Страница 8 из 65
— Сегодня же, сейчас вы не просто покинете двор, вы уедете туда, куда я прикажу! И будете жить там столько, сколько велю! С этой минуты двор забудет о вашем существовании! Но в память о вашем отце — не матери, заметьте! — я не сообщу о вашем крайне предосудительном поведении вашему брату. Король останется в неведении, пусть думает, что вы просто опасно больны. Идите, остальное вам скажут на месте!
Королева не протянула руку для поцелуя, не глянула, когда Елизавета кланялась, лишь покосилась ей вслед. Принцесса шла в свою комнату, не глядя по сторонам. Вдруг ей показалось, что за одной из колонн прячется лорд Сеймур. Но обернуться не успела, виновник ее бед скрылся. Елизавета усмехнулась: точно нашкодивший кот, сделал дело и в кусты! Но тут же вспомнила слова королевы: «Кого бы вы ни назвали отцом своего ребенка, вашей вины это не умаляет». Екатерина права, к чему винить кого-то? Дочь шлюхи и сама оказалась таковой! Кто усомнится в правоте этого утверждения, доведись двору узнать причину недомоганий принцессы Елизаветы?
Ей не оставалось ничего, как подчиниться приказу королевы и исчезнуть с глаз двора, а там будь, что будет…
Я уже держала наготове дорожное платье:
— Сказано ехать прямо сейчас…
— Но впереди ночь?!
— Это приказ.
Чего королева боялась больше: встречи своего неверного мужа с падчерицей или того, что передумает сама? Наверное, и того и другого.
Трогая поводья лошади, Елизавета оглянулась на окна королевской спальни, показалось, что штора слегка колыхнулась, за ней угадывался женский силуэт.
— Куда мы едем?
— Куда приказано Ее Величеством.
Сопровождавший не был излишне любезен. Елизавета чуть усмехнулась: ему не велено особенно носиться с опальной принцессой. Мелькнула мысль: знает ли он, чем вызвана эта опала? Вряд ли, Екатерина постарается скрыть от всех, иначе может всплыть обвинение в отцовстве Сеймура. Конечно, лорд отвергнет такое обвинение, но даже простое перемывание косточек его и Елизаветы в одной сплетне подорвет престиж самой королевы, ведь все видели, что лорд ухаживал и за ее падчерицей тоже.
— А куда приказано Ее Величеством?
Сопровождавший сделал вид, что не расслышал вопроса.
Не свернули к Тауэру, Елизавета облегченно вздохнула: хорошо хоть не туда. Значит, Екатерина решила просто удалить ее в какую-нибудь глушь, чтобы все забыли о самом существовании Елизаветы. Но она младшая сестра короля, когда у Эдуарда появится супруга, Елизавете придется вернуться ко двору, что тогда?
Она тут же осадила сама себя: нечего загадывать так далеко. Ей еще предстоит доносить и родить ребенка, а это далеко не у всех проходит благополучно, и то, что она пока переносила беременность прекрасно, ни о чем не говорит. Вдруг юную женщину охватил ужас, все это время она совершенно не задумывалась, куда денется после своего рождения ребенок! Это не котенок, которого можно утопить в реке, и не собачонка, чтобы быть выгнанной на улицу, это ее дочь или сын! Но предъявить двору новорожденную или новорожденного без того, чтобы не быть названной шлюхой, она не может.
Пронизывающий зимний ветер показался куда более холодным и неуютным, а местность вокруг совсем темной и мрачной. Рядом только Кэт и совершенно чужие люди, даже Парри осталась пока в Челси, чтобы назавтра привезти вещи Елизаветы. Королева так спешила выпроводить беременную падчерицу, что не могла дождаться утра и не дала времени на сборы.
В темноте непонятно, куда они едут. Елизавете даже пришло на ум, что ее просто заманят в место поглуше и убьют. Но она так настрадалась, что и такой выход обрадовал! Пусть смерть, только бы избавиться от ежедневных страхов, что все станет известно.
Я тоже беспокоилась, королева не разрешила уехать в Хэтфилд и отправила неизвестно куда, это было плохим знаком. Кто мешал Екатерине Парр завтра сказать, что Елизавета тайно бежала с любовником и была им же убита с целью сокрытия беременности? Уезжали мы действительно тайно ночью, что просто опасно.
Я решила идти ва-банк. Подъехав к сопровождавшему, строго поинтересовалась:
— Куда мы едем?
— Куда приказано Ее Величеством.
— А куда приказано?
Он не ответил. Нет уж, от меня так просто не отделаешься, я тебе не Елизавета!
— Если вы не ответите, я подниму крик, что принцессу похитили!
— Я действую по приказу королевы.
— Да ради бога! Но я вас предупредила. Эй!
— Тихо! Хорошо, я скажу. Вас везут в Чешант, в имение хороших людей.
Я усмехнулась, мне казалось, что хороших людей в шестнадцатом веке вообще не существует. Правда, в Чешанте действительно неплохие люди, там моя сестрица со своим мужем. Не сказать, чтобы я любила семейство Денни, но они куда лучше Сеймура. Если сравнивать, то хорошие люди.
Но мой крик «Эй!» обеспокоил остальных.
— Кэтрин, что случилось?
— Осторожнее, на дороге полно выбоин, как бы не переломать ноги лошадям.
Ладно, Чешант так Чешант… Меня куда больше интересовало, где мои напарники. Не одна же я отправлена к этой Рыжей, обещали всю группу. Или остальным не удалось, говорят, такое тоже бывает. Это плохо, похоже, в Англии шестнадцатого века жить не так-то просто и безопасно, а при дворе так вообще террариум или даже серпентарий. Змея на змее и скорпионы в придачу. И что характерно, все кусачие и ядовитые.
К тому же, как я узнаю, что миссию выполнила или, наоборот, не выполнила?
Я вздохнула: об этом думать рано, вон она, моя миссия, тащится верхом в ночи непонятно куда, а ей еще предстоит родить, причем тайно и без осложнений. Надо придумать, куда деть ребенка, и постараться вправить мозги Рыжей, чтобы больше таких фокусов не было.
…Уже поздно ночью мы остановились в небольшой, но вполне уютной гостинице. Хозяева, суетясь, предложили самую лучшую комнату и вдоволь горячей воды, чтобы вымыться после дороги. Неожиданно это пригодилось…
Стоило подняться наверх в комнату, как невыносимая боль, казалось разрывающая все внутри, опоясала низ живота моей подопечной. Елизавета согнулась пополам, не в силах вымолвить ни слова.
— Что?!
Я буквально втащила ее на кровать, сорвала с себя нижнюю юбку и принялась подталкивать под ноги и спину.
— Зачем?
— Потому что иначе вы перепачкаете всю постель, и нам будет трудно это объяснить. У вас тот самый выкидыш, которого мы не могли дождаться.
Вот теперь мне предстояла работка! Из слуг с нами только двое мужчин, хорошо, что служанка гостиницы оказалась ловкой и толковой. Она сразу сообразила, что происходит, и на мои слова о тайне согласно кивнула головой:
— Справимся…
Я сунула в зубы Елизавете край простыни:
— Ты зажмешь и будешь страдать молча. Никто не должен услышать и звука, поняла?
Та перепуганно кивала головой. Моя рыжая подопечная держалась молодцом, она действительно ни звука не издала.
Ну конечно, шевеление плода ей просто показалось, нечему там еще было шевелиться, но все равно жалко.
А вот теперь мне предстояло сделать еще одно дело. Вот когда пригодился секретный сундучок, подсунутый мне перед самым переходом Иваном! Наверняка они знали, что именно предстоит. Я напоила Елизавету сумасшедшим количеством обезболивающего и снова сунула в зубы тряпку:
— Еще потерпи, будет больно, но это нужно.
Шить очумевшую девчонку вживую страшно и жалко, но она снова терпела, не дернулась, хотя сильно напряглась, даже пальцы побелели. Ничего, будет знать, как мужикам потакать!
— Все, теперь лежи тихо и постарайся не елозить. Я заштопала тебя так, что никто ни о чем не догадается. — Она в ответ кивнула, тараща на меня полные ужаса глаза. Простыню из ее сведенных судорогой не то боли, не то страха скул вырывать пришлось силой.
— Успокойся, все прошло, все обойдется. Никто ничего не узнает и даже потом не догадается. Поспи…
Но Елизавету вдруг начал бить озноб. Я приложила руку ко лбу, нет, температуры нет, это просто лихорадка из-за стресса. Все же служанка принесла одеяла, еще подушку, добавила побольше дров в камин. В ответ я вложила в ее руку монету, которую заработать она могла только за год. Удивленно вскинув на меня глаза, служанка помотала головой: