Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 15 из 15

Руслан, не глядя на наблюдавших эту сцену мужиков, взял тележку за ручки, привязанные проволокой к дышлу. Как и все транспортные средства, которыми располагала община, эта тележка была самодельной и представляла собой небольшую платформу, сбитую из досок и поставленную на четыре колесика с резиновым ободом. На нее как раз влезало четыре мешка с зерном, если положить поперек. Сверху укладывали горкой еще шесть – рядами по три, два и один мешок сверху.

Руслан уже миновал калитку, когда его окликнул Вырвиглаз, вместе со всеми наблюдавший за их выходом:

– Руслан! Погодь минутку.

Руслан остановился и, дожидаясь, пока подойдет старшой, вытащил сигарету и закурил.

– Ты вот что… Как вернетесь, загляни ко мне.

Руслан удивленно поднял на него глаза. Вырвиглаз кивнул:

– Хватит уже херней страдать. Нужно тебя к делу подтягивать, как думаешь?

Руслан хотел что-то ответить, но комок застрял в горле, и он только кивнул.

– Ладно, до вечера. – Вырвиглаз хлопнул его по плечу и пошел обратно к мужикам.

Не веря своему счастью, Руслан побежал за уже ушедшим на двадцать метров вперед Пузом. Он мельком глянул на высоченный забор дома почти напротив школы – его по традиции занимал старшой. Неужели получится? Не зря, значит, все… Или Верка таки капнула папаше? А ходила, морду воротила, недотрогу все из себя строила… Тьфу на нее. Блин, она же страшная, как чертов пес… А ладно, там видно будет. Только бы не сорвалось!

Мишка Пузо оглянулся на него мельком, проверяя, тут ли напарник. И опять, уже с интересом:

– Ты чего светишься, как керосина проглотил?

– Не, – сгоняя глупую улыбку с лица, отмахнулся Руслан. – Это я так.

– Ну, так, значит, так. Ты вот что… – Он вдруг сощурил глаза и предупредил: – Если вдруг что, я тебе кишки выдавлю, понял?

– Ты чего? – опешил Руслан и от неожиданности даже отступил на шаг назад.

Но Пузо уже пошел вперед, бросив через плечо:





– А ничего… Я, как Тимоха, тебе не спущу, понял?

Руслан с ненавистью посмотрел в широкую спину и сжал зубы. Ну, ничего, ничего… Подтянет меня к себе Вырвиглаз, найду способ… Запаришься у меня на резерв ходить, крупу с консервами таскать. А там арифметика простая – хорошо парни живут, да недолго. На десять ходок по-любому одного, а то и двоих схоронят… Вон, уже пацанов по четырнадцать-пятнадцать лет подтягивать начали, людей все время не хватает. А теряют больше всего где? Правильно. Или когда в одиночку пытаются жратвы себе надыбать – за зайцами в лес, или делянку свою раскопают под овощи – или, что чаще, во время прогулок к резерву, будь он неладен.

Хотя, по большому счету, на хрен бы этот резерв уже давно послать. Ну что там не видели? Рис да гречу? Да консервы рыбные и тушенку? Лучше бы вон огородов побольше раскопать да зайцами планово заняться, а то и разводить их начать… Хотя если на резерв не ходить, как от таких, как Пузо избавляться? Старшие, они тоже, поди, не дураки…

Мужчины шли в ту же сторону, где вчера Руслан с Тимохой рубили дрова. Эту улицу совместными усилиями расчистили от камней и засыпали мелким щебнем ямы от ударов ледяных глыб – так, чтобы можно было провезти бо́льшую из всех, дровяную, тележку. Самые тяжелые и массивные каменные глыбы так и лежали на дороге. Но это и к лучшему: чтобы пройти, приходилось то и дело поворачивать, что затрудняло передвижение не только людям. Года четыре назад стая собак гналась за Виталькой Музыкой, так ему удалось уйти: свора на одном из поворотов подмяла под себя одну из псин, та огрызнулась, и ее тут же разорвали на части, подарив беглецу лишние секунды.

Руслан скользил взглядом по привычной картине села. Земля затянута ярко-зеленой, низко стелющейся кучерявой травкой – «ряской». Темными – коричневыми, черными, даже зелеными и синими – пятнами торчат округлые валуны, некоторые в рост человека – то, что осталось от Первой и Второй Кары. Слева и справа дома, большей частью разрушенные.

Каменно-ледяной дождь шел неравномерно. В тайге есть места, где вообще почти нет камней или есть, но мелкие, с голову. Но это редкость, конечно. Старики вон рассказывают, что еще после Первой Кары по радио передали: по всей Земле так, как будто кто-то кидал непрерывным потоком камни и лед на планету, пока она за сутки оборот не сделала. А потом еще раз, ровно через год. Разница только в том, что где-то отвесно падали камни, а где-то под углом – там больше пострадали, конечно. У них вот, на Урале, да и вообще в России, более-менее все. Можно даже сказать – повезло… говорили, чем южнее, тем хуже все и людей почти никого не осталось.

Скоро они вышли за село и пошли по дороге в сторону Екатеринбурга. В паре километров, в бывшем втором отделении совхоза, был выстроен еще в советские времена большой элеватор, принимающий зерно и из соседних колхозов. Он пострадал во время обеих Кар, но зерно никуда не делось. Часть по-прежнему была в силосах, остальное валялось прямо на бетонной площадке, вперемешку со строительным мусором, в который превратилась часть здания. Что-то изменилось во всем мире, в том числе и в воздухе, – зерно не гнило, не портилось. Его накрыли целлофановыми тентами, чтобы не прорастало от воды, и так оставили – выбирали потихоньку, чтобы не трогать пока силосы. На месте, у элеватора, были спрятаны сита, через которые просеивали зерно, и лотки с зазубринами – семена скатывались в мешки, а песок и мелкие камушки оставались на лотке.

Поход на элеватор не считался особо опасным – во-первых, все время по дороге, так что всегда видишь, что творится впереди тебя. Во-вторых, недалеко – это не на резерв топать и не на склад горюче-смазочных материалов, который находился в противоположной стороне, в пяти километрах, на территории третьего отделения. Туда приходилось ходить за бензином для ламп, которые день и ночь горели в школе, – окна-то были раз и навсегда заделаны решетками и зашторены так, чтобы не привлекать внимания.

Все бы ничего, да в той стороне было где-то логово большой собачьей стаи, и походы к складу ГСМ редко заканчивались без стычек и потерь с той и другой стороны. Правда, в последнее время Вырвиглаз отправлял туда братьев-близнецов Ваську и Лешку, «боевиков» общины. И они вот уже три года исправно, раз в месяц, прикатывали по несколько канистр бензина без всякого ущерба для себя. Они же чаще всего ходили и на резерв – как прикрытие и охрана. Но все их везение было делом времени, и окружающие, да и сами братья, это прекрасно понимали.

Через пару часов (они шли медленно, то и дело останавливаясь и прислушиваясь – не слышно ли собак или, не дай бог, псов) из-за деревьев показалась крыша элеватора. Вернее, то, что от нее осталось. Руслан повеселел. Когда видишь цель, все становится немного проще.

Руслан терпеть не мог «прогулки» по лесу. Его все раздражало. И темная, до черноты, однообразная зелень елей. И «ряска», флуоресцентом режущая глаз. И та пустота, обреченность и страх, что угадывались за стволами.

Глаза автоматически, безостановочно шарили по ближайшим деревьям. Руслан уже и не задумывался специально, само выскакивало: вот тут ветки пониже… это слишком тонкое, не годится… а вот на это в самый раз – он отмечал те деревья, на которые быстрее всего и удобнее влезть в случае опасности. Ружье Пуза хорошо, конечно, но из него можно отбиться от одинокой собаки, в крайнем случае – от пары, отделившейся на время от стаи для создания семьи – собаки за последние годы одичали настолько, что всеми повадками стали походить на волков.

Еще через полчаса Руслан вкатил тележку на территорию элеватора, огороженную бетонными плитами забора. Если бы не поход через лес, Руслан любил бы тут бывать. Тут все было из серого бетона – и ни одного зеленого пятна. Даже двор был закатан в бетон – где дорожными плитами, а где просто залит раствором – это сделали уже позже, силами совхоза – меньше пыли и убирать проще.

Они дошли до перекосившегося жестяного навеса, устроенного для машин, ожидавших погрузки, – под ним были спрятаны сита и лотки. Пузо собрал в комок мешки под зерно, а Руслан сложил на тележку «очистительное оборудование», как его называл Вырвиглаз.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.