Алая графиня

— Точно, пьяный! — фыркнул второй стражник и приоткрыл окно. — Надо бы тебя арестовать! Ты же прекрасно знаешь, что капитан Борджа вздернул бы тебя, если бы узнал, что ты уходил из города. После вечерни вообще запрещено выходить на улицу.

Я поклонилась, извиняясь, попыталась распрямиться и пошатнулась вправо.

— Иди домой, пьянчуга! — прокричал первый стражник. — Быстрей, пока я сам не вышел!

Я стиснула ладони и помахала ими над головой в знак признательности, а затем неуверенно заковыляла по той дороге, по которой в Форли явился Чезаре Борджа. Я, пошатываясь, брела по почти пустым улицам, радуясь, что нет луны, что на мне черная одежда, а в домах жителей Форли лишь кое-где горит свет, рассыпая вокруг желтые бриллианты. Я свернула с дороги, в конце которой стояли лагерем сотни французов, швейцарцев и итальянцев. Время от времени здесь проезжали патрули. Я вышла на главную улицу, ведущую к городской площади.

Там, на стенах далекого Дуомо, горели факелы. Я прошла мимо ряда пустых лавок со сломанными ставнями и сорванными с петель дверьми, дальше начинались городские сады, сейчас голые, истоптанные солдатами и лошадьми. Рядом с Дуомо я перебралась на другую сторону улицы, чтобы не попасть в свет факелов, но все-таки задержалась на минуту, купаясь в огнях, которые были похожи на зазубренные молнии разных цветов: красные, зеленые, синие и желтые.

За лавками и собором раскинулись сады горожан. Летом дома богачей тонули здесь в зелени. Сейчас листьев не было, голые ветки, похожие на руки скелетов, напоминали о тяготах зимы.

Дом Луффо Нумаи был вторым по счету роскошным дворцом, отделенным от улицы большим садом, где росли и вечнозеленые деревья, а также цветниками, помертвелыми от мороза. Между домом и садом была проложена широкая дорожка, вымощенная булыжниками, и устроена небольшая площадь.

Я подкралась к зарослям елок и остановилась в их тени, оценивая обстановку. На дорожке, ведущей к дому, был разведен костер, около него сидели на корточках четверо солдат и передавали по кругу флягу с вином. Как и на мне, на них были черные шерстяные плащи, лица до глаз замотаны шарфами, но головы залиты оранжевым светом костра, отчего солдаты казались более живыми и прекрасными, чем были на самом деле.

За моей эйфорией скрывался смертельный испуг. Я собиралась придумать ловкий маневр, чтобы отвлечь внимание солдат и поговорить с сером Луффо наедине, однако совсем забыла об этом. Пришла пора принимать решение, и побыстрее, однако из-за волшебного порошка я соображала все хуже.

Я смотрела на солдат, сгрудившихся у огня, разглядывала их черные плащи, и мне казалось, будто между ними возник еще один силуэт, темный и переливающийся.

«Повинуйся мне, и я покажусь тебе», — сказал ангел.

«Помоги попасть в дом Луффо Нумаи, к Чезаре Борджа, — ответила я мысленно. — Тогда я буду повиноваться тебе до конца своих дней».

Неважно, что этот конец настанет уже скоро.

Пройти мимо четырех солдат не представлялось возможным, а с боков и сзади палаццо было защищено высокими каменными стенами. Единственный шанс попасть внутрь — выйти к костру. Интуиция и ангел меня подвели. Трясясь всем телом, я подумала о Катерине. Она не испугалась бы этих людей, открыто подошла бы к ним.

Я отчаянно выдохнула, заставила себя сдвинуться с места, оттолкнулась от деревьев, ступила на булыжники, помахала рукой, чтобы привлечь внимание солдат, и проговорила самым низким голосом:

— Нумаи! Я должен немедленно переговорить с сером Луффо!

По-видимому, мое появление не слишком их поразило. Солдаты развернулись ко мне, глядя слегка насмешливо и недоуменно, как будто бы ожидали какого-то розыгрыша.

— Это еще кто такой? — спросил один из них с французским акцентом.

Второй, наверное итальянец римского происхождения, поднялся с корточек, рассмотрел меня и заявил:

— Парень, да ты здорово набрался!

Третий заметил без всякого интереса:

— А говорит он не как местные.

— У меня сообщение для Луффо Нумаи, только для него лично, — произнесла я альтом.

Мне больше всего на свете хотелось лечь на землю и глядеть в ночное небо или на чудесный огонь, в то же время я боялась за свою жизнь.

Итальянец посмотрел на меня повнимательнее и спросил:

— А с чего бы нам вести тебя к серу Луффо? По какому праву?

— Я его кузен, — сипло ответила я. — Скажите, у меня сообщение от госпожи Деи. Он наверняка захочет меня принять.

— Если мы скажем, то от этого ведь никому не будет хуже? — Француз поглядел на итальянца, который серьезно задумался.

— Не будет, — ответил он в итоге, и я под своим шарфом засияла от радости. — Но даже если ты кузен сера Луффо, мы должны обыскать тебя, — сказал мне солдат. — Вдруг ты несешь оружие.

— Вот. — Я, словно последняя идиотка, показала ему стилет. — Не надо меня обыскивать. Это мое единственное оружие.

Остальные трое разразились смехом. Итальянец пошевелил губами под шарфом, морщинки в углах его глаз сделались заметнее.

— Что ж, — произнес он жизнерадостно. — Вот теперь тебя точно придется обыскать!

Он протянул ко мне руку, я отшатнулась и едва не упала в костер. Когда я распрямилась, француз подошел сзади и схватил меня за руки. Я непрерывно выкрикивала имя Нумаи, пока итальянец ощупывал мой плащ, выискивая оружие.

Ощутив под рукой женскую грудь, он с усмешкой отстранился, потянул мой шарф и размотал его.

— Смотри-ка, ребята, баба! Уж не та ли это Дея, которая хочет передать сообщение серу Луффо?

Он толкнул меня к другим солдатам, которые сначала быстро ощупали меня, а затем сдернули шляпу и увидели длинную косу, заколотую на макушке. В следующий миг все разом набросились на меня, выдергивая из волос шпильки. Я отбивалась руками и ногами, выкрикивая имя Нумаи.

Мучения длились, пока во втором этаже не открылось окно.

Какой-то человек высунулся наружу и рявкнул:

— Хватит орать! Что вы там творите с женщиной? Вы на посту!

Солдаты немедленно отпустили меня и вытянулись в струнку.

— Сер Луффо! — сказал итальянец. — Женщина, одетая в мужское платье, пришла к вам. Мы обыскивали ее на предмет оружия.

— Сер Луффо, — позвала я.

Волшебный порошок туманил разум, и я не подумала о том, что меня может услышать Чезаре Борджа.

— Это Дея. Я пришла к вам.

Луффо Нумаи еще сильнее высунулся из окна, чтобы рассмотреть меня. Его лысина забелела в сумраке, черные волосы упали на лицо длинными жидкими прядями.

— Дея, — произнес он с изумлением, узнав меня. — Ты принесла что-то?

— Да, — ответила я. — Себя.

Он поднял бровь и приказал солдатам:

— Как следует обыщите ее. Я сейчас сам за ней спущусь.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Сер Луффо появился в дверях в наряде из бордовой парчи с черной бархатной отделкой. Я заморгала от яркого света ламп, горевших в прихожей, и при виде еще двоих стражников у двери.

— Дея! — шепотом произнес сер Луффо, со страхом и недоверием рассматривая меня. — Боже мой, что с тобой случилось?

— Умоляю!.. — прошептала я в ответ, косясь на любопытных стражников. — Сер Луффо, позвольте с вами поговорить. Наедине.

— Да, конечно, — ответил он, грозно поглядел на солдат и сказал им: — Она действительно моя кузина!

Мы осторожно поднимались по лестнице, я хваталась за перила, чтобы не упасть. Время шло к полуночи, а у Луффо Нумаи были гости, которых он не хотел разбудить. Он ввел меня в маленькую спальню на втором этаже, где перед камином стояли два кресла, отчего получалось подобие приемной. Чезаре, без сомнения, ночевал в роскошных апартаментах хозяина дома.

Я ввалилась в комнату и упала в кресло, упиваясь блаженным теплом камина. Нумаи не стал зажигать лампу, света очага вполне хватало. Я даже прикрыла глаза рукой, пока глава города усаживался напротив меня. Золотое свечение пульсировало под его кожей, время от времени переливаясь и превращая сера Луффо в совершенно иного человека.