Реальная угроза

— Убийство Джейкобса и сопровождающих его лиц было безответственным поступком. С этим никто не сможет спорить. Мы пустим слух, что некоторые главари картеля выступили против тех, кто решился на такой опасный шаг, потому что это поставило в сложное положение всю деятельность организации. — Каттеру нравилось такое объяснение. Вообще-то, его выдвинул Риттер, но президент этого не знал. — Нам известно, что главари картеля, не колеблясь, убивают членов семей предателей — более того, это их отличительный знак. Таким образом мы объясним, что они убивают друг друга. У нас будут и волки сыты, и овцы целы, — закончил Каттер, улыбаясь спине президента.

Президент отвернулся от окна. Выражение его лица было скептическим, но...

— Вы действительно считаете это осуществимым?

— Да, сэр, считаю. Кроме того, мы получим возможность нанести ещё один удар в ходе операции «Обмен любезностями».

— Я должен продемонстрировать, что мы предпринимаем какие-то меры, — тихо сказал президент. — А как относительно тех солдат, что действуют у нас в джунглях?

— Они устранили пять временных баз, занимающихся очисткой наркотиков. Погибли двое и ещё два человека ранены, но легко. Ничего не поделаешь, сэр, на это пришлось пойти. Это профессиональные военные. Они сознательно пошли на такой риск, гордясь полученным заданием. В этом отношении у вас не будет никаких проблем, сэр. Очень скоро в окрестных деревнях станет известно, что работать на картель опасно, и крестьяне откажутся от предложений. Это затруднит обработку наркотиков. Пусть ненадолго, всего на несколько месяцев, но затруднения будут реальными. Вы сможете отметить, что объём ввозимых в страну наркотиков заметно сократился. Скоро повысится и цена кокаина. И на это тоже можно указать. Именно так мы оцениваем успех или провал операций по перехвату. Перед тем как вы выступите с таким заявлением, газеты опубликуют новости по поводу сокращения контрабанды наркотиков — мы организуем это.

— Ну что ж, тем лучше. — На лице президента впервые за день появилась улыбка. — Продолжайте — только постарайтесь действовать поосторожнее.

— Непременно, господин президент.

Утренняя зарядка для 7-й дивизии началась в 6.15. Это отчасти объясняло пуританские добродетели, которыми отличалась дивизия лёгкой пехоты. И хотя солдаты, особенно молодые, любят выпить ничуть не меньше всех американцев, физическая тренировка с похмелья — это всего лишь один шаг до мучительной смерти. В Форт-Орде было уже тепло, и к семи часам, когда закончилась ежедневная трехмильная пробежка, все солдаты взвода выглядели изрядно взмыленными. Затем наступило время завтрака.

Этим утром офицеры ели вместе, и разговоры за столом ничем не отличались от того, о чём говорили по всей стране.

— Так им и надо, этим ублюдкам, — заметил один капитан.

— По телевидению говорили, что бомбу привезли в автомобиле, — добавил другой.

— Будьте уверены, в ЦРУ знают толк в таких вещах. У них такой опыт в Ливане, да и в других местах, — послышался голос помощника командира роты.

— Это не так просто, как тебе кажется, — заметил батальонный 8-2, начальник разведки. Раньше он командовал ротой в подразделении «рейнджеров» и неплохо разбирался в бомбах и минах-ловушках. — Но кто бы это ни сделал, работа — блеск.

— Жаль, что нас там нет, — сказал лейтенант. Младшие офицеры согласно закивали. Те, что постарше, помалкивали. Планы, предусматривающие в случае необходимости развёртывание военных действий, обсуждались при штабных учениях на уровне дивизии и корпуса уже несколько лет. Проблема ведения военных действий — а именно об этом и шла речь — обсуждалась очень серьёзно, хотя большинство старших офицеров придерживались мнения, что такое возможно... разумеется, при условии согласия правительства этих стран. А вот на это рассчитывать, конечно, не приходилось, хотя, по мнению офицеров, правительство можно было понять. Трудно переоценить уровень отвращения, которое армия испытывает к наркотикам. Старшие офицеры, командующие батальонами, майоры и чины повыше слишком хорошо помнили семидесятые годы, когда армия страдала от наркотиков ничуть не меньше, чем её обвиняли, и были известны случаи, когда офицерам кое-где приходилось бывать только в сопровождении вооружённой охраны.

Понадобилось много лет упорной борьбы, чтобы справиться с этой болезнью. Даже сегодня каждый американский военнослужащий мог быть подвергнут неожиданной проверке. Для старших сержантов и всех офицеров прощения не существовало, следовало немедленное увольнение из армии. В отношении рядового состава и сержантов ранга Е-5 и ниже были некоторые послабления: в случае, если обнаруживались в крови следы наркотиков, виновный получал строгий выговор и наказание в соответствии со статьёй 15 Военного кодекса; за следующим нарушением следовало немедленное увольнение. Официальным лозунгом было: «Только не в нашей армии!» Были и другие причины ненависти к наркотикам. Многие из сидевших за столом офицеров имели семьи, и рано или поздно мог настать момент, когда торговцы наркотиками попытаются предложить свой товар их детям. Тут все придерживались единой точки зрения: всякий, кто попытается продать наркотики детям профессиональных военных, подвергает свою жизнь смертельной опасности.

Подобные случаи происходили редко: военные — народ дисциплинированный, однако стремление покончить с торговцами наркотиками было налицо. И не только стремление, но и реальная возможность.

Когда всё-таки происходило неизбежное и торговцы наркотиками исчезали, это событие всегда приписывали ссорам за сферы влияния. Большинство таких убийств оставались нераскрытыми.

И сейчас Чавез занимается именно этим, внезапно понял Тим Джексон. В конце концов, произошло слишком много совпадений. Чавез, Муньос и Леон. Все говорят по-испански. Все уехали в один и тот же день. Значит, они принимали участие в специальной операции, скорее всего, по поручению ЦРУ. Такое задание является, несомненно, опасным, но все они солдаты, такова их профессия. Лейтенант Джексон вздохнул теперь свободнее — он знал то, чего знать ему не полагалось. Чем бы ни занимался Чавез, это его работа, а значит, с ним всё будет в порядке. Тим Джексон впредь не станет выяснять его местонахождение. По-видимому, Чавез справится с заданием. Лейтенант помнил, что Динг — превосходный солдат. Если операция вообще кому-то по силам, Чавез с ней справится.

Телевизионщики вскоре закончили съёмку, им надоело пребывание в разрушенной цитадели, и они уехали, чтобы подготовить комментарии и сопроводительный текст. Как только последний телевизионный фургон скрылся из виду, направляясь к Медельину, на вершине горы тут же появился Кортес. На этот раз он приехал на «джипе». Он устал, испытывал раздражение, но его снедало любопытство. Произошло нечто в высшей степени странное, и он не мог понять, что именно. Кортес знал — он не успокоится, пока не выяснит все до конца. Два человека из находившихся внутри дома во время взрыва чудом уцелели и уже были доставлены в Медельин, где находились в руках надёжного врача. Кортес позже собирался допросить их, но сначала ему нужно было выяснить ещё одно обстоятельство. Отряд полицейских, находившихся вблизи развалин, подчинялся капитану, который уже давно нашёл общий язык с картелем. Феликс не сомневался, что капитан не будет испытывать горя от смерти Унтивероса и остальных главарей картеля, но какое это имеет значение, правда? Кубинец остановил «джип», вышел из него и направился к капитану, который беседовал с двумя полицейскими.

— Доброе утро, капитан. Вы уже выяснили, что это была за бомба?

— Без сомнения, она находилась внутри автомобиля, — заверил его капитан.

— Да, у меня тоже возникло такое подозрение, — терпеливо согласился Кортес. — А что за взрывчатое вещество?

— Не имею представления, — пожал плечами капитан.

— Может быть, вам удастся выяснить это, — подсказал Кортес, — в ходе вашего расследования.