Корона клинков

— Позднее, — распорядился Осокорь.

Лергий понял, что лучше не мешать, и удалился, плотно прикрыв за собой дверь.

Осокорь встал, потянулся и сделал несколько шагов по тесному помещению. Оставалось догадаться, куда теперь отправится Ясень. Легат вернулся за стол и снова принялся за дело. Среди многочисленных выписок и копий ему попалась записка, адресованная ему лично.

Достопочтенный экселенц!

Осокорь подумал, что эта записка являлась сопроводительным документом ко всему досье, просто в спешке перед отплытием, он не успел прочесть её, а после засунул между другими пергаментами.

Собранные по Вашему поручению материалы выявляют личность в высшей степени таинственную и странную. Посему Ваш покорный слуга взял на себя смелость навести кое-какие справки в кругу столичных эльфов, естественно, соблюдая строжайшую конфиденциальность. Мне удалось узнать, что ни с кем из соотечественников господин Меллорн не общается и с Морозными землями связей не поддерживает, хоть и доводится сводным братом правящему королю Эверетту. Покойный король объявил его бастардом.

В приписке сообщалось, что в Эльферерри зреет недовольство Северным миром, а особенно после смерти Барса. Король Эверетт всё чаще заговаривает о войне.

Осокорь был осведомлен о настроении в стране эльфов, приписка не стала для него новостью. Но вот родство Ясеня с правящей королевской семьёй меняло картину. Барс был женат на старшей сестре нынешнего короля эльфов, что, собственно, и стало основой Северного мира, у них был сын, которого как-то само собой все давно считали умершим. Но если мальчик, воспитанный травником, и есть сын Барса, а значит он и законный наследник престола. Вот и вырисовываются мотивы Ясеня. Да, ради племянника Ясень на многое пойдет, и на убийство, и на государственную измену.

Осокорь потёр слезящиеся от напряжения глаза. И так, что же получается? Есть Ясень, заполучивший наследника Лирийского престола. Для чего? Возможно, для того, чтобы доставить в Эльферерри. Тогда гражданская война обеспечена, Эверетт не упустит возможность отыграться за поражение в Северной войне. Допустим, что так. А Бестия? Каков его интерес в этом деле? Зачем он послал Осокоря перехватить мальчика и ликвидировать эльфа? С кем Второй консул заодно? С безвольным принцем Ауроном, старшим сыном Барса, которого тот ещё в детстве лишил права наследования, нынешним принцем-регентом? Навряд ли. С Ауроном управляется первый консул Флорестан Озёрный. На правах родного дяди он имеет хоть какое-то влияние на беспутного принца. Им младший брат совершенно не нужен. Способен ли Бестия избавиться от наследника престола, мешающего его планам, даже не вставал вопрос: Осокорь достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы не колебаться с утвердительным ответом. Особенно, если учесть известную всем, какую-то даже физиологическую, ненависть Второго консула к эльфам. Вывод совсем не порадовал легата. Он всегда уважал покойного императора, охотно возвышавшего таких людей, как Осокорь, не имевших за душой ничего, кроме таланта и доблести. И теперь ему ой как не хотелось, чтобы Бестия распоряжался жизнью и судьбой сына и наследника Барса.

Но выводы — ещё не факт.

— Значит, Марин, держи глаза открытыми и будь на стороже, — сам себе посоветовал Осокорь, — не доверяй никому. — Он усмехнулся, — как будто я кому-то доверяю!

Он аккуратно собрал документы и позвал Лергия, чтобы тот соорудил что-нибудь уже на ужин. Осокорь страшно устал, начинала болеть голова, но один вопрос так и остался нерешённым: куда пойдёт Ясень? Он снова уставился на карту, хотя по памяти мог обрисовать все возможные варианты. Морозные земли, хорошо. Но путь туда преграждает гряда Серака, укрытые шапками вечных льдов вершины и сейчас были видны на горизонте. Идти можно через перевал, тогда эльф двинется в Пригорицы. Другая возможность — морем до Рии, а дальше на север по новой Эльфийской дороге прямиком в Эльферерри. Ближайший крупный порт — это Лерона. Название столицы провинции Левантия что-то очень уж часто мелькало в досье Ясеня: Леронский университет, рекомендации от левантийского сенатора… Стоп. Вырисовывается ещё одна фигура на шахматной доске: сенатор Тит Северус. Ох, неспроста Тит Северус прозывался Старым лисом. Осокорь слышал о нём, как о человеке умном, беспринципном и исключительно изворотливом. Про сенатора говорили: «У Старого лиса нет друзей и врагов, он с теми, с кем ему выгодно». А что, если сейчас ему выгодно быть с эльфами? Аэций становится императором, объединяет оба государства, а Тит Северус получает должность наместника или консула. Тогда он будет изо всех сил помогать Ясеню. Да, не затей команда злосчастного корабля свару, эльф был бы уже в Лероне, а там карета с гербом Северусов, личная яхта сенатора, защита и средства, которых (по опыту знал Осокорь) всегда не хватает.

Вот теперь легат ощутил, наконец, облегчение. Головоломка сложилась. Куда бы ни направился Ясень, ему не миновать либо Пригориц, либо Лероны. Предположим, что они пойдут напрямик, но с мальчиком их скорость сильно замедлится, а значит, фора есть.

Пора сниматься с якоря и в Лерону. А оттуда по военному Серакскому тракту в Пригорицы. Наследите, судари мои, никуда не денетесь. Есть же вам надо, ночевать где-то тоже надо. Так что след отыщется. Но все-таки лучше упредить, обогнать, подготовиться хорошенько.

Легат откинулся на стуле, потянулся и с чувством выполненного долга принялся за ужин.

Глава 9 НОВЫЕ ИМЕНА И НОВЫЕ ПЛАНЫ

Аэций никогда не был изнеженным ребёнком. Антоний, придерживавшийся незыблемого правила: «В здоровом теле — здоровый дух», вырастил своего воспитанника закалённым и крепким. Но вторая бессонная ночь начинала сказываться. Сначала мальчик стал идти медленнее, потом начал спотыкаться и даже упал, больно ударившись локтем.

— Э, так мы далеко не уйдём, — сказал Торки, помогая ему подняться, — давай-ка я тебя понесу.

— Ещё чего! — дёрнулся Аэций, отряхивавший штаны, — что я маленький что ли? Давайте лучше устроим привал, отдохнём, чуточку поспим и с новыми силами — вперёд.

— Нет, — жёстко сказал Брэк, — до рассвета никакого привала. Каждая пройденная миля работает на нас. Корабль рано или поздно обнаружат, а это — след. Так что постараемся уйти как можно дальше.

— Я могу идти, — храбрился принц.

— Ладно, — смилостивился фавн, — шагай пока сам, но после следующего падения попадёшь ко мне в руки. Никому не надо, чтобы ты разбил себе голову или вывихнул ногу.

— Кроме того, Торки силён, как мул, — подхватил Ясень, — он не только тебя, меня может нести и на хорошей скорости. Вот только недавно предлагал мне свои услуги, когда нам встретился мгляк.

— Мгляк, — оживился Аэций и прибавил шагу, — что ещё за мгляк?

— Мгляк, брат ты мой, — это такая гадина, встречи с которой не пожелаешь и врагу. Нет, Осокорю я бы пожелал. Идём, значит, мы с твоим дядей вот так же ночью по дороге…, — со вкусом начал рассказывать фавн.

Вот и хорошо, — подумал Ясень, — пусть рассказывает. А то мальчишка просто засыпает на ходу, совсем вымотался. Интересно, сколько у них времени, прежде чем милейший парень Осокорь узнает про перебитых контрабандистов и свяжет концы с концами? Поразмыслив немного, он пришёл к выводу, что три, а то и все четыре дня у них в запасе имеются. Они успеют выйти к Военному Серакскому тракту. Затем Торки отправится в Лерону к Титу Северусу. Если повезёт, сенатор будет на месте. И в столицу. Как только Корона клинков увенчает голову Аэция, можно будет вздохнуть спокойно.

Торки впереди скакал между деревьев, изображая, как они расправились с гулями. Аэций восторженно хохотал над ужимками фавна.

А ещё нужно поговорить с мальчиком о родителях, наследовании и всём прочем, — подумал эльф с некоторой тоской. У него не было детей, и его общение с молодёжью ограничивалось студентами, которым он читал монстрологию, так что Ясень понятия не имел, как всё объяснить племяннику. Ладно, — решил он, — сначала пускай выспится хорошенько, а потом выложу без обиняков. В конце концов, будущий император — не чувствительная столичная барышня, и чем раньше он окунётся в суровую прозу жизни, тем лучше.