Страница 13 из 45
Недовольный столь непредвиденной задержкой, Гальдер приказал: «Расследовать действия 45-й пехотной дивизии в районе Бреста». Проводивший расследование генерал отмечал, что «сопротивление превосходящих по численности и фанатически сражающихся войск противника было очень сильным, что вызвало большие потери в составе 31-й пехотной дивизии»[31]. Правда, в отчете ни слова нет о потерях 45-й дивизии, которая лишилась 1137 человек, из них — 61 офицера[32].
К концу июня 1941 года немецкие войска продвинулись на глубину до 400 км. Войска Западного фронта понесли тяжелые потери в людях, технике и оружии. ВВС фронта лишились 1483 самолетов[33]. Оставшиеся вне окружения соединения вели бои в полосе шириной свыше 400 км. Фронт остро нуждался в пополнении, но он не мог получить даже того, что ему полагалось для полного укомплектования по довоенному плану на случай мобилизации. Она была сорвана в результате быстрого продвижения противника, крайне ограниченного количества автомобилей, нарушения работы железнодорожного транспорта и общей организационной неразберихи. Вот что сообщал Сталину по этому же поводу Гомельский обком КП(б) Белоруссии: «Бюро Гомельского обкома информирует Вас о некоторых фактах, имевших место с начала военных действий и продолжающихся в настоящее время… Посылка безоружных мобилизованных в районы действия противника (27 июня по приказу командующего в Жлобине было выгружено 1000 человек, направляемых в Минск)»[34]. Комментарии к этой телеграмме не нужны.
Одновременно с выходом к Минску 3-я и 4-я танковые дивизии группы Гудериана, тесня остатки 4-й армии Западного фронта, прорвались к Слуцкому укрепленному району. Оборону здесь занимали сводные отряды 6, 42-й и 55-й стрелковых дивизий 4-й армии, подразделения 14-го механизированного корпуса 4-й армии и отдельный запасный полк. Несмотря на слабость и малочисленность этих войск, противник не смог с ходу сбить их с занимаемого рубежа.
После того как, подтянув силы, немцы все-таки овладели Слуцком, основная часть его защитников отошла в район Старые Дороги, на реку Птичь. Остатки 55-й стрелковой дивизии сосредоточились в Уречье. Отдельные группы продолжали вести бои в районе города.
Оценивая обстановку, сложившуюся к 28 июня, генерал Павлов сознавал, что подвижные немецкие соединения вот-вот могут выйти к Днепру и прорваться к Смоленску. Не имея больше резервов, он приказал организовать оборону по реке Березина силами местных гарнизонов и не закончившего формирование 4-го воздушно-десантного корпуса генерала А. С. Жидова. 8-я бригада корпуса закрепилась на рубеже у Свислочи, 7-я — у Березино. Остатками отходивших 12 стрелковых дивизий, 20-го механизированного корпуса и 6 артиллерийских корпусных полков Павлов намеревался усилить здесь оборону, хотя боеспособность этих соединений была крайне низкой. Некоторые дивизии насчитывали всего до 1000 человек.
Для организации обороны на Березине командующий 4-й армией генерал Коробков создал отряд из 2610 человек, 6 танков и 20 орудий во главе с командиром 47-го стрелкового корпуса генерал-майором С. И. Поветкиным, причем основу его составляли курсанты Бобруйского автотракторного училища, подразделения 121-й стрелковой дивизии и дорожно-эксплуатационный полк. Поветкин получил приказ: «…ни под каким видом не отходить с этого рубежа»[35].
Не надеясь удержать своими силами Бобруйск, генерал Поветкин принял меры к укреплению восточного берега Березины, который лежит за городской чертой. На западной окраине города находилось лишь боевое охранение. Мосты через Березину были взорваны в ночь на 28 июня, при подходе немцев к западной окраине Бобруйска.
Когда войскам вермахта из 3-й танковой дивизии удалось переправиться через Березину, Поветкин собрал уцелевших бойцов и лично повел их в контратаку. Сила ненависти и отчаяние были столь велики, что горстка храбрецов не только остановила врага, но и отбросила его к Бобруйску. Многие погибли, а генерал был ранен. Тем не менее сдержать все нараставший натиск врага было уже невозможно. Танки Гудериана двинулись на Могилев.
В Ставке Главного Командования сознавали: разразившуюся в Белоруссии катастрофу скрывать дальше не удастся, а потому стали искать «виновных». Павлов был отстранен от командования фронтом, отозван в Москву и арестован.
Свое стремительное восхождение по служебной лестнице Дмитрий Григорьевич Павлов начал после войны в Испании, где командовал танковой бригадой. Домой он возвратился Героем Советского Союза, затем в течение трех лет возглавлял автобронетанковое управление Красной Армии, а за год до нападения Германии на СССР стал командующим войсками Западного Особого военного округа. Дмитрий Григорьевич был единственным из всех командующих приграничными военными округами, кто имел воинское звание генерала армии, он считался одним из опытных военачальников. По сути, в этой личности нашли свое отражение как сильные, так и слабые стороны, присущие всему советскому генералитету.
Поражение Западного фронта — это беда, а не вина сорокачетырехлетнего Павлова, тем более что в командовании войсками фронта ему помогали посланные Сталиным в первые же дни войны три Маршала Советского Союза — Шапошников, Кулик и Ворошилов. После окружения под Минском Сталин послал на Западный фронт еще двух маршалов — Тимошенко и Буденного, к которым вскоре присоединился начальник Главного политуправления Красной Армии Мехлис. Даже все вместе существенных изменений в обстановке к лучшему они добились не сразу, а получив необходимые для этого силы. И тем не менее Сталин отдал генерала Павлова под суд военного трибунала, который приговорил командующего к расстрелу. Аналогичная участь постигла начальника штаба фронта Климовских и других генералов. Все они, спустя много лет, после тщательного и скрупулезного расследования, проведенного работниками Генерального штаба, были реабилитированы «за отсутствием состава преступления». Эти жертвы были нужны Сталину для того, чтобы показать народу «виновников» катастрофы, постигшей Красную Армию в начале войны.
С начала июля 1941 года в командование Западным фронтом вступил народный комиссар обороны Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко. Его заместителями были назначены Маршал Советского Союза С. М. Буденный и генерал-лейтенант А. И. Еременко, начальником штаба стал генерал-лейтенант Г. К. Маландин, а членом Военного совета — армейский комиссар 1-го ранга Л. З. Мехлис.
После назначения Тимошенко командующим, а Мехлиса членом Военного совета Западного фронта активный поиск «виновников» катастрофы в Белоруссии продолжался. 6 июля Военный совет фронта доложил Верховному, что «установлена преступная деятельность» ряда должностных лиц, в результате чего фронт и потерпел тяжелое поражение.
Документ подписали С. К. Тимошенко, Л. З. Мехлис и П. К. Пономаренко. В тот же день они получили телеграмму: «Государственный Комитет Обороны одобряет Ваши мероприятия по аресту Климовских, Оборина, Таюрского и других и приветствует эти мероприятия, как один из верных способов оздоровления фронта»[36]. Однако судилище над генералами и перестановка командных кадров ничуть не улучшили положение в полосе фронта.
Контрудары Западного фронта
(6–9 июля 1941 года)
Советское военно-политическое руководство к концу июня поняло, что для отражения агрессии необходима мобилизация всех сил страны. С этой целью 30 июня был создан чрезвычайный орган — Государственный Комитет Обороны (ГКО) во главе со Сталиным. В руках ГКО концентрировалась вся полнота власти в государстве. Его решения и распоряжения, имевшие силу законов военного времени, подлежали беспрекословному выполнению всеми гражданами, партийными, советскими, комсомольскими и военными органами. Каждый член ГКО отвечал за определенный участок (боеприпасы, самолеты, танки, продовольствие, транспорт и т. д.).
31
Гальдер Ф. Военный дневник: Пер. с нем. М., 1971, т. 3, кн. 1, с. 43, 56.
32
Анфилов В. А. Бессмертный подвиг: Исследование кануна и первого этапа Великой Отечественной войны. М., 1971, с. 275.
33
ЦАМО, ф. 203, оп. 2513, д. 72, л. 340.
34
Известия ЦК КПСС. 1990, № 6, с. 215.
35
ЦАМО, ф. 318, оп. 4631, д. 6, л. 13.
36
Архив ГШ ВС РФ, оп. 1551, д. 89, л. 79.