Военные действия

Гибель сотрудников тяжелым бременем ложилась на тех, кому удавалось уцелеть. После смерти подполковника Скуайрза десантники пережили тяжелейшее психологическое потрясение. В течение долгого времени они не могли исполнять даже простейшие обязанности.

Худ прибыл к Белому дому ровно в двенадцать пятьдесят пять. Еще несколько минут ушло на парковку и проверку документов. Вот и всегда стройная, седеющая Стефани Клоу. Они торопливо зашагали по коридору.

— Встреча только что началась, — сказала Стефани. Голос ее был мягок и глух, как зеленый ковер под ногами. — А вы, мистер Худ, по-прежнему сами ездите по Вашингтону?

— Да.

— Вам следует завести водителя. Не сомневайтесь, бухгалтерия не посчитает это капризом.

— Вы же знаете, я им не доверяю, миссис Клоу.

— Да уж знаю, — улыбнулась она. — Более того, мне это даже нравится. Но дело в том, что хорошие водители разбираются в транспортных пробках и умеют их преодолевать. К тому же на служебных машинах ставят оглушительные сигналы, которые иногда очень помогают. И разумеется, используя шоферов, вы снижаете уровень безработицы в стране. А у нас любят занижать эту цифру, Худ взглянул на приятное, лучащееся морщинками лицо. Он знал, что миссис Клоу смеется не над ним, а над теми, кто пользуется правительственными лимузинами.

— Хотите быть моим шофером?

— Нет, спасибо, — ответила она. — За рулем я зверею. И слишком часто пользуюсь сигналом.

— Спасибо, — неожиданно для себя сказал Пол. — Общение с вами — самый приятный момент за весь день.

Они остановились у лифта. У миссис Клоу висела на шее карточка на цепочке; с одной стороны — фотография, с другой — магнитная лента. Она вставила карточку в специальную прорезь слева от двери. Двери тут же открылись.

— Пожалуйста, не сердите без надобности президента, — сказала миссис Клоу.

— Постараюсь.

— И не ругайтесь с мистером Берковым.

— Обещаю, — без особой уверенности произнес Худ. Советник по национальной безопасности отличался крайне тяжелым характером.

Единственным звуком в кабине лифта было слабое жужжание вентилятора. Худ поднял лицо, стараясь поймать струю прохладного воздуха. Они опускались в технологическое сердце Белого дома, где проводились все встречи и конференции.

Двери лифта отворились, У выхода стоял вооруженный морской пехотинец. Худ предъявил удостоверение личности. Изучив документ, солдат вернул его Худу, поблагодарил и сделал шаг в сторону. Худ вошел в кабинет, где находилась исполнительный секретарь президента. Женщина сидела за небольшим столом возле входа в Ситуационный зал. Она доложила о прибытии Худа, и его тут же пригласили.

В центре ярко освещенного Ситуационного зала стоял длинный стол из красного дерева. Напротив каждого стула светились экраны компьютеров, клавиатуры выдвигались из-под стола. На стенах висели подробные карты с расположением американских воинских частей. Красные флажки обозначали районы военных конфликтов, зеленые — потенциально опасные регионы. Худ отметил, что на турецко-сирийской границе уже светится красный флажок. В дальнем углу комнаты стоял столик для секретарей. Один из них сидел за компьютером. Этот человек отвечал за демонстрацию карт и материалов, которые могли понадобиться в ходе беседы.

Тяжелая шестипанельная дверь щелкнула и закрылась. Над отполированным до блеска столом медленно вращались лопасти вентиляторов. Худ кивнул собравшимся и быстро улыбнулся своему другу государственному секретарю Аву Линкольну.

Линкольн подмигнул в ответ. Затем Худ персонально поклонился президенту Майклу Лоренсу.

— Добрый день, сэр.

— Добрый день, Пол, — ответил бывший губернатор штата Миннесота. — Ав как раз вводит нас в курс дела.

Президент был подчеркнуто энергичен. За три года нахождения у власти администрации ни разу не удалось добиться успеха на внешнеполитическом поприще.

И хотя это не сильно грозило ему на предстоящих выборах, президент злился из-за того, что никак не мог найти правильную комбинацию военной силы, экономического давления и личностных качеств.

— Прежде чем вы продолжите, Ав, — сказал президент, вытянув руку, — давайте заслушаем мистера Худа. Есть ли новости о генерале Роджерсе?

— Ситуация не изменилась, — произнес Худ, занимая свободное место в середине стола. — РОЦ продвигается в глубь Турции, на встречу с генералом Роджерсом. — Он посмотрел на часы. — Через полчаса группа будет на месте.

— Попытаются ли они освободить заложников? — спросил секретарь по национальной безопасности Берков.

— Мы имеем право эвакуировать наш персонал в случае нестабильной ситуации, — уклончиво ответил Худ.

— Если вы готовы к решительным действиям, все получится — проворчал Берков. — Для спасения заложников вашим людям разрешено применять оружие. От места происшествия рукой подать до базы ВВС в Инсирлике. Там у нас три тысячи семьсот солдат.

— И еще два десантника на борту РОЦа, — добавил Худ. — Не знаю, насколько решительные действия приемлемы в данном случае, — Я требую, чтобы меня лично информировали обо всех изменениях в ситуации, — заявил президент. — Какими бы они ни были.

— Разумеется, сэр, — ответил Худ, пытаясь сообразить, что могло означать последнее замечание.

— Продолжайте, Ав, — сказал президент. Ав Линкольн был одним из немногих членов президентской команды, кому Худ полностью доверял.

— Пол, — произнес Линкольн, — я только что сообщил о начавшейся в Турции мобилизации. У меня постоянный контакт с нашим послом Альбертом Макалузо в Анкаре, а также с консульствами США в Стамбуле, Измире и Адане. Разумеется, мы ведем переговоры с турецким послом в Вашингтоне. Все подтверждают полученные сведения.

В двенадцать часов тридцать минут дня по нашему времени Турция мобилизовала полмиллиона военнослужащих сухопутных сил и ВВС. На флоте объявлена боевая готовность, приказ распространяется на морскую авиацию и морскую пехоту. Подняты практически все силы.

— Резервисты? — спросил президент.

— При необходимости они могут поставить под ружье еще двадцать тысяч человек, после чего под призыв попадет все мужское население в возрасте от девятнадцати до сорока лет, что даст еще пятьдесят тысяч.

— Сухопутные войска и ВВС получили задание занять позиции по реке Евфрат и вдоль сирийской границы, — продолжал Линкольн. — Флот производит сосредоточение в Эгейском и Средиземном морях. Анкара уверяет, что ни один турецкий корабль не продвинется дальше самой южной точки залива Искендерун.

Худ взглянул на появившуюся на экране компьютера карту. От самой южной точки залива до сирийской территории было не более двадцати пяти миль.

— Пока не поступало никаких сведений из Дамаска, — сказал Линкольн. — Президент, три вице-президента и совет министров проводят сейчас экстренное совещание. Находящийся в Вашингтоне посол Сирии Муалем заявляет, что со стороны Сирии поступит адекватный ответ.

— Что он имеет в виду? — спросил президент.

— Такую же мобилизацию, — проворчал председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал Кен Ванзалд. — Большая концентрация сирийских войск наблюдается в районе Оронта на западе, вдоль Евфрата в центре страны и на востоке возле турецкой и иракской границы. Не исключено, что около ста тысяч человек будут переброшены на север.

— Как далеко на север они могут продвинуться? — спросил президент.

— До предела, — ответил Ванзалд. — С потерей Голанских высот в 1967 году сирийцы стали весьма болезненно реагировать на любую агрессию.

— Любопытно, что турки мобилизовали почти Я шестьсот тысяч человек, — заметил министр обороны Эрни Колон. — Это в три раза больше, чем сирийские сухопутные, морские и воздушные силы, вместе взятые. Похоже, они собираются воевать не только с Сирией, но со всеми, кто рискнет выступить на ее стороне.

— На первый взгляд все так, — сказал генерал Ванзалд. — Однако турки столкнулись с серьезной проблемой. Им приходится воевать с террористами.