Зеркальное отражение

Глава 5

Воскресенье, 12.00, Санкт-Петербург Закинув через плечо свой проверенный 35-мм «Никон», Кейт Филдс-Хаттон купил в кассе на набережной Невы билет в Эрмитаж, затем направился к расположенному рядом величественному музею под золоченой крышей. Как всегда, проходя между белыми мраморными колоннами на первый этаж, он ощутил робость. Это чувство Филдс-Хаттон испытывал всегда, входя в один из крупнейших музеев мира, который к тому же обладал собственной богатой историей.

Государственный Эрмитаж является самым большим музеем России. Он был основан в 1764 году императрицей Екатериной Великой в отдельной пристройке к Зимнему дворцу, возведение которого завершилось всего за два года до этого. Его собрание быстро разрослось от 225 предметов искусства, приобретенных императрицей для музея, до нынешних трех с лишним миллионов экспонатов. В музее собраны работы Леонардо да Винчи, Ван Гога, Рембрандта, Эль Греко, Моне и бесчисленного количества других мастеров, а также древние памятники палеолита, мезолита, неолита, бронзового и железного веков.

В настоящее время музей размещается в четырех стоящих бок о бок зданиях: в Зимнем дворце, выходящем на Дворцовую набережную, в Малом Эрмитаже, пристроенном к нему с северо-востока, в Старом Эрмитаже, расположенном рядом, и в пристроенном к нему под прямым углом Новом Эрмитаже. До 1917 года доступ в Эрмитаж был закрыт для всех за исключением членов царской семьи, их друзей и высшей аристократии. Лишь после революции он был открыт для широкой публики.

Проходя через просторный вестибюль, заставленный сувенирными киосками, Филдс-Хаттон сокрушался по поводу того, что вынужден находиться здесь. Екатерина, основав музей, составила мудрые правила поведения для гостей. Первой и главной была Статья номер один: "При входе надлежит складывать с себя титулы и звания, а также шляпу и шпагу".

Она была права. Общение с искусством должно улаживать политические и личные неурядицы, а не скрывать их. Но Филдс-Хаттон и Лев полагали, что русские нарушили эту заповедь. К гибели шестерых сотрудников и доставке оборудования и материалов следовало добавить то, что в районе Эрмитажа значительно повысился уровень микроволнового излучения. Перед приездом своего заказчика Лев посетил музей и проверил, как работает в различных залах сотовый телефон. Чем ближе к реке он находился, тем чаще возникали сбои в связи. Возможно, именно этим и объяснялась необходимость в брезенте. Если русские действительно разместили в подвалах, ниже уровня воды, центр связи, радиоэлектронную аппаратуру потребовалось защитить от сырости.

То обстоятельство, что центр устроен под музеем, обладало стратегическим смыслом. Искусство ценится дороже золота, и даже во время войны музеи стараются не бомбить. Лишь Гитлер нарушил священную неприкосновенность Эрмитажа, обрушив на него бомбы. Однако жители Санкт-Петербурга, который тогда назывался Ленинградом, предусмотрительно вывезли бесценные сокровища за Урал, в Свердловск.

Филдс-Хаттон гадал: неужели русские построили здесь оперативный центр, готовясь к войне?

Достав путеводитель, английский разведчик сверился, в какую сторону идти. На самом деле он еще в поезде выучил маршрут наизусть, однако ему не хотелось вызывать подозрение охранников, показывая, что он свободно ориентируется в музее. Каждого охранника следовало считать потенциальным осведомителем Федеральной службы безопасности.

Взглянув на план, Филдс-Хаттон повернул налево, в длинную колоннаду галереи Растрелли. Каждый квадратный дюйм пола оставался у всех на виду, следовательно, скрыть потайное подземное помещение или секретную лестницу, ведущую в подвал, здесь было невозможно. Неспешно прогуливаясь вдоль стены, отделяющей галерею Растрелли от Восточного крыла, Филдс-Хаттон наткнулся на дверь, за которой когда-то находилась комната отдыха обслуживающего персонала музея. Сейчас на косяке был установлен кодовый замок. Прочитав табличку на стенде слева от двери, Филдс-Хаттон усмехнулся. На ней было написано:

Здесь будет дом «Искусства для детей», новой телевизионной передачи, которая расскажет о сокровищах Эрмитажа школьникам всей страны.

"Может, и будет, – подумал Филдс-Хаттон. – А может, и нет".

Уткнув нос в путеводитель, он незаметно следил за охранником, и как только тот отвернулся, быстро подошел к двери. Под потолком была установлена видеокамера наблюдения, поэтому Филдс-Хаттон проследил за тем, чтобы не отрываться от путеводителя и не показывать свое лицо. Притворившись, будто он чихает, он прикрыл лицо ладонью и украдкой взглянул на объектив видеокамеры. Короткий, фокусное расстояние меньше двадцати миллиметров. Значит, объектив широкоугольный, в поле наблюдения попадает не только сама дверь, но и пространство справа и слева от нее, но не пол непосредственно под ней.

Сунув руку в карман брюк, Филдс-Хаттон достал носовой платок. В нем было спрятано мексиканское песо, одна из немногих монет, не имеющая в России никакой цены. В худшем случае, если песо найдут, его возьмут в качестве сувенира, – как хотелось надеяться Филдс-Хаттону, монетка попадет какому-нибудь высокопоставленному чиновнику, который и у себя дома не стесняется обсуждать важные секреты.

Снова чихнув, Филдс-Хаттон нагнулся и просунул песо под дверь. Он практически не сомневался, что с другой стороны двери должен быть датчик, реагирующий на движение, однако его чувствительности не хватит, чтобы заметить монетку. В противном случае он бы срабатывал на всех тараканов и мышей музея. Быстро выпрямившись, Филдс-Хаттон удалился, по-прежнему закрывая лицо платком.

Неторопливо вернувшись к главному входу, он позволил охраннику осмотреть свою сумку, после чего вышел на улицу, устроился на скамейке под деревом на набережной и достал из сумки портативный проигрыватель компакт-дисков. Листая каталог песен, записанных на диске, Филдс-Хаттон тем самым с помощью специального кода ввел в проигрыватель информацию о том, что только что увидел в музее. Эти числовые комбинации записались на компьютерный диск. Вечером, оказавшись подальше от приемников, которые могут быть установлены в Эрмитаже, он переведет проигрыватель в режим передачи сигналов и отправит сообщение в британское консульство в Хельсинки, откуда оно будет переправлено в Лондон.