Страница 20 из 50
До начала «великого наступления» планировалось улучшить оперативное положение войск, стабилизировать весь фронт и тыловые районы, чтобы высвободить дополнительные силы для главной операции.
К 11 апреля Генеральный штаб вермахта (ОКВ) и главный штаб командования сухопутных войск (ОКХ) на основании директивы разработали планы рада последовательных операций на южном крыле советско-германского фронта. Это было обусловлено тем, что войска, предназначенные для решения конкретных задач, прибывали постепенно. Так, первую операцию (условное наименование «Блау» — «Синяя») должна была проводить на воронежском направлении армейская группа «Вейхс». Входившим в нее 2-й полевой и 4-м танковым армиям предстояло нанести удар из района северо-восточнее Курска на Воронеж, а 6-й армии — из района Волчанска на Острогожск. Вторую операцию — «Клаузевиц» планировалось осуществить силами той же группы и 1-й танковой армии. По замыслу германского руководства, 2-я полевая и 4-я танковые армии группы «Вейхс» должны были по достижении Воронежа повернуть на юг и нанести удар на Кантемировку. Одновременно навстречу ей, из района Славянской, будет наступать 1-я танковая армия с целью окружения войск Юго-Западного фронта. После этого предполагалось разделить группу армий «Юг» (командование группой армий «Юг» на момент описываемых в книге событий осуществлял генерал-фельдмаршал фон Бок. — Примеч. авт.) на две самостоятельные группы армий — «А» и «Б», которые должны были развивать соответственно наступления на Сталинград и Северный Кавказ. Наступательную операцию планировалось начать в середине июня.
Таким образом, действия германских войск под Харьковом изначально планировались как частная операция, необходимая для развертывания общего стратегического наступления на южном фланге советско-германского фронта.
В конце апреля 1942 года немецкое командование приступило к непосредственной подготовке операции по ликвидации барвенковского выступа, получившей наименование «Фридерикус I». Ее замысел состоял в том, чтобы встречными ударами 6-й полевой армии генерал-лейтенанта Паулюса из района Балаклеи и армейской группы генерал-полковника фон Клейста (1-я танковая и 17-я полевая армии) из районов Славянска и Краматорска в общем направлении на Изюм окружить и уничтожить советские войска на барвенковском выступе и захватить плацдарм в районе Изюма, который в дальнейшем должен был стать исходным рубежом для развития наступления. Успешный исход операции «Фридерикус I» создавал хорошую основу для развертывания наступления в направлении Кавказа и Волги.
Как свидетельствуют германские документы и показания бывшего командующего 6-й полевой армии генерал-фельдмаршала Ф. Паулюса (ЦАМО РФ, ф. 15,оп. 11600,д. 1105, л. 6. — Примеч. авт.) цель этой наступательной операции состояла в захвате важного оперативно-стратегического района, который предполагалось использовать в качестве исходного плацдарма «главной операции» согласно директиве ОКВ № 41. Паулюс позднее так и писал: «Эта операция должна была в первую очередь устранить непосредственную опасность коммуникациям немецкого южного фланга в районе Днепропетровска и обеспечить удержание Харькова с разместившимися там большими складами и лазаретами 6-й армии. Далее, необходимо было овладеть местностью западнее реки Северский Донец, юго-восточнее Харькова для последующего наступления через эту реку на восток».
Примерно похожие задачи, но в обратном направлении решала и советская частная операция, проводимая командованием Юго-Западного направления. И у этого выдвинутого автором тезиса имеется документальное подтверждение.
Изучая «Основные положения плана ГШ КА на летнюю кампанию 1942 г.» и «Замысел наступательных операций…» на это же время, автор убеждается, что лишь на одном участке фронта, к северу от Ладожского и Онежского озер до Мурманска (и это на ближайшую половину лета!) была предусмотрена прочная и активная оборона. Остальным же фронтам (самостоятельно и во взаимодействии), на основании требования Сталина об изгнании захватчиков с оккупированной территории уже к концу 1942 года, были поставлены наступательные задачи. Так, уже упоминалось, что в первой половине мая предстояло ликвидировать демянскую группировку, провести Орловскую и Харьковскую операции; одновременно предусматривался разгром ржевско-вяземско-гжатской группировки врага войсками Калининского, Западного и частью сил Северо-Западного фронтов. После овладения районами Вязьмы, Орла и Харькова планировались две одновременные операции: одна с целью разгрома любанско-чудской группировки и деблокады Ленинграда, а другая — на «переднем левом» фланге с целью освобождения Донбасса. «Не ждать удара, противника, — говорилось в пояснительной записке, — а самим нанести мощный встречный или даже упреждающий удар, может быть, отказавшись от некоторых задач, истребив основные свежие резервы противника, перейти в решительное наступление на всем фронте. При этом главные усилия, очевидно, будут направлены на участок Двинск — Минск и со стороны Днепропетровска на Киев — Жмеринка, чтобы создать предпосылки для захвата и последующего разгрома всей центральной группировки противника»[56]. На карте обозначена и стратегическая цель к концу 1942 года — выход на западную границу СССР. И только после этого — переход к обороне.
Не оценивая реалистичность советского стратегического плана, автор со всей уверенностью может утверждать следующее положение — под Харьковом противоборствующие стороны решали похожие задачи.
Общее соотношение сил к началу операции (а первой наступление 12 мая 1942 года начала советская сторона. — Примеч. авт.) было примерно равным. Привлеченные к операции войска Юго-Западного и Южного фронтов имели в совокупности 640 тыс. человек, свыше 1200 танков, 13 тыс. орудий и минометов, 926 боевых самолетов. Германская группировка насчитывала 636 тыс. человек, более 1 тыс. танков, около 14 тыс. орудий и минометов, более 1000 самолетов. Правда, распределение наших войск было неравномерным. Юго-Западный фронт обладал над противником полуторным превосходством в людях и более чем двукратным в танках, а Южный фронт значительно уступал врагу в людях и технике.
Однако личный состав германских пехотных дивизий имел гораздо больший боевой опыт, да и национально-психологические особенности немецкой нации играли в сражениях не последнюю роль. Сравнивая штатную структуру германских соединений с аналогичными параметрами советских стрелковых дивизий, следует учитывать, что отечественные сд имели меньше личного состава, артиллерии и обладали меньшими возможностями по организации эффективного боевого управления. В советских стрелковых частях была особенно низка обеспеченность противотанковыми и зенитными орудиями, а также радиостанциями, крайне необходимыми подразделениям в наступательных боях.
Кроме того, следует учитывать тот факт, что большинство наиболее боеспособных кадровых соединений Красной Армии были разбиты в тяжелых боях лета-осени 1941 года. Вновь сформированные дивизии состояли, как правило, из новобранцев, не имевших достаточной военной подготовки. Младший командный состав (взвод, рота, батальон) был в большинстве своем укомплектован офицерами, призванными из запаса или закончившими краткосрочные курсы и не имевшими боевого опыта.
Одним из важных преимуществ немецких войск было то, что благодаря имевшемуся в вермахте большому парку автомашин они были значительно маневреннее советских войск.
Германские силы имели и более удачное организационное построение своей авиации, сведенной в воздушные флоты. Группу армий «Юг» поддерживал 4-й воздушный флот. Имея единое руководство, органы управления и аэродромного обеспечения, немецкое командование без труда сосредоточивало усилия авиации на нужных ему участках фронта.
Советские военно-воздушные силы в организационном отношении были сильно раздроблены и находились в процессе очередной реорганизации по формированию воздушных армий, придаваемых фронтовым объединениям. Основная масса боевых самолетов фронтов входила в состав армейской авиации, используемой в основном командующими общевойсковых армий. В состав фронтовой авиации выделялось небольшое количество самолетов. Количество ударных авиационных групп Ставки неуклонно сокращалось, так как материальная часть и состав этих групп были обращены на формирование воздушных армий фронтов. Все это затрудняло массированное использование авиации для решения задач операции.
56
ЦАМО РФ, ф. 16, оп. 1032, д. 21, лл. 38–40.