотки. Причем эльбст так и не понял, то ли он плохо скрыл насмешку, то ли так удивился, что не очень насмехался. В последствии, познакомившись с этим индивидуумом поближе все же склонялся к версии что второе. – Такого метода борьбы с этими вредителями на острове ещё не видели…

Матиас не успел ни разозлится, ни огрызнуться, ни вообще хоть как-то отреагировать. Мимо него пронеслась тень и едва не сбила с ног, нагло улыбающегося широкоплечего брюнета. Каким-то чудом он устоял. Тенью оказалась Имодести, которую он крепко-накрепко к себе прижимал.

Эльбст посмотрел себе за спину. Там валялись ошметки растерзанного тела – то, что некогда было сикомэ – и невольно сглотнул. Невольно закралась мысль: «А что если она попробовала его крови?...» . Она же не контролирует ни себя, ни свою силу… Наглого мужика ему вообще не жаль. Пусть себе загрызет в свое удовольствие. В альтруизме водный дух не был замечен. Сейчас его обуревали вполне такие меркантильные переживания о благополучии собственной тушки. Если эта чокнутая недобогиня растерзает эту жертву спасения и не утолит свою жажду крови – следующим на очереди будет он. И как не обидно признавать – в скорости эльбст ей проигрывал. Короче скрыться с места позорным бегством просто не выйдет.