Слуги тьмы

Прошло несколько долгих часов — или, скорее, несколько мгновений, потому что звезды на небе не успели сдвинуться, а факелы — догореть. Незримые оковы спали, на площадке все зашевелились. Замерший по пути к хижине Жанн прошел несколько оставшихся шагов, остановился у порога. Алейн подобрал с земли лук, протянул брату.

— А ну, пошли, расскажешь все по порядку, — велел Бэр Дюмо и направился к хижине. Впереди него запрыгал, припадая к земле, Сильвер.

Лорсы снова заволновались, захрапел раненый. «Спокойно», — передал ему мысленный приказ Даниэль. Сосредоточился, весь ушел в мысленный посыл. Перу Альберту доступно многое — ведь это он утихомирил всех, унял шум и гам; лорсиный пастух тоже кое-что может. Раненый зверь и впрямь угомонился и стоял смирно, пока Даниэль водил ладонью ему по шее. Неоперенная стрела прошла навылет под гривой, оставив две небольшие ранки.

— Ничего страшного, парень. Шкуру я тебе слегка попортил, только и всего.

— П-пойдем, — сказал стоявший рядом Алейн. — Нас ждут.

Даниэль кивнул и двинулся в свой дом. Не так, ох, не так хотел бы он начать разговор с отцом Альбертом!

На первый взгляд, в хижине царило благодушное спокойствие. Элли смирно сидела на нарах, поглаживала отекшую кисть сломанной руки. Рядом расположился Бэр Дюмо, блестящими глазами поглядывал на молоденькую незнакомку. Жанн хозяйничал у стола: он расставил посуду — две кружки, три разнокалиберные миски и кувшин — и тщательно отмерял в каждую емкость по нескольку глотков кленовой браги.

— Запасы у тебя невелики, — встретил он брата, — так что я по чуть-чуть.

Пер Альберт сидел на лавке под выходящим на реку окном, далеко отодвинувшись от стола. Рядом блестели составленные в угол вынутые стекла.

Вошедший вслед за Даниэлем Алейн огляделся и скромно присел на прибитую к стене лавку у двери. Даниэль уселся в ногах постели. Бэр Дюмо подмигнул ему с заговорщицким видом.

— Дани, отец Альберт интересуется, что делает здесь эта молодушка…

— По мне, ответ очевиден, — вмешался Жанн с широкой ухмылкой. — Красавица лечит руку; я прав?

Измученная, напуганная, с посиневшей раздутой рукой, Элли мало походила на красавицу, но для мужчин из семьи Дюмо это не имело значения. Жанн поглядел на нее с удовольствием и передал Даниэлю кружку с брагой.

— Получи. Алейн, тебе. А что, красотка этого не пьет?

— Она — лемут, — негромко проговорил отец Альберт. — Вампир. Она пьет кровь. Живую кровь.

Бэр Дюмо поперхнулся. Шумно закашлялся, утирая рот рукавом. Вытаращил глаза сперва на священника, потом на Элли и, наконец, обернулся к сыну.

— Д-дани… — вымолвил Бэр, заикаясь, как Алейн. При этом он невольно отодвинулся от женщины, но спохватился и сделал вид, будто всего лишь устраивается поудобней на одеялах, которыми застланы нары.

Жанн медленно опустился на лавку возле младшего брата. Покрутил головой, взял со стола миску, хлебнул браги.

— Дани, это так же? — спросил он наконец.

— Отцу Альберту лучше знать, — отозвался пастух, исподлобья глянув на священника.

Алейн смотрел на брата и Элли с изумлением и испугом.

— А ты — ты п-про нее знал? Раньше?

— Да, — солгал Даниэль. Какая разница: полагал ли он, будто Элли питается сырым мясом, или знал, что она — настоящий вампир. Во всяком случае, он давно догадался, что зеленоглазая — лемут.

— Аиэль, — простонала Элли, приподымаясь.

Отец Альберт глянул в ее сторону. Элли осела, сокрушенная ментальным ударом.

— Аиэль, — хрипло выдохнула она, прося защиты.

Даниэль встал с нар.

— Отец Альберт, я попрошу вас…

— …не распоряжаться в твоем доме? — холодно закончил священник. — Изволь. Но прежде я расскажу историю этой красотки. Вы готовы меня выслушать? Бэр, Жанн? — обратился он к старшим.

— Ее историю я и сам могу поведать. — Даниэль сдерживал гнев.

— Ты расскажешь, как она очутилась у тебя, а я знаю, как она попала к лемутам.

— Откуда вы можете знать? — бросил Даниэль.

— Я просмотрел ее память, — хладнокровно отозвался отец Альберт. — На это не нужно много времени.

— Дани, сядь, — велел Бэр. — Если ты не ищешь драки, давайте послушаем.

Даниэль опустился на нары между отцом и Элли. Священник положил ногу на ногу и начал:

— Она пришла с севера, из каких-то глухих мест. Похоже, что с окраин огромных болот, что к западу от озера Атабаск. Племя было небольшое, охотники и скотоводы. Скот у них особенный — устойчивые к яду овцы.

— Чего? — Бэру показалось, что он ослышался. — К какому еще яду?

— Вампиры прокусывают кожу, и в кровь жертвы попадает яд, — пояснил пер Альберт. — Им нужно сперва попить живой крови, и лишь затем они способны переварить и усвоить мясо. Они охотились на любую дичь, а кровь брали от своих овец. Так вот, насколько я понял, на овец напал внезапный мор, начался падеж. От стада почти ничего не осталось, да и от племени тоже.

— Вампиры стали дохнуть с голоду? — уточнил Жанн.

— Заразились через кровь. Несколько чело… этих лемутов бросили все и двинулись на поиски лучшей жизни. Среди них была Элли. Так ее назвал Даниэль, я не ошибся?

Пастух выдержал острый, непримиримый взгляд отца Альберта. Священник не простит, что женщина-вампир названа именем погибшей Элисии.

— Довольно скоро их осталось всего трое, и далеко они не ушли. Повстречали Волосатых Ревунов; один погиб, двое попали в плен. Эта женщина и ее, с позволения сказать, муж. Ее самец. — В голосе преподобного отца проскользнули мстительная нота. — Он попытался бежать, был убит, и она осталась одна.

— П-пленница Ревунов, — выговорил Алейн, глядя в пол. — Сколько времени она п-провела с ними?

— Неизвестно, — ответил отец Альберт. — Она сама не знает.

— Они ее… того? — Бэр Дюмо пожалел уши младшего сына, не высказался напрямую.

Отец Альберт выдержал долгую паузу, за которую Даниэль готов был его убить.

— Как самка она их не интересовала. К тому же, им было велено ее беречь.

— Ого! — воскликнул Бэр. — Кто же это им велел?

— Я полагаю, колдун Нечистого, которому те лемуты служат.

— Служили, — поправил Жанн, будто желая напомнить, что Даниэль расправился с Ревунами.

— Они вели ее к этому колдуну, — продолжал священник. — Вероятно, об этой новой разновидности лемутов прознали совсем недавно; Ревунам было поручено разыскать их и доставить для ознакомления. Вы ведь знаете, что Нечистый любую тварь использует в своих целях, на погибель роду людскому. Ревуны как раз и направлялись в тот глухой край, к озеру Атабаск. Затем часть отряда повернула назад, уводя с собой пленников, а остальные двинулись дальше — видимо, на поиски вампирского племени, желая отловить еще кого-нибудь. А теперь, Дани, мы выслушаем тебя.

Пастух коротко поведал всю историю, начав с того, как Сат Аш вынес его на прогалину к удиравшим от лорсиного загона лемутам. Отец Альберт задал несколько уточняющих вопросов о Ревуне, который спал на ходу, однако Даниэль мало что мог рассказать.

— Никак не разберу: отчего же он спал? — подивился Бэр Дюмо.

— Похоже, на него действовал яд, — отозвался священник. — Она пила его кровь, а Ревун — не овца из их стада.

— Бррр… Дани, она тебя, часом, не искусала? Девчонка-то, видать, не промах, знает, где сладко… Ладно. Так что нам делать с этой кралей?

— Я бы спросил о другом, — вмешался Жанн, — Дани, чем ты собираешься ее кормить?

— Дичи настреляю, — буркнул Даниэль.

— Да? — пер Альберт резко подался вперед. — Не забудь: она мертвечину просто так не ест. Ей сначала подавай живую кровь.

— Придется дать живую кровь.

— Это кого ж ты ей отдашь? Своих лорсов? Пса? Зайцев-подранков? — Голос священника поднялся. — Они будут кричать, как кричала Элисия, когда ее рвали волки, а твоя кровопийца будет их сосать. А ты будешь стоять рядом и слушать. И ощущать их ужас и боль!

Даниэль не ответил. Он еще не успел это обдумать. Надо подбить птицу или зверька, живым донести до хижины… Даже если брать Элли с собой на охоту, чтобы она была рядом, — они будут кричать и биться у нее в руках. А от крика подранков у него сердце рвется. Элисия тоже звала на помощь, там, на тропе, и ее голос часто слышался ему по ночам…