Страница 327 из 386
— Вы считаете, что этого достаточно? — спросил президент.
— Строго говоря, нет, сэр. У противника четыреста современных самолётов. Когда в Саудовскую Аравию передислоцируется Триста шестьдесят шестое авиакрыло — это произойдёт не раньше чем через трое суток, — у нас будет восемьдесят истребителей, готовых к воздушным боям. Но саудовские лётчики неплохо подготовлены. У нас будут подняты в воздух самолёты раннего авиационного обнаружения и предупреждения — АВАКСы. Гарантирую, даже в худшем случае твои танки будут воевать, если не под нашим воздушным прикрытием, то по крайней мере под нейтральным небом, Микки. — Генерал посмотрел на часы. — Сейчас истребители должны уже взлетать.
Первое звено из четырех истребителей-перехватчиков F-15C взлетело одновременно. Через двадцать минут они пристроились к самолётам-заправщикам KC-135R. Сейчас в воздухе находилось шесть таких самолётов из их авиакрыла, и скоро к ним присоединятся другие самолёты-заправщики из ВВС Национальной гвардии Монтаны, а также Северной и Южной Дакоты — штатов, которые не затронула эпидемия. На протяжении почти всего перелёта к Аравийскому полуострову они будут находиться в десяти милях позади авиалайнеров, вылетевших из Калифорнии. Их маршрут пройдёт сначала на север, к самому полюсу, затем, перевалив через макушку мира, они начнут спускаться на юг к России и пролетят над Восточной Европой. К западу от Кипра их будут сопровождать в качестве охранения истребители Израиля, которые обеспечат эскорт до Иордании. Оттуда американские «иглы» полетят в сопровождении саудовских F-15. Первые несколько самолётов смогут совершить посадку незаметно, рассчитывали штабные офицеры, летевшие в авиалайнерах, но если противник вдруг сумеет обнаружить летящие самолёты, начнётся воздушный бой. Лётчиков первого звена «иглов» вообще-то это не слишком пугало. Они не будут без необходимости вести радиопереговоры, ожидая, когда увидят со своего правого борта восход. Второй восход в этом перелёте они увидят уже с левого борта.
— О'кей, дамы и господа, — обратился к пятнадцати собравшимся журналистам офицер по связи с прессой. — Мы пригласили вас для того, чтобы предложить вам принять участие в развёртывании воинских частей. Сержант Астор раздаёт вам сейчас бланки, где вы выражаете согласие с предлагаемыми условиями. Прошу вас подписать их и вернуть обратно.
— А в чём дело? — спросил один из журналистов.
— Может быть, вы сначала прочитаете бланки? — поинтересовался полковник морской пехоты с закрытым маской лицом.
— Анализ крови, — пробормотал кто-то из собравшихся. — С этим трудно не согласиться. А как насчёт остального?
— Те из вас, кто подпишут бланки, мэм, узнают кое-что ещё. Если откажетесь, вас отвезут домой.
Любопытство победило, и все собравшиеся журналисты поставили свои подписи, заранее соглашаясь на все условия.
— Спасибо. — Полковник проверил переданные ему бланки. — Теперь прошу вас пройти в дверь налево. Там вас ждут медики Военно-морского флота, для того чтобы провести анализ крови.
Он отказался от адвоката и сам выступал в качестве защитника своего собственного иска. Несмотря на то что Эд Келти состоял в ассоциации адвокатов в течение тридцати лет, до сих пор он присутствовал на заседаниях суда только в качестве зрителя, хотя во многих случаях, стоя на ступеньках судебного здания, произносил речи или делал заявления, обращаясь к собравшимся репортёрам. Такие выступления всегда производили драматичное впечатление, а этому выступлению предстояло превзойти все предыдущие.
— Если позволит уважаемый суд, — начал бывший вице-президент, — я обратился с иском о принятии суммарного решения. Моё законное право пересекать границу штата было нарушено указом президента. Это противоречит чётко выраженным конституционным гарантиям свободы личности, равно как и судебному прецеденту, а именно: постановлению Верховного суда по делу Лемюэла Кента, в котором суд единогласно постановил, что…
Пэт Мартин сидел позади заместителя министра юстиции, который выступал от имени правительства. В зале находилась камера судебного телерепортёра, ведущая передачу через спутники связи по всей стране. Картина была действительно необычной. Судья, судебный стенографист, судебный пристав, все юристы, десять репортёров и четыре зрителя были в хирургических масках и резиновых перчатках. Все до единого только что услышали, как Эд Келти допустил самый крупный политический просчёт за все годы своей карьеры, хотя ни один пока не понял этого. Мартин пришёл в суд, заранее предвкушая, как он услышит подобное заявление из уст истца.
— Свобода перемещения по стране является главным из всех прав человека, установленных и защищаемых Конституцией. Президент не имеет ни конституционного, ни законодательного права лишать американских граждан этой свободы, в особенности с применением вооружённой силы, что уже привело к смерти одного человека и ранению нескольких, — продолжал Келти. — Таков закон нашей страны, — закончил он своё выступление полчаса спустя, — вот почему от своего имени и от имени своих сограждан я обращаюсь к суду с настоятельной просьбой отменить этот указ президента. — С этими словами Эдвард Дж. Келти почтительно поклонился и занял своё место.
— Ваша честь, — начал заместитель министра юстиции, поднимаясь на трибуну, где стоял микрофон, подсоединённый к телевизионной камере, — как только что сказал истец, это исключительно важный процесс, однако, с юридической точки зрения, в его основе нет ничего особенно сложного. Правительство хотело бы обратить ваше внимание на выступление судьи Холмса, сделанное им во время знаменитого процесса о свободе слова. Судья Холмс подчеркнул, что ограничение гражданских свобод допустимо, если перед страной в целом возникает реальная и действительная опасность. Конституция, ваша честь, не является договором о коллективном самоубийстве. В настоящий момент над нашей страной нависла смертельная опасность, как говорится в средствах массовой информации, причём такая, что люди, составлявшие текст Конституции почти двести лет назад, не могли предвидеть её. Позвольте напомнить моему учёному коллеге, ваша честь, что в конце восемнадцатого века природа инфекционных болезней ещё не была известна. Однако уже тогда было распространено и признавалось законным помещение в карантин кораблей, прибывающих из-за океана. Прецедентом является эмбарго, введённое Джефферсоном на международную торговлю, но главным доводом в поддержку президентского указа является здравый смысл. Мы не имеем права приносить на алтарь юридической теории жизни наших сограждан…
Мартин внимательно слушал речь защитника, потирая нос под защитной маской. В зале суда пахло так, словно здесь разлили бочку лизола.
Это было бы забавно в другой обстановке, но сейчас не было ничего смешного в том, как отреагировал каждый из пятнадцати репортёров на результаты анализа крови. Ожидание с затаённым дыханием, затем вздох облегчения. Они вставали и переходили в дальний угол комнаты, воспользовавшись предоставленной возможностью снять хирургические маски. Когда анализ крови был завершён и все признаны здоровыми, их проводили в соседнюю комнату.
— О'кей, сейчас на автобусе вы отправитесь на базу ВВС Эндрюз, — сказал полковник, отвечавший за связь с общественностью. — Дальнейшую информацию вы получите сразу после взлёта.
— Одну минуту! — возразил Доннер.
— Сэр, это говорится в документе, который вы подписали.
— Ты был прав, Джон, — сказал Александер. Эпидемиология — своего рода медицинский вариант бухгалтерского учёта, и подобно тому, как эта скучная профессия играла важную роль в руководстве бизнесом, такую же роль играло изучение болезней, а метод их распространения представлял собой основу современной медицины, начиная с того момента, когда в тридцатые годы прошлого столетия один французский врач пришёл к выводу, что люди умирали и выздоравливали одинаково часто вне зависимости от того, лечили их или нет. Это неловкое открытие заставило медицинское сообщество обратить внимание на самое себя, пересмотреть вещи, которые приносили успех и которые были бесполезными, и в результате медицина коренным образом изменилась, превратившись из ремесла в науку.