Страница 29 из 45
— Ничего не понимаю, — Бойко почесал затылок. — Значит, перстня тут нет?
— Ваша сестра была здесь два или три дня назад? — спросил я у женщины.
— Ну, была, а что?
— Приносила что-то с собой?
— Приносила.
Я кивнул Бойко на закрытую дверь в другую комнату.
— Посмотрите там, вдруг да что найдется. Наверняка краденое они туда прячут.
Бойко ушел в другую комнату. Мужик поднялся и сел рядом со своей ненаглядной на продавленный диван. На журнальном столике громоздились водочные бутылки и две открытые консервные банки собачьего корма.
— Ваша сестра сказала, когда придет еще?
— Нет, не сказала. Она приходит, когда захочет. И вообще, пошли вы на фиг. Что вам всем надо? Я свое уже отсидела, а что у сеструхи в голове, мне неведомо.
Из другой комнаты появился Бойко. Он улыбался.
— Представляете, вы оказались правы. Я вот свои часы нашел. Точно, мои. У, гады, хорошо, что не успели их пропить. А вот перстня нет.
Я приблизился к женщине.
— Где можно найти вашу сестру?
— Хрена тебе лысого, а не Ленку.
— О, значит, она все-таки назвала вам свое настоящее имя, — сказал я Бойко.
Мужик встал и незаметно для своей женщины поманил меня за собой. Мы вышли на кухню.
— Слушай, выручи, дай пятьсот рублей, а? Выпить хочется, а не на что. Башка трещит, сил нет. А я тебе скажу где ее сестру искать.
— Не много ли пятьсот-то?
— Да не жмись, затарюсь на неделю. Кто его знает, когда ее сестра еще придет. Те шмотки, что в той комнате лежат, она сказала не лапать. Нужны ей для чего-то.
— А что там лежит?
— Да барахло всякое, но велела не брать.
— Значит, вы там ничего не трогали?
— Нет. Ее сестра девка крутая, узнает — убьет. Ну что, даешь лаве?
Я достал пятисотенную бумажку.
— И где нам ее искать?
— А живет она в селе Подгорном, что от города нашего в пяти километрах. В двухэтажном доме с зеленым забором. Найти его легко, потому что на крыше дома большущая круглая антенна. Спутниковая.
— А ты откуда знаешь?
— Да как-то бывал там. Но учти, ее дружок человек крутой. Будь осторожен.
— Дак если он такой крутой, что же она этим дерьмом занимается?
— Этого не знаю. Дура, наверное, а может, больная. Да и нас она содержит. Свой долг перед сеструхой отрабатывает. Ведь это она воровала, а сеструха за нее на зоне парилась. Мало ведь кто знает, что они сестры. Фамилии у них разные. А похожи они друг на друга как две капли воды. Теперь Верка как бы на заслуженном отдыхе.
— Ладно, если не врешь, дам тебе еще пятьсот рублей, но сначала хотелось бы взглянуть на вещички, что у вас в той комнате лежат.
— Иди, смотри.
Я вышел из кухни, прошел мимо комнаты, где сидела Селезнева. Она даже не повернула головы. Бойко стоял в коридоре, и по его лицу было видно, что он очень хочет покинуть эту квартиру.
— Еще не все? — он умоляюще посмотрел на меня.
— Минутку.
Я вошел в комнату. На столе лежало несколько наручных часов, мобильные телефоны и брелоки с ключами. Больше в этой комнате кроме торчащей на проводе лампочки, ничего не было. Мне это показалось странным. Почесав подбородок, я покинул помещение. А по обшарпанной стене прополз хмурый таракан, потревоженный незваными гостями.
Дома я все рассказал Маше.
— И не страшно вам было? — спросила она. — А вдруг бы это действительно оказалась та самая Елена.
— Ты что, ревнуешь? — удивился я и поцеловал ее в щеку.
— Нет, просто непонятно, как это все так получилось. Две сестры. Близнецы. Но одна ворует, а вторая за нее сидит. Одна богатая, а вторая — нищая, да еще и алкоголичка. Почему?
— Что "почему"?
— Почему они так живут? Может быть, я чего-то не понимаю?
— Не знаю. Так им, наверное, нравится. А ты разве не знала, что близнецы воспринимают себя как одно целое? Если у одного болит зуб, то он начинает болеть и у второго. Да, это совершенно разные люди, но в то же время, отделить их друг от друга очень сложно. Вера очень любит свою сестру и готова для нее на все. Хоть человека пришить, хоть под поезд. Скорее всего, Елена этим и пользуется.
— А если бы они накинулись на вас? Ну, она и ее сожитель? Что тогда?
— Но ведь не накинулись же. Мне интересно другое — то. что я обнаружил в соседней комнате. Какие-то часы, мобильники. Все это не стоит больших денег. Но зачем они им нужны?
— И что ты решил предпринять?
— Конечно же, поеду в Подгорное и найду этот дом с тарелкой. А что?
— Я бы советовала тебе позвонить твоему другу, Загнойко. Мне кажется, что в одиночку ты можешь попасть в неприятную историю. И помочь тебе будет некому.
— Да ну. Что я, мальчик, что ли? Я все сделаю сам. Мне кажется, найти перстень Бойко будет не трудно.
— Ты знаешь, у меня предчувствия…
— "Которые тебя не обманули"?
— Дурачок. — Маша улыбнулась. — Нет, правда, какова вероятность того, что ты справишься в одиночку? Тебе же сказали, что Ленкин "дружок" — крутой и следует быть осторожным.
— Милая Маша, — сказал я, устав от этого разговора, — может быть, лучше мы ляжем спать? Деньги уплачены. И я должен найти этот перстень. Хочу я этого или нет. Одно меня смущает: Бойко говорит, что это подарок жены. Но неужели он ему так дорог?
— То есть ты имеешь в виду, что ради раритетного перстня не стоит так рисковать?
— Ну, наверное.
— А ты знаешь, что люди издревле охотились за всякими раритетами? Которые, может быть, и гроша ломаного не стоят, но для кого-то их стоимость выражается в многомиллионных суммах? Например, чаша Святого Грааля. Она тебе нужна?
— Лично мне — нет.
— Ага, а люди за ее поиски платят немалые деньги. Потому что считают, что испивший из чаши Грааля получает прощение грехов и вечную жизнь.
— А зачем жить вечно?
— Это уже другой вопрос. Может быть, и для твоего Бойко перстень — нечто великое и святое. Тем более что это подарок супруги. Вот она вернется из командировки и увидит, что перстня нет. Как ты думаешь, что будет с Бойко? И что я сделаю с тобой, если увижу, что на твоем пальце не будет кольца, которое я тебе скоро надену, а?
Маша улыбнулась и прижалась ко мне. Я схватил ее на руки, и мы упали на мягкий матрас нашей кровати. А потом… Я считаю, то, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, не должен видеть никто. Иначе это не интим, а порнография какая-то…
А ночью мне снился сон, где меня жестоко били. Я отражал атаки, но врагов было все больше и больше. И когда силы меня покинули, меч какого-то смутного существа упал на мою шею, моя голова отделилась от тела и, разбрызгивая кровь, полетела на землю. В черный и твердый снег. Я понимал, что такого снега не бывает, он должен быть белым и пушистым. А голова моя меня совсем не интересовала.
Утром я все же рискнул и отправился в село Подгорное, чтобы найти "дом с зеленой крышей" и тарелкой спутникового телевидения. Бойко на этот раз я звонить не стал. Загнойко, как просила Маша, тоже. Зачем впутывать милицию ради какого-то перстня.
Маша отправилась в офис ждать, что кто-то из новых клиентов к нам придет, а я сел в свою машину и покатил в село Подгорное. Находилось оно в получасе езды от города. Правда, село это оказалось не совсем обычным. Двухэтажные кирпичные особняки за метровыми глухими заборами говорили о том, что это поселок для "новых русских". Если бы все наши села так выглядели…
Друзья из Германии, прилетев в Москву, ехали из столицы к нам на машине. По пути они увидели немало российских сел и деревень. Приехав к нам, они говорили, что словно попали в другой мир. Таких лачуг нет, пожалуй, уже нигде. Нищета наших сел и деревень просто поражает, а наше правительство говорит нам, что мы живем уже хорошо. Кто-то заметил, что Россия начинается за сто первым километром от Москвы, и это действительно так. В столице небоскребы, а в провинции — жалкие лачуги.