Страница 17 из 30
Конструктор виновато опустил голову вниз.
— Нет. Извини.
Какое-то время мы ели молча. Наконец, он не вытерпел:
— Хуанито, ты после того боя изменился. Ты… Другим стал!
— Да? — я удивился. — И с чего ты так решил?
Он задумался.
— Даже не после боя. После него ты был нормальный. Ты изменился после визита королевы.
Я и сам чувствовал нечто подобное. Только датировал это событие субботой, встречей с Бэль и Королевской галереей, а не визитом ее величества.
— И что?
— Да ничего, мать твою! — вспылил он. — Она потягала тебя за щечку, приласкала, и ты тут же взбеленился! Крутым себя почувствовал! Пропадаешь где-то, ничего не рассказываешь, с аристократками встречаешься, на хороших тачках разъезжаешь!
— Это не моя тачка, — заметил я.
— Ну и что? — он пожал плечами. — Я на такой вряд ли когда-нибудь проедусь. Вообще! В жизни!
Хуанито, что с тобой? Что происходит? С кем ты связался? Я тебя знаю, это все не просто так. Это конкуренты семьи твоей Бэль? Они тебя шантажируют? Тебе нужна помощь?
На его лице я прочел тревогу и решимость помочь. Да, он трусоват, не без этого, драться вместе со мной против банды противников не выйдет, но в глубине души он человек порядочный. А помочь он может, только не кулаками. Ведь информация — это оружие, а у него есть какие-то собственные каналы, практически кладези информации, самой различной направленности.
— Ты умеешь хранить тайны? — вздохнул я после долгого молчания.
Хуан Карлос думал долго. Очень долго. Даже забыл на время о вилке и обеде. Наконец, кивнул.
— Мне предложили работу. Хорошую работу, но сложную. Зато с обалденными перспективами в будущем.
— Кто?
— Одна очень серьезная контора. Не скажу какая, ты и так догадаешься.
— Что за работа?
— Подопытный кролик.
Пауза.
— Ты серьезно?
— Абсолютно.
— И что же будут испытывать?
— Методики. Физического и психического воздействия, воспитания. Создание универсального солдата с уникальными способностями.
— Ни … себе! — выдохнул Хуан Карлос. — И кто?
— Какая разница? — усмехнулся я. — По-моему, вариантов не много.
Он согласно кивнул.
— Это точно.
Затем все-таки уточнил:
— Ее высочество? А что за это пообещали?
Я лишь многозначительно улыбнулся в ответ. С Хуана Карлоса довольно.
«Эсперансу» видели довольно многие, не только Хуан Карлос с ребятами. И как я в нее садился в том числе. Если бы я был одним из богатеньких, это не произвело бы эффекта: «Эсперанса» — ну и «Эсперанса». Но нищий чудак Шимановский, да еще обласканный лично королевой…
Кампос смотрел откровенно косо, и совсем не так, как вчера. Было видно, он нашел линию поведения со мной, успокоился, но чего-то ждал. Но меня не трогает — и ладно, на остальное мне было плевать. Эмма тоже крутилась вокруг, порывалась что-то спросить, но я ее каждый раз отшивал, мягко, но настойчиво, и она не решилась.
На последней паре Кампос вдруг отпросился, прямо посреди занятия. Я заподозрил неладное, но не нервничал — сейчас эта скотина ничего мне не сделает, даже пытаться не будет. Побоится. Меня больше волновал вопрос, приедет ли сегодня Катарина? Какие еще тесты им нужны? Когда и сколько раз я им понадоблюсь? И главное, нужен ли корпус мне самому?
Да, я выслушал дона Алехандро, и последую его совету. Буду слушать лишь свое сердце, а не слухи и чужие мнения. У меня почти две недели для этого. Но пока проблема стояла в том, что сердце молчало. Мозг же мой не видел особых стимулов идти в подопытные кролики.
Да, там круто. В конце обучения. Но само обучение станет адом — если я не вложился на вчерашних несложных в общем дорожках НИ В ОДИН норматив…
А ведь те нормативы сдать можно! Занимавшиеся рядом девочки сдавали, пусть и не на самые лучшие результаты. Они двигались… Невероятно ловко и невероятно быстро! Если бы не видел вживую, и точно не знал бы, что это не роботы, в жизни бы не поверил!
Меня ждет бяка, много-много бяки. Затем смертоносный Полигон, где придется убивать, чтобы выжить. И только после этого я получу свою шоколадку.
С другой стороны, у меня грант. Я доучусь, меня больше не тронут. А затем будет универ, хорошая должность и карьера. Да, я стану серьезным, но не самым высокооплачиваемым менеджером или специалистом, но меня однозначно никто не будет бить, пытать, вытягивать из тела все соки, и главное, ни я никого не убью, ни меня никто не убьет, ни целенаправленно, ни случайно.
Вчера Катарина вновь ничего не сказала. В полном молчании отвезла домой, на сей раз на строгой казенной машине, без понтов. У меня сложилось стойкое ощущение, что она меня постоянно оценивает, даже, когда везет домой и мы молчим. Чего меня оценивать, вот он я, на виду!
Встретит ли меня сегодня не знал, а потому пошел к метро, но один и оторвавшись от всех, выскочив сразу после звонка.
Ждала. На том же самом месте, на той же машине. Стояла с поднятым люком.
Я молча влез. Она бегло бросила:
— Пристегнись, нас ждут приключения.
И приблизила виртуальное изображение заднего вида на портативном визоре панели. Я разглядел длинную фигуру Эммы, внимательно смотрящую нам вслед.
— Ты ей нравишься, — бесстрастно заметила сеньора. Просто констатировала факт, не окрашивая его в эмоциональные цвета. — Она удивлена, а еще ревнует.
— Это ее сложности! — вспыхнул вдруг я. Достали они все. Особенно эта — какое ей дело до моей личной жизни?
Сеньора в ответ довольно улыбнулась, но как бы мельком, промежду прочим. Вот стерва, она просто меня испытывает! Раздражает и следит за реакцией!
Я пристегнулся и подобрался. А еще обратил внимание, что съемка ведется не от машины, а со стороны и чуть сверху. Будто она установила камеру на противоположной стороне улицы, причем прямо над тротуаром, метрах в четырех от него. Круто! Летающий дроид!
Дроиды запрещены и используются только специальными службами планеты. Ну, наверняка еще и аристократами — эти у короны что хочешь выторгуют.
— Скажи, что ты знаешь о Кампосе? — спросила сеньора, закрывая и герметизируя люки.
— Ну… — И что ей отвечать? Вот так, в двух словах? — …Мы не дружим.
Она едко усмехнулась.
— Я видела, как вы «не дружите». Вся планета видела. Особенно «не дружите» в школьном фонтане. Меня интересует, почему вы «не дружите».
Я ответил привычной фразой:
— Социальное неравенство.
— В школе больше сотни титуляров, — парировала она. — Но так сильно «не дружит» он только с тобой. Почему?
— Потому, что я даю сдачи. Сопротивляюсь. Мне плевать на него и порядки, что он устраивает.
Ее это не убедило.
— Почему он не отстанет от тебя? Тебя ведь несколько раз избивали, ставили на место. Но он упорно идет на конфликт дальше, наплевав на здравый смысл. Почему?
Вот достала!
— Наверное, хочет видеть меня на коленях. Чтобы я признал его правоту и верховенство.
— Правоту в чем? — уцепилась она за слово. Ну, клещ! Натуральный! Вцепится — не оторвешь!
— Что он имеет моральное право всем указывать. Ну, не знаю, не знаю я!
Она неодобрительно покачала головой.
— Ошибка. Твоя ошибка. Всегда надо знать мотивацию врага. Так легче вычислить его слабые стороны и нанести ответный удар. У тебя было время выяснить это, но ты упорно лез на него с кулаками, играя по его правилам.
Сказать, что сеньора Катарина меня удивила — ничего не сказать. Я обалдел. А главное, она оказалась полностью права, придраться не к чему, что втройне обидно.
— Теперь же, из-за твоего нежелания учиться, придется действовать форсированными методами, а они не всегда самые эффективные. — Она тронулась и медленно поехала по направлению к центральной улице купола.
Она знала, что так будет. Вела машину не быстро и не медленно, а именно так, чтобы выдержать нужную ей до кордона дистанцию. Для нее не стало сюрпризом, что наперерез нам выехали две машины планетарного класса, тяжелые броневики «Фуэго», которые не сдвинешь и тараном, и перегородили дорогу. Я посмотрел на панель, которая теперь выдавала обычный задний вид. Так и есть, еще два броневика отрезали нам путь к отступлению. Коробочка. Mierda!